Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Комментарий к несущественному

Он был любимчиком российской демократии. Потом стал ее любовником. Делом всей его жизни было устройство собственной жизни, и он ее устроил наилучшим для себя образом. Но не сумел предвидеть, каким будет конец. Он энергично ваял свой политический портрет, наполняя его не только внутренним, но и внешним содержанием. Отрабатывал впрок целую гамму служебных улыбок - от льстиво выжидательных до гневно-саркастических - часами репетировал обличительные жесты правой рукой.

Выходя на трибуну, начинал

очередное выступление так: «Скажу всем как профессор права...» О нем самом чаще говорили, как о «зеркале российской коррупции». Он осторожно гневался и предъявлял судебные иски «за оскорбление чести и достоинства». Ответчики искренне удивлялись: как можно оскорбить то, чего нет?

Получив от российской демократии все, что она смогла ему дать, он сделался главным фигурантом крупного уголовного дела, которое вела следственная бригада, созданная совместным распоряжением генпрокурора, директора ФСБ и главы МВД - случай в уголовно-процессуальной практике весьма редкий.

Осудить его российская демократия не позволила. Он бежал в Париж, и этот исход вполне устраивал всех. Вернувшись, не изменил своим привычкам сибарита и краснобая - изменил демократии, толкнув ее в заждавшиеся объятия Чубайса. И демократия очень скоро примерила ему мученический венец. Как революция Троцкому. Об ушедших - либо хорошо, либо ничего. Следовательно, ни слова о том, как профессор права Анатолий Собчак был зеркалом российской демократии и ее любимцем. Что же до образа пламенного трибуна, то он возник из мутного отражения Льва Троцкого, в отличие от него сумевшего предвидеть, каким станет конец хорошо устроенной жизни.

23-25 июля 2012 года

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

В эпоху горбачевской перестройки, когда политика решала все, политиками становились все - от поэта Коротича до поэта Евтушенко. Тогда же обнаружилось, что политика не решает ничего, а все, наоборот, решает экономика, не стало даже поэтов - от политика Коротича до политика Евтушенко.

Все ценности оказались внушенными, все стоимости мнимыми. Демократическое инакомыслие раздвоилось и расстроилось до привычного состояния разрухи в головах.

Сверчки пугали грядущим хаосом: вот придут коммунисты, тоталитаристы, фундаменталисты, чекисты - все порушат и создадут хаос. Как можно порушить то, чего уже не существует? Какого еще хаоса ждать?

Такого: отнимут смысл у жизни - это не наказание, не предупреждение и не испытание, а просто будешь жить без смысла. Лев Троцкий в свое время это понимал: «Нельзя спасать жизнь, отказываясь от ее смысла».

Анатолий Собчак понимал другое: «Не дай нам бог быть повешенными за то, что натворили мы с этой страной и ее народом». Страшно жить ему стало.

Кажется, нет особой нужды отслеживать исторические параллели двух пустотелых и беспутных образов революционных ломок начала и конца двадцатого века, романтической целью которых было все разрушить, а если не удастся, то хотя бы переименовать. Но ведь они, эти образы, удручающе самовоспроизводимы. Причем в качестве, наглядно деградируемом до исконного смысла слова «Собчак», что на языке чукчей означает бесполезное - пес, не способный ходить в упряжке, вообще ни к чему не способный. И куда девать огромный запас их презрения к тому, что разрушить так и не удалось?..

Ни мира, ни войны

Прошел год с небольшим, и отношение Диего Риверы к Троцкому мало чем отличалось от жгучей ненависти Давида Сикейроса. Причиной тому были не идеологические разногласия основателя мексиканской компартии с большевиком Троцким, а молодая, красивая артистка Фрида Кало, которой безоглядно увлекся бывший «любовник революции». Он, должно быть, забыл, что живет не в России.

Фрида по какой-то капризной прихоти тоже решила не замечать, что обольстителю уже под шестьдесят, что это довольно неряшливый, потертый, пожилой мужчина, одышливый и нездоровый. Чем-то он все же пленил 28-летнюю смуглую красавицу. Правда, пленение было недолгим, но грозившим резко поломать установившийся ритм работы и жизни. Измену мужа тяжело переживала Наталья Седова, которой уже было пятьдесят пять. Особенно неприятно и унизительно становилось, когда она видела, как смешон и жалок ее Лева в роли любовника реального.

