Гора из черного стекла
Шрифт:
— Тебе повезло, — сказал однорукий оружейник. — Это очень хорошая работа.
Когда и !Ксаббу получил кожаный шлем, им позволили выбрать деревянный щит, круглый или в форме восьмерки, щиты были покрыты воловьими шкурами и имели бронзовую окантовку. Рени выбрала круглый, считая, что меньший размер даст большую свободу движений. !Ксаббу последовал ее примеру. Потом они получили по короткому кинжалу и прошли к лесу копий, прислоненных к стене, все они были в два их роста. В доспехах Рени чувствовала себя не защищенной, как должно было бы быть, а неповоротливой и стесненной в движениях. Кираса уже натерла ее непривычно плоскую грудь. Рассматривая копья с бронзовыми
«Мы не из этого мира. Снова мы вляпались по самую макушку».
— Можно спросить у тебя, благородный Глаукус, — обратился старик к Т-четыре-Б, когда прицеплял ножны к поясу Рени, — почему у твоих спутников нет своих доспехов? Может, это какая-нибудь история? Греки часто забирают доспехи как добычу, но не с живых владельцев.
Т-четыре-Б, который пребывал в мечтаниях, пока одевали Рени и !Ксаббу, удивленно посмотрел на собеседника.
«Уж не считает ли старик нас трусами? — подумала Рени. — Можно потратить годы, чтобы разобраться во всем этом, а мы попали прямо в гущу событий».
Она попыталась придумать что-нибудь правдоподобное.
— Наши… наши кони убежали со всеми нашими вещами. — Все марионетки, за исключением Фактума Квинтуса, принимали ее слова за чистую монету, она надеялась, что и эти греческие рабы и свободные троянцы поступят также.
Рени оказалась права.
— Ваш переход из Лисии был нелегок, раз вы потеряли своих коней. — Оружейник кивнул с серьезным видом. — Но мы очень благодарны вам, что вы пришли. Если бы не лисийцы, не дарданцы и другие, Троя бы пала много лет назад.
— Всегда рады помочь. — Она выразительно посмотрела на Т-четыре-Б. Он не сразу, но понял, махнул рукой, давая друзьям знак следовать за ним. Оружейники проводили их до дверей, чтобы пожелать удачи и еще разок взглянуть на золотые доспехи Т-четыре-Б.
Лагерь перед воротами был огромен, и у Рени вновь затеплилась надежда. Даже если у греков найдется столько же солдат, ей с друзьями будет нетрудно затеряться где-нибудь в стороне от передовой.
Один из стражников узнал Т-четыре-Б и отвел их к Сарпедону, который был каким-то родственником Глаукусу. Начальник лисийских союзников тоже был похож на кинозвезду, не такой представительный, как Гектор, но тем не менее высокий и сложен как олимпиец. Он сразу принял объяснение Рени насчет голоса Т-четыре-Б.
— Зато рука твоя тверда, благородный Глаукус, — сказал он роботу, дружески хлопая его по плечу. — Начнет литься кровь, как только взойдет солнце, а греки не будут ждать от тебя речей, прежде чем проверить твою силу своими копьями.
Т-четыре-Б вяло улыбнулся, но Сарпедон тут же отошел, решительно шагая от костра к костру, воодушевляя лисийские войска. Рени уже начинало тошнить от троянцев и их культа силы. Если еще кто-то начнет рассуждать о кровавых деяниях, которые начнут вершиться утром, она может закричать.
Они нашли местечко у костра. Обменявшись молчаливым приветствием с дюжиной людей, сидящих у костра, Т-четыре-Б завернулся в плат и затих. !Ксаббу присел рядом с Рени и наблюдал за пламенем костра, возможно он вспоминал другие костры в более знакомых местах. Впервые у Рени появилась возможность понаблюдать за воинами-добровольцами, которые выступили на помощь Трос. Сейчас, когда мужчины сидели у костра, смотрели на огонь или тихонько переговаривались, Рени заметила то, чего раньше не замечала, а теперь это сразу бросилось в глаза — их лица прятались в капюшонах, а сидели они сгорбившись,
Код Дельфи. Начать здесь.
За исключением Эмили, которая тихо и горько плачет с самого нашего прибытия в Трою, в женской половине совсем тихо. Мне самой очень хочется спать, хотя другая часть меня вопит, что каждая минута, не потраченная на решение загадок, прожита впустую. Я потрачу какое-то время на запись этих мыслей, тем более что беззвучный шепот не требует усилий.
Мы сейчас в Трое. Опять наша группа раскололась, но на этот раз по моему выбору. Я выбирала как могла старательнее, но любые решения, принятые с таким количеством возможностей и в спешке, не могут не вызывать сомнений. Когда Гектор увел Эмили, Флоримель и меня, у меня возник страх, что я сделала ужасную ошибку. Я предоставила Рени и остальным нести основную тяжесть моего решения — через несколько часов им придется принять участие в атаке на осаждающих Трою греков. Я чувствую себя очень маленьким божком, которому дана власть над жизнью и смертью, но не дано уверенности в своей божественности.
Но, несмотря на все мои терзания, я не могу не почувствовать всю необычность и сложность этой симуляции, я не могу смотреть на Гектора, его жену и родителей, не вспоминая об их хорошо известной мне ужасной судьбе и о тех тысячелетиях, что люди их помнят. В каком-то смысле я знаю много. Возможно, Т-четыре-Б, который, похоже, совсем ничего не знает о том, что было до его рождения, но много знает о том, что было после, находится в наилучшем положении. Он будет просто смотреть и реагировать на происходящее. Но я не могу забыть то, что знаю. Я не могу отбросить всю мою прожитую жизнь, придя в это очень странное место.
Гектор провел нас по дворцу в комнаты, где расположились женщины. Зал освещался только несколькими факелами, в нем не было никого, кроме стражи. Впервые я пожалела, что слепа. В этой сети другие чувства не очень важны, и мне очень хотелось увидеть фрески. Те детали, что мне удалось разглядеть здесь, давали основание думать, что Братство Грааля позаботилось, чтобы картины были максимально приближены к оригиналу. Когда я была ребенком, я просто влюбилась во фрески Кноссоса на Крите, которые были воспроизведены в великолепных цветах в одной из книг моих родителей: прыгающие дельфины, птицы и быки. Мне бы хотелось посмотреть, как украшены стены дворца Приама.
Жена Гектора, Андромаха, и его мать Гекуба не спали и ждали нас, волновались за меня — или, лучше сказать, за Кассандру, чей облик я приняла. Если я правильно помню, Кассандра была дочерью царя, которую бог Аполлон наделил даром предсказания, но потом все испортил, сделав так, что никто в эти предсказания не верил. Возможно, я сделала плохой выбор и еще не раз в том раскаюсь, но, насколько мне известно, роль Кассандры в Троянской войне была незначительна. Андромаха была больше рада видеть мужа Гектора, чем меня, наверняка она хотела, чтобы он остался, но Гектор — достаточно резкий и деловой мужчина, несмотря на его романтическую внешность. Он ясно дал понять, что теперь, когда мы все трое благополучно доставлены, он отправляется назад к армии, собравшейся у ворот. Пытаясь скрыть всю глубину своего горя, его жена подняла их маленького сына Астиянакса для прощального поцелуя, но Гектор уже надел свой огромный бронзовый шлем с конским хвостом. Ребенок не узнал его в таком странном виде и испугался.