Гомеостаз
Шрифт:
Подведя их символическую шахматную партию к концу, она вывела своего черного слона на «Ь4», нацелив его на пешку, находившуюся теперь под боем черного ферзя. Однако и позиция Яна, атакующего пешку на «17», была выигрышная. Мат можно было поставить в один ход при таком раскладе и белыми, и черными фигурами. Вопрос был лишь в том, кто сделает этот следующий, последний ход. И, как ни странно, такое право было у белых фигур. Вероника поддалась и давала понять, что готова быть на шаг позади мужчины, но того мужчины, который уважает ее силу и ум, достойного мужчины, который не будет разрушать ради своего эгоизма, показывая мнимое превосходство. Последний ее ход должен был сказать Яну о том, что он не получит сопротивления и может сделать так, как пожелает. Девушка оставила ему свободу выбора, чтобы увидеть истинную природу его души. В свою очередь Ян, проникшись смыслом зороастризма, отказался от победы в партии, которая в этом случае ему ничего бы не принесла, кроме очередной галочки.
– Оказывается, все так просто… – Ян начал реагировать на подаренные ему знания. – Я же это знал и раньше, но как-то несистемно.
Вероника улыбнулась и ответила:
– А нет никакой системы. Добро, заключенное в мыслях, выраженных в словах и делах. Вот простая система.
– Я все понял. Спасибо тебе больше. Я чувствую, что ты помогла мне найти ту самую тонику, на которую отзывается мое сердце.
– Поехали. Вечереет потихоньку. Отвезу тебя в гостиницу. Тем более что я там неподалеку живу. Вообще удобно, – предложила Вероника с какой-то усталостью и небольшой грустью, связанной с наступлением цикла тьмы, или по какой-то иной причине, о которой предпочитала молчать, снова запечатав свое обнаженное сердце.
Ян рассчитался по счету за обед. Через почти опустевшую к этому времени площадь перед комплексом Атешгях собеседники прошли на парковку, где стояла машина, и отправились в Баку. Проходя мимо древних стен, мысленно Ян поблагодарил этот храм за встречу с Вероникой и простился с ним, бережно поддерживая добрыми мыслями в своей душе свет, который зажгла в мужчине девушка, поделившись самым сокровенным, что было в ее жизни. Зачем она так поступала – это был вопрос, который Ян не то чтобы не разгадал, но еще и не задал себе.
Глава 3. Вуаль Вероники
Вероника. Какая же роль отведена ей во всей этой истории? Вероника… Или по-другому – Береника… Кто как привык. Очень интересным предстает символический образ Вероники в священных текстах, но уже не авестийских, а христианских. Существует сказание о Святой Веронике, согласно которому, видя мучения Иисуса Христа, шествующего на Голгофу, девушка протянула ему кусок ткани, который он приложил к своему лицу, чтобы отереть кровь. Этот сюжет о человеческом сострадании, присутствующий в евангельских текстах, где описаны последние часы перед распятием, и стал причиной признания святости девушки, проявившей его. Только имя Вероника не упоминается ни в одном из этих текстов в связи с событиями того дня. Позже, благодаря католическим богословам, возникла легенда, где добродетельная девушка была упомянута как Вероника. Наиболее распространенная версия, объясняющая данный факт, основана на том, что само имя проявилось при прочтении на латыни библейской фразы Vera Icon, что переводится как истинный или подлинный образ – истинный образ лика Иисуса Христа, отпечатавшийся на материи, которую девушка предложила ему, желая хотя бы чем-то облегчить страдания мученика. Так появилась одна из величайших христианских святынь – Плат, или Вуаль, Вероники. По правде сказать, известно о существовании по меньшей мере четырех аналогов этой реликвии, признаваемых верующими. Но данный факт ни в коей мере не принижает значения сакральной Вуали, Вероники и тем более самого эпизода, потому что любая истинная вера не научная гипотеза и не требует доказательств. Она облагораживает и направляет дух. А дух, как утверждает авестийская традиция, – это мысль, воплощенная в материальном мире в слове и деле.
Конечно же, Ян не шествовал на Голгофу и не был Мессией. Он обычный человек, который пребывал в отпуске и пытался отыскать путь к внутренней гармонии и целостности. Но именно в этот момент он повстречал свою Веронику.
Дорога была знакомой. Девушка вела машину по тому маршруту, по которому утром он уже ехал с паломнической группой в Сураханы. Ее автомобиль, небольшой седан серого цвета, был не новым, однако исправно функционировал и выглядел вполне аккуратно. Теперь Ян думал о том, что поведала ему недавно Вероника о гармонии с самим собой и внешним миром, о взаимосвязи духа и добрых мыслей с окружающей действительностью, об основах древней авестийской морали. Под впечатлением услышанного Ян рефлексировал и пытался организовать свое сознание по принципам древней, проверенной модели, которая, как он понял, стала прочной основой для большинства духовных и нравственных концепций современности и на Востоке, и на Западе, даже если их теоретики такой взаимосвязи и не признают по каким-то причинам.
Нарушая молчание спустя некоторое время с начала поездки, желая узнать своего спутника получше, девушка наконец начала светскую беседу:
– Когда мы только познакомились, ты сказал, что недавно был в командировке в Афганистане. Не часто можно повстречать людей, которые ездят в такие интересные, скажем так, командировки. Все хотела спросить, кем ты работаешь?
