Гончаров и маньяк
Шрифт:
– Договорились, - чуть не плача, кивнула испуганная девчонка. - Он подошел ко мне часа в три, может немного раньше. Я сидела на качелях и слушала плеер. Он подошел и уселся на лавку в двух метрах от меня, с интересом наблюдая за мной. Конечно же такое внимание стало меня нервировать, и я спросила, что ему надо. Он улыбнулся и ответил, что я очень красивая девочка и здорово похожа на зайчика. Это показалось мне обидным, и я сказала ему, чтоб он отваливал отсюда, пока не поздно. Тогда он встал и, подойдя вплотную, спросил, не хочу ли я немного заработать. Я испугалась, потому что подумала, что он имеет в виду это самое... Ну вы понимаете. Однако он тут же меня успокоил, сказав, что нужно под его диктовку написать несколько фраз, а потом отнести письмо по адресу, совсем не далеко. Я согласилась и прямо
– Наташа, ты говоришь, что он исчез внезапно, как сквозь землю провалился? Может быть, он уехал на своей машине?
– Не знаю, скорее всего, нет, потому что поблизости машин я не видела.
– А ты поспрашивай своих подруг, может быть, они что-то приметили.
– Хорошо, я попробую, - шмыгнув носом, ответила девчонка. - Ну, я пошла?
– Иди, а если что-нибудь узнаешь, то сразу же сообщи мне. И еще: если впредь к тебе подойдет твой "классный дяденька", беги от него как от огня. Поняла?
– Чего тут не понять! Не такая уж я овца.
Проклиная свалившегося на его голову маньяка, а вместе с ним и весь преступный мир рода человеческого, Шульгин направился домой.
– Ну как, друг, верную я наколку тебе дал? - приподнялся со скамейки Афоня.
– Верную, - ответил Шульгин, намереваясь пройти мимо.
– Погоди, мужик, тут еще целая бутылка осталась, - добросовестно доложил Леший.
– Я больше не буду, - раздраженно ответил он. - Допивайте сами.
– Как скажешь, начальник, - бодро и пьяно согласился Афоня. - Приказ есть приказ. Ну ты хоть немного успокоился?
– Успокоился, но не совсем. Перед тем как Наташа принесла письмо, она некоторое время беседовала с высоким человеком в кожаном плаще и шляпе. Они сидели за столиком возле песочницы. Вы не заметили, куда он потом подевался?
– Нет, начальник, чего не видел, того не видел, - подумав, ответил Афоня. - Извини, но врать не буду. Ни тебе, ни мне этого не надо.
– Верно, ладно, мужики, отдыхайте.
– Толик, что с тобой случилось? - едва только Шульгин появился на пороге, тревожно, но едко спросила жена. - Прибежал домой, как будто за тобой гналось стадо террористов, насмерть перепугал Танюшку, чуть не переломал ей кости, потом нашел себе подвальных друзей и, как последний бомж, распивал с ними на лавке водку. Перед всем подъездом, перед соседями. Однако этого тебе показалось мало, и ты начал привязываться к девчонке-подростку. Битых пятнадцать минут ее охмурял. Тебя что, на молоденьких потянуло? Так и скажи, я ведь баба понятливая, разменяем квартиру и ауф-фидерзейн.
– Замолчи, дура! - впервые за день вышел из себя Шульгин. - Убирайся к себе в комнату и оставь меня в покое.
Хлопнув дверью, он закрылся в чулане-лаборатории и бессильно рухнул на стул. Сколько он так просидел, тупо и бездумно глядя на портрет убийцы, одному Богу известно. Из этого состояния его вывел робкий стук жены.
– Чего тебе? - не меняя позы, равнодушно спросил он.
– Толик, прости меня, я понимаю... У тебя нервный срыв, ты лишился работы, но успокойся, все образуется, все будет нормально. Пройдет и эта полоса. Выходи, я ужин приготовила, твои любимые вареники с картошкой...
– Хорошо, Валя, я сейчас... Посижу еще немного...
