Горбатая гора (сборник)
Шрифт:
Вечер прошел замечательно: ковбои ели, пили, играли в карты, обменивались небылицами, грелись у печки. Грис не забывал угощать лошадей. Единственным недоразумением, с точки зрения гостей, оказался тот факт, что хозяин обобрал их, как липку, взяв с них за ночлег три доллара и сорок центов.
Около полуночи старый Грис загасил лампу и завалился на свою койку, а три ковбоя растянулись на полу. Шитс сунул свой трофей за печку, положил голову на седло и уснул.
Он проснулся за полчаса до рассвета, вспомнил, что сегодня у его матери день рождения и, если он хочет послать ей обычную сентиментальную поздравительную телеграмму,
Старый Грис проснулся на восходе солнца, смолол кофейные зерна, зажарил бекон и, посмотрел на своих спящих гостей, сказал:
— Кофе готов.
И тут гнедой конь пихнул ногой нечто очень похожее на мужскую ступню. Старик пригляделся пристальнее.
— Скверное начало дня, — озабоченно сказал он, — это же мужская ступня. А вот и еще одна. Он пересчитал гостей. Вместо трех их оказалось только двое.
— Просыпайтесь, уцелевшие! — завопил Грис. — Ради бога просыпайтесь и вставайте!
Два ковбоя заворочались на полу и уставились на старика, который в ужасе показывал на валявшиеся у ног жеребца ступни.
— Он съел Шитса! — Бушевал старик. — О, я знал, что это норовистый жеребец, но чтобы съесть человека целиком? Ах ты, гребаный дикарь! — закричал он на гнедого и вытолкнул его на обжигающий холод. — Ты больше никогда не будешь есть человечину! Ты будешь жить на снегу вместе с волками, ты, исчадие ада! — Однако, честно говоря, старику даже понравилось чувствовать себя хозяином лошади, способной сожрать целиком ковбоя.
А уцелевшие ковбои с Вокс-Спринг уже встали и пили кофе. Они искоса посмотрели на старика и демонстративно подтянули пояса с пистолетами.
— Ох, ребята, простите меня ради бога! Какая ужасная трагедия! — сказал старый Грис. — Я и не знал, что этот гнедой такое кошмарное животное. Вот что, пусть это останется между нами. У меня есть сорок долларов золотом, да еще и те три сорок, что я взял у вас прошлым вечером. Доедайте бекон и не волнуйтесь. Хватит с нас проблем.
Нет, ковбои вовсе не собирались поднимать шум. Они просто положили тяжелые деньги в свои седельные сумки, выпили еще по чашке кофе, оседлали лошадей и поскакали в расцветающее вокруг утро.
Встретив Шитса вечером в ночлежке, они кивнули ему, поздравили с днем рождения матери, но ничего не сказали о гнедом и сорока трех с мелочью долларах. Ведь эта сумма прекрасно делилась на двоих.
Грешники в аду мечтают о глотке воды
Вы стоите здесь. Тени от облаков бегают наперегонки по склонам скал, словно в кино, бросая на землю тошнотворные пятна. Воздух звенит, ветра нет, но иногда, когда земля делает очередной поворот, из-за угла бьет резкий ветер. Дикая страна — вершины гор цвета индиго, бескрайние, заросшие травой равнины, груды камней, похожие на развалины городов, горящее небо, вызывающее
Опасная и безразличная земля: человеческие трагедии не имеют здесь никакого значения, хотя признаки несчастных случаев присутствуют повсюду. Ни прошлая резня, ни жестокость, ни убийства на маленьких ранчо или на отдаленных дорогах, где почти никто не живет — так, от трех до семнадцати человек, — или в одиноких грузовиках, доставляющих на рассвете пищу для работников горной промышленности, — ничто не мешает солнцу всходить каждое утро. Загородки, рогатый скот, дороги, очистительные заводы, ямы с гравием, огни автомобилей, граффити на мосту по поводу победы в легкой атлетике, засохшая кровь на доке Уол-Март, лучи садящегося солнца на пластиковых венках в местах аварий со смертельным исходом — все эфемерно. Многие культуры пытались прижиться здесь, но потом бесследно исчезали. Только земля и небо имеют значение. Тут вы понимаете, что Бог вам ничем не обязан.
В 1908 году, убежав от техасской пыли и засухи, Айзек — Айс Дэнмайр — прибыл в Лэреми, штат Вайоминг. Была пятница, половина четвертого утра. На улице — тридцать четыре градуса ниже нуля, его машину раскачивал ветер.
— Пожалуй, хуже не бывает, — сказал Айс. Он еще ничего об этом не знал.
Несмотря на то что у него была жена Наоми и пятеро сыновей, оставшихся в графстве Варнет, Айс, чтобы найти работу загонщика скота, заверил управляющего ранчо Шести Свиных Копытцев в том, что не женат.
В конце года, так ни разу и не съездив в город, он полностью сохранил свою зарплату — сорок долларов в месяц. Кроме того, он был неутомимым охотником на волков и, поскольку он выигрывал в карты чаще, чем проигрывал, у Айса Дэнмайра имелось при себе четыре сотни долларов в голубой коробке с изображением моряка с косичками, срезающим кончик у сигары. Но этого было недостаточно.
Следующей весной он отправился в Тетонс на забой оленей и лосей и на продаже их зубов членам Сообщества Защиты Лосей выручил большие деньги, а его покупатели украшали этими зубами цепочки от часов.
Теперь он мог обзавестись собственной фермой в Лэреми южнее Биг-Холлоу. Увиденное им ранчо было бескрайним — это было прекрасное место, с хорошей землей, и он уже считал все это своим, желая заполучить как можно больше. Он частично купил, а частично украл полсотни коров, и с гордостью провозгласил себя фермером, после чего послал за женой и детьми, зарегистрировал ранчо и четвертую часть имущества записал на Наоми. Внезапный переход от холостой жизни к семейной — с пятью маленькими сорванцами, и превращение ковбоя в землевладельца, принесли Айсу кличку «Ловкач».
Что подумала его жена, увидев землянку десять на четырнадцать, покрытую досками и дерном, с одним окном и покосившейся дверью, можно только догадываться, но доподлинно это неизвестно. Внутри стояли две старые кровати с шерстяными матрасами. Пятеро мальчиков спали на одной из них, а на второй Айс быстро заделал Наоми еще несколько детей, она только успевала вынашивать и рожать.
Самым ярким воспоминанием детства Джексона была его мать, льющая кипяток на гремучую змею, в то время как он вместе с братьями ловят ее колючей проволокой, смеясь над предсмертными судорогами несчастной.