– Сейчас я внештатник в Департаменте общественной информации Организации Объединенных Наций в Казахстане, я всегда упрощаю, в пресс-службе, короче говоря. Мы отвечаем за страны Средней Азии. По этой причине и ездил с коллегами в Афганистан, – Ян изложил девушке общие сведения о своей деятельности и добавил: – А вообще я по образованию актер…
– Ничего себе!.. Ты в кино играл? – приятно удивилась Вероника.
– Нет. В кино не снимался. Не довелось, – продолжил Ян. – Я работал в театре в начале своей карьеры. В основном классические постановки: Шекспир, Мольер, Гёте. Но на этом много не заработаешь. И, сказать по правде, в такой среде высокая конкуренция, как и везде, наверное, у нас. Со временем в профессии остаются по трем причинам. Когда у тебя есть хороший продюсер, назовем это так, который планирует всю работу, обеспечивает участие в разных проектах в театре или на телевидении и при этом почти неважно, есть у тебя талант или нет. Главное, чтобы харизма была. Второй случай – когда ты абсолютно талантлив. Уже заработал себе имя, и за сотрудничество с тобой любой в этом бизнесе готов остальным глотку перегрызть, лишь бы заполучить такого актера. Ну, или третий вариант – когда ты умеешь только играть на сцене, делаешь это на четверочку, в лучшем случае, других способностей и интересов особенно у тебя и нет, а следовательно, нет и других вариантов заработать себе на жизнь. И ты играешь, уже без вдохновения, как машина, что ли, пытаясь себя обеспечить. По третьему сценарию, к сожалению, развивается карьера большинства людей, кто учился на актерском. Но и они нужны… Иначе не было бы ни исполнителей вторых ролей, ни массовки. А как без них. Только забавно: чем старше становятся такие персонажи, тем больше пафоса и напускного величия появляется в их характере. Как-то так, – описал Ян суровую правду жизни актеров.
– Ну, как я понимаю, к третьей категории ты себя не относишь, – с уверенностью, выслушав собеседника, заключила Вероника.
– Да вот, как раз не совсем это так. – растянув, как корабельный парус, фразу и стараясь быть до конца честным, возразил Ян. – Это сложно. – Подумал немного и продолжил свои объяснения. – Понимаешь, я где-то между первым вариантом и последним. Никак не второй. Не подумай. Двигатель-то у меня был при необходимости. В смысле тот человек, который мог сделать меня известным актером. Родственник. Хотя сейчас я понимаю, что и вправду на театральной сцене я не блистал. И дальше продолжать, двигаться на ТВ, например, ну, такое, знаешь ли, занятие. Сомнительно, конечно. Раньше бы я так и сделал. Не обращая внимания на сплетни и на смешки, пёр бы, как паровоз, изображая из себя жемчужину сцены или экрана, если бы и туда влез. Но сейчас я понимаю, что это стало бы утопией. Когда-нибудь обязательно уперся бы в стену или чего похуже. И тогда я это понимал, но таким я был человеком, что никогда даже сам себе в этом не признался бы. Потом меня тормознули. Так сложилось, что моя жизнь и восприятие всего вокруг полностью обесценились. Один мой товарищ пересадил меня в другую почву. Назовем это так. И прижилось растеньице. Чего-то делал. Правда, так же, как и до этого, не замечал ничего и никого вокруг, – Ян не все называл своими именами, в чем не было необходимости. Он рисовал схематичную картину своего бытия до отъезда в Казахстан, пытаясь ответить на вопрос девушки максимально развернуто и дать ей информацию о себе как о человеке. – Мне начинает казаться, что все хорошо. И в один момент из всей этой конструкции судьба забирает одну деталь. И строение одномоментно разрушается. Эта деталь в тот момент оказалась фундаментом всего. Разные мысли посещали в тот период. Не хочу об этом. Опять появился мой товарищ-садовод… Посмотрел на сухостой в комнатном горшке и делает заключение: климат сменить, пересадить в открытый грунт и лучше куда-нибудь подальше. Так я оказался в Казахстане в структуре международной организации.
– А еще ты говорил, что потерял близкого человека. Если не хочешь, конечно, мы можем не разговаривать на эту тему. Просто. – Веронику подталкивал чисто женский интерес, связанный с ответом на вопрос, женат ли Ян. Но воспитанная в традициях восточной культуры, она тактично остановилась, чувствуя, что вот-вот перейдет личную границу своего собеседника.
– Скажем, это событие и стало тем тормозом, который заставил меня остановиться и пересмотреть все устройство моей жизни. Ушла из жизни одна девушка, к которой у меня были чувства. Тогда я еще не понимал, что это были за чувства. Оказалось, самые высокие. Вслух даже о них не хочу. – скомкано Ян попытался удовлетворить интерес Вероники.
– Вы были женаты? – не услышав четкой информации, девушка все же рискнула спросить.
– Нет. Тогда до этого не дошло. Да и если бы она не погибла, я бы до сих пор оставался в том своем образе. Вряд ли бы и решился на такое, – Ян наконец осознал смысл повышенного интереса собеседницы к его семейному положению и, не меняя интонации, глядя все так же в лобовое стекло на дорогу, дал ей обратную связь. – Я не в браке. И никогда не был. Но теперь, после обновления по канонам Авесты… – слегка улыбнувшись, подчеркнул в разговоре значение того, что Вероника привнесла в его систему мироощущения, – возможно к этому приду.