Сокрушался в Париже их сын, Лев Седов. Недоумевали соратники, искренне полагавшие, что все жизненные интересы Троцкого ограничиваются политической программой IV Интернационала. На всякий случай Льву Давидовичу подарили кроликов. Чтобы было кого ласкать.

Диего Ривера в ярости поносил кумира своих революционных борений в искусстве и всерьез подумывал замалевать фигуру Троцкого рядом с Лениным на знаменитом панно его кисти, прославлявшем классовую борьбу и грядущий коммунизм со стен «Рокфеллер-центра» в Нью-Йорке. Дело в том, что восхитительная Фрида была женой великого Риверы, и он, великий, еще не забыл, как застал однажды Фриду в постели с американским скульптором Исаму Ногучи. И скульптор тоже этого не забыл.

Теперь уже и Ривера вслед за Сикейросом стал требовать от президента Мексики высылки Троцкого из страны. Если бы это произошло, ехать тому было бы некуда - вряд ли какое правительство согласилось бы принять изгнанника. Все это он уже испытал и пережил, пока наконец не посчастливилось укрыться в Мексике.

Скандал завершился тем, что Троцкому отказали от «Голубого дома» Риверы. Пришлось срочно покупать свой. К счастью, деньги у Троцкого имелись, и немалые, ибо он пользовался секретным банковским счетом, открытым еще Лениным в 1918 году для них двоих на тот случай, если придется бежать из России. О существовании этого счета Троцкий не говорил никому до конца своих дней. Не знал о нем даже сын, выматывавший себя до изнеможения постоянными поисками средств для выпуска «Бюллетеня оппозиции» в Париже.

Купленный на Авенида Вьена дом охранялся круглые сутки. Вскоре он был оборудован простыми, но вполне надежными средствами защиты - дополнительной каменной кладкой, закрывшей оконные проемы, сторожевой вышкой с прожектором, системой сигнализации. Даже ставни на окнах укрепили бронированными пластинами. Редких посетителей встречали пять полицейских снаружи дома. Еще около десяти охранников попеременно дежурили внутри. Троцкий принимал только при наличии у визитеров тщательно проверяемых рекомендаций от близких ему людей. Однако и на такие встречи соглашался крайне неохотно.

Поделиться:
Популярные книги

Варлорд

Астахов Евгений Евгеньевич
3. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Варлорд

Путь Шедара

Кораблев Родион
4. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
6.83
рейтинг книги
Путь Шедара

Идущий в тени 5

Амврелий Марк
5. Идущий в тени
Фантастика:
фэнтези
рпг
5.50
рейтинг книги
Идущий в тени 5

Кровь Василиска

Тайниковский
1. Кровь Василиска
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
4.25
рейтинг книги
Кровь Василиска

Вернуть невесту. Ловушка для попаданки

Ардова Алиса
1. Вернуть невесту
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
8.49
рейтинг книги
Вернуть невесту. Ловушка для попаданки

Не грози Дубровскому!

Панарин Антон
1. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому!

Мастер Разума III

Кронос Александр
3. Мастер Разума
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.25
рейтинг книги
Мастер Разума III

Мимик нового Мира 8

Северный Лис
7. Мимик!
Фантастика:
юмористическая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Мимик нового Мира 8

На границе империй. Том 9. Часть 5

INDIGO
18. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 9. Часть 5

Идеальный мир для Лекаря 3

Сапфир Олег
3. Лекарь
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 3

Дядя самых честных правил 7

Горбов Александр Михайлович
7. Дядя самых честных правил
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Дядя самых честных правил 7

С Д. Том 16

Клеванский Кирилл Сергеевич
16. Сердце дракона
Фантастика:
боевая фантастика
6.94
рейтинг книги
С Д. Том 16

Авиатор: назад в СССР 14

Дорин Михаил
14. Покоряя небо
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Авиатор: назад в СССР 14

Сирота

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Помещик
Фантастика:
альтернативная история
5.71
рейтинг книги
Сирота