Шрифт:
Стадник О. Голубя тебе на грудь
1.
Гостиница была недорогой, но приличной. Чистенькой, ухоженной и весьма милой. Найлах - город людный, располагающийся на пересечении двух главных торговых путей Кендрии. Ежедневно толпы народа приходили сюда в поисках лучшей жизни, останавливались проездом или прибывали ненадолго по делам, так что у хозяина постоялого двора не возникало недостатка в клиентах. Именно на последнее надеялась сидевшая в обеденном зале девушка, листая стащенную у трактирщика книгу регистрации постояльцев.
Отчаянно зевая, мальчишка-половой лениво возил замызганной тряпкой по столешнице. Пахло
– Мабон Чанте... Раэд Севр... Пайтон Варделл с супругой...
– нахмурилась она, задумчиво теребя угол страницы.
– Ладно, положим, супруга не проблема.
Решительно отхлебнула напитка, стерла с губ пену и медленно перечитала приглянувшееся имя.
– Риелей Варделл, - девушка мысленно взвесила получившееся сочетание, рассматривая каждую буковку по отдельности.
Оно ее вполне устраивало. Далеко не идеал, но в целом сойдет.
– Комната N 8...
– Эй, Харас, паршивец, я тебе сколько раз говорил не хватать книгу регистрации!
– послышался раздраженный голос хозяина гостиницы.
– Куда опять дел?!
– А?
– мальчишка нехотя обернулся и снова зевнул.
– Чего?
Постоялица спешно спрятала предмет разговора под стол и присосалась к своей кружке.
– Чего сразу я-то?
– парень отложил свою тряпку и поплелся из зала выяснять, что кому от него потребовалось.
Девушка, решив, что завтрак - не самое важное, что может с ней случиться за день, постаралась незаметно затолкать книгу себе под платье и, делая вид, что выпирающие на животе углы - неотъемлемая часть анатомии ее организма, направилась к себе в комнату. Там спрятала ворованное под матрас и стала продумывать план действий.
Пайтоном Варделлом оказался пожилой очень тихий и невзрачный мужчина - Риелей пришлось два часа шпионить у дверей его комнаты прежде, чем он вышел и позволил себя рассмотреть. Его супруга, женщина полная, громкая и суетливая, удостоилась от девушки отдельного оценивающего взгляда. Была признана препятствием незначительным, внимания не стоящим.
Престарелая чета мирно завтракала в наполнившемся за эти пару часов общем зале и обсуждала цены на свинину. Девушка пристально наблюдала, схоронившись за косяком, и не придавала никакого значения тому, что блокировала собой проход и мешала людям ходить туда-сюда. Она нацепила лучшее свое платье, зеленое с миленьким воротничком, весь запас носовых платков ушел на увеличение груди, а волосы, обычно небрежно раскиданные по плечам, были собраны на затылке и даже украшены кокетливым бантиком. Риелей удостоверилась, что платочки не сползли со стратегически важных мест куда-нибудь в район живота, и ступила в зал.
То, что ее появление было проигнорировано всеми присутствующими, девушку не обескуражило. Убедившись, что броская поза нужного эффекта не оказывает, и что никто не торопится падать пред ней на колени, постоялица убрала томное выражение с лица и решительно зашагала вперед.
Столик, ближайший к тому, за которым восседала чета Варделлов, был занят компанией, судя по виду, чьих-то охранников, так что Риелей, немного потоптавшись в сомнениях, отказалась от первоначальной идеи попросить их куда-нибудь пересесть. Вместо этого она согнала какого-то безобидного рохлю с менее выгодного для себя места, и, досадуя, что тот в свое время не подсуетился и не уселся поближе к центру зала, пристроилась на его стуле.
Так, голова вон того бородача явно закрывала ее от глаз цели. Девушка переместилась вбок. Да, теперь теоретически ее должно было быть хорошо видно. Решила, что пора приступать к делу.
Примерно полчаса томных обмахиваний платочком, многообещающих страстных взглядов в сторону престарелого Пайтона Варделла и прочих кокетливых мелочей оказались потрачены впустую. Буквально выброшенное из жизни время. Риелей решила, что у старика были серьезные проблемы со зрением: он не замечал не только всех ее усилий, но и саму ее в принципе. Стало обидно. Девушка в раздражении быстро дожевала тушеную капусту с сарделькой, которую до этого жеманно пилила ножом, оттопырив мизинчик, и изящно поддевала вилочкой, изображая изысканную даму. Громко шмякнула столовые приборы о стол и встала, шаркнув стулом. Ладно, если тонких намеков недостаточно, придется действовать грубее.
Риелей сидела в опустевшем зале, обиженная и надутая, и думала о жестокости мира. Помощник трактирщика, всё такой же сонный, как и ранним утром, нехотя собирал со столов грязные тарелки.
Девушка сердито выдрала из прически потерявший актуальность бантик, позволяя каштановым лохмам вновь рассыпаться по плечам и спине.
– Салум тебя дери, Пайтон Варделл, - шмыгнула она носом.
– И супругу твою заодно.
Охмурение постояльца окончилось полным провалом. Не сработало даже якобы случайное падение ему на колени, будто вызванное зацепившимся за половицу каблуком, и "ах-я-такая-неловкая-кажется-теряю-сознание-как-хорошо-что-рядом-оказался-сильный-мужчина". Старик на это ободряюще похлопал ее по руке, отечески улыбнулся и посоветовал больше бывать на свежем воздухе. А его жена тут же разразилась лекцией на тему "Молодежь совсем не следит за своим питанием и после этого еще удивляется, что падает в обмороки". Риелей пришлось пообещать, что она хорошенько обдумает ее слова, и спешно удалиться, сославшись на занятость.
От идеи подкарауливать мужчину на всех углах, подстраивая якобы случайные встречи, чтоб у того возникло ощущение, что сама судьба сводит его с этой девушкой, Риелей отказалась. Эта семейка явно была слаба на голову. Не хватало еще, чтоб супруги решили, будто это им свыше посылаются знаки того, что они должны удочерить бедную обморочную барышню, не способную о себе позаботиться.
– Да куда подевалась эта книга?!
– за стенкой орал в гневе трактирщик.
– Харас!
Слышались хлопки крышек шкафа и скрип выдвигаемых ящиков.
– Не брал я, - жалобно протянул мальчишка, изрядно утомленный этим разговором за последнюю пару часов.
– Говорил же.
– А кто брал?! Я из-за тебя постояльцев новых записать не могу! Вспоминай, куда сунул! Салум забери твою душу...
– Вы чего?!
– разом проснулся парень, бледнея.
– Зачем?! Не надо!
Охапка грязных вилок с немелодичным лязгом полетела в керамическую миску из-под тушеной капусты, а молодой помощник трактирщика, собиравшийся нести их в мойку, со всех ног бросился помогать хозяину в поисках.