Гордость Завоевателя
Шрифт:
— Вы правы. Простите меня.
— Не за что, — отозвался Холлоуэй, и голос его снова стал спокойным. — Я служу миротворцем вот уже двадцать лет. И первые десять лет ушли на то, чтобы усвоить простую истину: каждый должен выполнять свои обязанности и не брать на себя чужие. Вы можете еще что-нибудь сказать об этом ломтике сосиски?
— — Нет. — Мелинда заставляла себя думать не о Фейлане и Арике, а о насущных задачах. — Мне еще нужно провести биохимический анализ и этой сосиски, и тела завоевателя. Как вы думаете, есть шанс заполучить
— Интересно, что вы заговорили об этом, — промолвил Холлоуэй. — Группа Джановеца подверглась нападению примерно в трех километрах от пирамиды. Он считает, что попытка снова подойти так близко будет чистой воды самоубийством — если, конечно, мы не снабдим группу хорошим прикрытием с воздуха. А я не намерен так рисковать. Но я только что просматривал видеозапись и заметил, что на всем пути до пирамиды группа только один раз встретила сопротивление. И как только она оказалась у пирамиды, сопротивление прекратилось.
— Судя по всему, завоеватели не хотели подвергать опасности пирамиду, — предположила Мелинда.
— Согласен, — кивнул Холлоуэй. — Еще любопытней то, что группе позволили уйти от пирамиды и никто больше не стрелял.
Мелинда нахмурилась:
— Вы в этом уверены?
— Это четко видно в записи, — ответил подполковник. — По-прежнему отмечались лазерные выстрелы, отсекающие группу от пирамиды, но ни один луч не прошел даже близко от ребят.
— Как-то все это странно, — произнесла Мелинда, глядя во тьму. — Почему завоеватели дали им уйти безнаказанно?
— Я допускаю три возможности, — сказал Холлоуэй. — Во-первых, завоеватели не хотели, чтобы кто-нибудь подошел ближе к их лагерю. Во-вторых, их не волнует, куда мы идем, пока не причиняем вреда их пирамидам. Или, в-третьих, они не хотели повредить кусочек сосиски, который забрала с собой группа. Если бы Джановец попытался пройти еще дальше, вместо того чтобы повернуть назад, мы могли бы выяснить, какая догадка верна. К сожалению, уже слишком поздно.
— Да. — Мелинда помолчала в нерешительности. — Полковник, я ничего такого не имею в виду, но почему вы рассказываете мне все это?
— В основном потому, что вы не состоите на военной службе, — ответил он. — У вас совершенно другой образ мышления, другая точка зрения, и не исключено, что все это поможет вам заметить то, что большинство из нас упускает из виду. — Холлоуэй ненадолго умолк. — Кроме того, именно вы все это вытащили на свет. Вот я и решил, что вы вправе быть в курсе происходящего вокруг тектонической станции.
Несколько секунд Мелинда не могла понять, о чем он говорит, затем вспомнила.
— Так вот куда пытался пробраться Джановец?
— Это была одна из задач его группы, — подтвердил Холлоуэй. — Однако им не удалось подойти даже близко. И до тех пор, пока подкрепление только обещает прибыть
сюда, мы не можем повторить попытку.
Вот, значит, как. Если на тектонической станции хранится компонент «Цирцеи», то он пробудет там еще некоторое время — недоступный ни для Севкоора, ни для завоевателей.
— Что случится, если враги найдут тайник? Холлоуэй пожал плечами:
— Теоретически, один-единственный элемент не представляет ни малейшей пользы. Однако, если он там и его найдут враги, мы окажемся в патовой ситуации.
Молчание длилось минуту или даже больше.
— Как вы думаете, насколько велики наши шансы на удачу? — спросила наконец Мелинда.
— В войне с завоевателями? — Холлоуэй вновь пожал плечами. — Вероятно, это будет зависеть от того, насколько хорошо мы закрепимся на позициях. Как я уже говорил, они слабоваты в планетарной войне. А если бы они собирались разбомбить или поджарить нас с орбиты, то уже давно сделали бы это.
Мелинда вспомнила короткое сражение, когда завоеватели сбили аэрокар.
— Может быть, «Мокасиновые змеи» просто застали их врасплох, — предположила она.
— Возможно, — кивнул Холлоуэй. — Но если обобщить все, что мы видели из их вооружения и тактических приемов, то картина получается не слишком впечатляющая. Особенно если предположить, что мы имеем дело с отборными войсками первого удара.
— Не исключено, что с их точки зрения мы не заслуживаем атаки элитных войск, — возразила Мелинда, чувствуя, как по спине пробегает холодок. — Может статься, лучшие подразделения заняты где-нибудь в другом месте. На одном из более важных миров Содружества.
— Вполне возможно, — угрюмо сказал Холлоуэй. — И если это так, то мы здесь можем прождать помощи очень долго.
Мелинда сморгнула с глаз навернувшиеся слезы. Ее отец и братья скитаются где-то, разлученные с нею и друг с другом…
— У каждого своя роль в этой драме, — повторила она слова подполковника.
— Да, это так, — промолвил Холлоуэй. — И потому вам нужно сохранить силы для того, чтобы как можно лучше сыграть собственную роль. — Он помолчал в нерешительности. — Если это вам поможет, вспомните, как хорошо мы им всыпали на той просеке. Если уж они с нами так оплошали, то на Эдо или Эвоне у них и вовсе не будет шансов.
Он поднес к глазам запястье, и Мелинда уловила слабый отблеск — подполковник смотрел на часы.
— Ладно, я и так слишком задержал вас. Завтра вам предстоит такой же хлопотный день — очередной этап вскрытия, да еще дежурство в хирургии…
Хирургия…
— Да, день будет нелегкий, — машинально подтвердила Мелинда, которой неожиданно пришла в голову странная мысль. — Я постараюсь, чтобы к завтрашнему вечеру были готовы отчеты как по этому ломтику, так и по телу завоевателя.
— Отлично. — Холлоуэй нашел край занавеси и провел Мелинду в полумрак медицинского блока. — Знаете, где ваше спальное место?