Найдя среди химикатов бутылку техническою спирта, Шульгин развел сто граммов и залпом выпил. Через несколько минут в голове прояснилось, мозг заработал четко, стараясь найти выход из создавшегося положения.
– Что же получается? Получается то, что за моей дочерью начал охотиться маньяк. И надо сказать, что спровоцировал его на это я сам. Впрочем, теперь уже ничего
– Таня, ты уже поужинала? - выходя из чулана, спросил он.
– Да, пап.
– Иди в свою комнату и займись делами. Нам с мамой нужно серьезно поговорить.
– А вы что, разводиться собираетесь? - с любопытством глядя то на отца, то на мать, спросила она. - Делать вам больше нечего. Почти два десятка лет вместе прожили...
– Татьяна, оставь свои комментарии и иди к себе, - ничего не понимая и потому нервничая, прикрикнула на нее мать.
– Валентина, - подождав, когда за обиженной дочерью закроется дверь, начал Шульгин, - нужно завтра же отправить ее в Минск к твоим родителям, причем не одну, а в твоем сопровождении. И сделать это следует скрытно.
– О чем ты говоришь? Объясни, я ничего не понимаю.
– Много рассусоливать не буду, скажу лишь одно - за ней охотится маньяк. Ты о нем, наверное, слышала, а может быть, и читала в сегодняшней газете.
– Что за ерунду ты несешь? Конечно, я и читала, и слышала о его зверствах, но почему он охотится именно за нашей дочерью?
– Потому что он мне мстит. Не так давно я устроил на него засаду, но он каким-то чудом выскользнул, а теперь примется за нас, о чем и сообщает откровенно в этом письме. - Протянув жене помятый конверт, Шульгин устало закрыл глаза. - Учти, он не бросает слов на ветер. Позавчера он напал на дочку моего бывшего начальника прямо в квартире. Только чудо спасло ее. Однако он успел прибить ее руки к подоконнику, а потом изнасиловать.
– Боже мой, - прочитав письмо, побледнела Валентина. - Что ж ты раньше молчал?
– Письмо я получил всего пару часов назад, давай лучше подумаем, как вам незаметно покинуть город.
Глава 7
После наивкуснейшего и обильного обеда, приготовленного Милкой по случаю моей выписки из травматологии, я, лежа на диване, переваривал пищу и благосклонно слушал треп жены. Неподалеку мурлыкал кот. Последнее время он сменил место отдыха. Поменял наши чистые простыни на вонючую шубу сенбернара. И вообще Машка прилип к нему, как банный лист, не отпуская его ни на шаг, ходил по пятам, но делал это с таким достоинством, что стороннему наблюдателю могло показаться, будто не кот трусит за огромным барбосом, а совсем наоборот. Вроде как по горло занятый кот вывел на прогулку своего верного пса. Правда, Брут не обращал на этот немаловажный факт никакого внимания, зато Машка тешил свое самолюбие с огромным удовольствием. Его буквально распирало от гордости. А уж когда дело доходило до ночного сна или полуденной дремы, тут было все расписано заранее. Сидя в кресле или где-нибудь на книжном шкафу, кот зорко наблюдал за поведением своего подопечного, и, едва только Брут укладывался на пол, Машка ястребом прыгал ему на спину и мгновенно засыпал. И если это живое ложе во сне меняло позу, кот тут же вонзал в него когти.
– Да ты совсем меня не слушаешь! - досадливо дернула меня за нос жена. - Думаешь неизвестно о чем, а у нас в городе новый маньяк объявился!
– Ну и хрен с ним, - зевнув, равнодушно ответил я. - Почему это тебя волнует? Или ты желаешь с ним познакомиться?
– Идиот! - обиделась Милка. - Он сначала прибивает девчонок гвоздями к дереву, потом насилует, а затем распарывает ножом животы. Так и оставляет свою жертву умирать. А на днях, говорят, он надругался над дочкой главного редактора Рейпина прямо у него в квартире, а когда неожиданно вернулся Рейпин, он и его...