Гончаров и маньяк

Петров Михаил

– Премного благодарен! Большего от вас и не требуется. А я тем временем, пока Рейпин на службе, плотненько займусь его дочерью.

– Не переусердствуй, - появляясь с чайным подносом, скривилась супруга. - А то не ровен час и ребеночек может получиться.

– Чтобы тебя не грызли муки ревности и рука не искала кинжала, поехали-ка, женушка, со мной. Тем более, что женщина женщине в этом щекотливом вопросе откроется скорее, чем мужику, да и за руль мне в таком состоянии садиться рановато. Сбирайся, родимая.

Глава 8

Как и Шульгину, дверь нам открыли после первого же звонка. Рыжеволосая, красивая девка с зелеными глазами

и чуть припухшими сочными губами смотрела на нас с нескрываемым удивлением.

– Добрый день, - предупреждая ее вопросы, вежливо поздоровалась Милка. - Простите, вы Алена Рейпина? Я не ошиблась?

– Нет, вы не ошиблись, перед вами Елена Рейпина, чем могу быть вам полезна?

– Очень многим, и надеюсь, вы нам поможете. Меня зовут Людмилой, Людмилой Ефимовой, а это мой муж Константин Иванович Гончаров.

– Очень приятно, - суховато кивнула Рейпина. - Что вас ко мне привело, может быть, объясните?

– Непременно, если вы пригласите нас в дом.

– Господи, да конечно, извините, я как-то растерялась. Проходите в комнату. На столе фрукты и вино, угощайтесь, а я тем временем немного приведу себя в порядок.

Бок о бок скромно устроившись на краешке дивана, мы с Милкой деликатно замолчали. Наверное, со стороны мы смотрелись как два провинциальных идиота, по чистой случайности попавшие в Лувр, где все казалось чужим и равнодушным.

– Ну вот, теперь я немного похожа на человека, - входя в комнату, улыбнулась Алена. - А то последнее время на улицу не выхожу, к себе никого не приглашаю, так и вовсе одичать можно. Подсаживайтесь к столу, наливайте вино, а может быть, Константин Иванович желает что-нибудь покрепче?

– Константин Иванович только вчера выписался из больницы, и ему спиртное противопоказано, - предупреждая мои возможные поползновения, очаровательно улыбнулась Милка, - но мы с вами вполне можем немножко пригубить вина. Только совсем чуточку, я за рулем.

– За знакомство, - неловко поднимая фужер перебинтованной рукой, засмеялась Алена. - Не знаю, что вас ко мне привело, но вы мне симпатичны.

– Вы нам тоже, - подходя к подоконнику, заверил я ее. - А загадка нашего прихода кроется здесь. В этом подоконнике, - рассматривая следы от гвоздей, объяснил я.

– Ах, вы об этом... - сразу потускнела, увяла Алена. - Не хочу я об этом вспоминать, да и рассказала я вам все, что знала, еще в первый раз. Ничего нового добавить не могу, да и не хочу. Муторно вспоминать...

– Простите, Алена, наверное, вы ошибаетесь, принимая нас за милицию, сразу решил поставить я точки над "i". - Мы с женой работаем частным порядком, и к нам за помощью обратился небезызвестный вам Анатолий Шульгин.

– А чтоб он провалился. Из-за него, из-за его статьи все и получилось. Из-за него тот подонок меня и покалечил.

– Вы неверно осведомлены, мне кажется. Основной автор статьи его коллега, некто Владислав Серов, но суть не в этом. Я немного знаю Шульгина и скажу вам, что Анатолий никогда не оправдывается, считает это ниже своего достоинства. Но сейчас его семья в опасности, на его несовершеннолетнюю дочь маньяк устроил настоящую охоту, да еще имел наглость уведомить об этом письменно. А чтобы этого не случилось, нам нужно его опередить, передать негодяя в руки правосудия, и в этом вы можете нам помочь.

– Господи, ну как и чем я могу вам помочь?

– Хотя бы тем, что подробно все нам расскажете.

– Я не возражаю,

но рассказывать-то особенно нечего. Утром, вскоре после того, как ушел отец, в дверь позвонили. Я еще не совсем проснулась, наскоро накинула халатик и спросила, кто там. Он ответил, что мы залили нижнюю квартиру и он хочет осмотреть наши трубы. Безо всякой задней мысли я открыла дверь и, проводив его в ванную комнату, показала, что у нас все в порядке. И вот тут совершенно неожиданно он залепил мне рот скотчем и, приставив к горлу нож, велел молчать. А что мне оставалось делать? Я и молчала. Молчала, когда он вспарывал на мне халат, молчала, когда тащил меня в комнату. Беспрекословно выполняя его приказание, положила руки на подоконник. Он на полную громкость врубил телевизор. Я знала, чего он от меня хочет, знала, что будет насиловать, но то, что произошло потом... Он приколотил мою правую руку к подоконнику, и я от боли потеряла сознание. В кисти он сломал мне кость. А очнулась я, когда он прибивал мою левую руку. Потом он заставил меня подняться с колен и, пуская от вожделения слюни, спустил штаны. В это время вернулся отец. Это было чистой случайностью, он забыл какие-то документы. Увидев происходящее, он закричал и стал звать на помощь. Тогда подонок, оставив меня, кинулся на отца с ножом, но, поскользнувшись на шелковом рванье моего халата и запутавшись в собственных штанах, упал и выронил нож, который отец тут же подобрал. Вот вкратце и все, что я могу вам рассказать. Пригрозив нам на прощание, паскудник моментально исчез. А мы с отцом кое-как выдернули гвозди, после чего я вызвала "скорую" и милицию. Что было дальше, вы можете легко представить сами.

– Да, конечно, - согласился я. - Скажите, Алена, при побеге не обронил ли он какой-нибудь предмет, который вы потом случайно обнаружили?

– Он убежал, оставив в квартире сумку, разводной ключ и нож, который подхватил отец, но все эти вещи, как и гвозди вместе со скотчем, тем, что он заклеивал мне рот, сразу же забрала милиция. Но мне кажется, толку от этого мало, потому что он не снимал перчаток. Как видите, ничем сколько-нибудь серьезным я вам помочь не могу.

– Как вы думаете, к какому социальному слою он относится?

– Трудно сказать, но он не из рабочих. Я могу об этом судить по его повадкам и речи, хотя и держался он подчеркнуто грубо. Да, вот что я недавно вспомнила, его любимое словечко - зайчик, заинька, зайчишка. И еще... Не знаю, как вам объяснить... У меня какое-то смутное, неясное впечатление, что я где-то, может быть, давным-давно, уже его видела. Вполне возможно, что тут вмешался чисто психологический фактор, и я просто фантазирую, не знаю, утверждать не буду, но такое чувство у меня появилось ночью после всего случившегося. А отцу в отношении Шульгина я обязательно скажу. Думаю, он переменит свое решение и извинится перед ним.

– Это было бы весьма кстати, - поднимаясь, одобрил я ее хорошее начинание. - Тем более, что мужик остался без средств к существованию.

– Простите нас за наше беспардонное вторжение, - направляясь в переднюю, извинилась Милка. - И спасибо за сведения. Они могут нам пригодиться.

– Сомневаюсь. Я ведь ничего дельного и конкретного вам не сказала. А фоторобот вы, наверное, видели сами. На мой взгляд, составлен он довольно удачно.

"Это мы знаем и без тебя", - подумал я, и, распрощавшись с симпатичной девахой, мы несолоно хлебавши отправились домой.