Гордость
Шрифт:
– Всё время что-нибудь да не так… – Пробубнил Саймон, ставя гладильную доску и нагревая утюг. Когда утюг был готов к использованию, он бережно и тщательно начал гладить свои, уже слегка поношенные, но не потерявшие презентабельного вида, брюки. Водя утюгом в разные стороны, Саймон постепенно успокаивался и забывал про то, что его расстроило в ванной. Закончив с брюками, выгладив их идеально, молодой инженер взялся за белоснежную рубаху, ароматно пахнущую приятным цветочным порошком. С улицы доносились различные возгласы и громкие разговоры людей, обсуждающих прошедшее ночное событие, но Саймон совершенно не обращал на них внимания, в упоении занимаясь глажкой. Завершив работу, он поставил доску и утюг ровно на то место, откуда их взял, надел ещё тёплые брюки и рубаху, с довольным лицом посмотрелся в зеркало, в очередной раз проверив прическу, и направился к выходу. Саймон ещё долго выбирал нужную обувь, которая подошла бы к его одежде, прежде чем вышел на улицу.
– … Да не говорите! Я сам всю ночь не спал, честно признаюсь, было немного страшно, особенно, когда ветер свистел в оконных щелях! – Чарльз разгоряченно беседовал с соседями, когда заметил, вышедшего из дома, Саймона. – Саймон! Саймон! Иди сюда, иди к нам! – Энергично замахал он руками, призывая своего друга присоединиться к беседе.
Саймон, закатив глаза, тяжело вздохнул и направился к столпившимся соседям, старательно обходя многочисленный мусор, повсюду валяющийся на улицах.
– Господи, ну и свалка! – Воскликнул он, отпинывая от себя деревянные обломки, некогда бывшие частями чей-то кареты.
– Не припомню, чтобы мне когда-либо приходилось видеть подобное на своём веку. – Подойдя к соседям, услышал Саймон дрожащий, надрывающийся голос старика, живущего напротив них с Чарльзом.
– Такой вокруг стоял грохот и треск, что я чуть в штаны не наложил! – Откровенно поделился беззубый старик со всеми присутствующими.
Семейка Данкеров в лице глупых родителей и трёх таких же глупых детей, живущая слева от друзей инженеров, разразилась таким диким хохотом, что глава их семейства чуть ли не валился с ног от смеха, а миловидная Алиса, едва достигшая совершеннолетия внучка противного старика, живущая с ним за неимением родителей, густо покраснела и вперилась в землю, делая вид, что увлеченно пинает камушки. Чарльз, заметив её смущение, поспешно отводя тему, обратился к миссис Васкес, женщине, которая несмотря на внушительный возраст, сохранила свою былую красоту.
– Всё ли хорошо у вас, миссис Васкес? Наверняка вашей крепости нипочём любые бури.
Мари Васкес проживала вместе со своим мужем недалеко от друзей инженеров в прекрасном доме, который действительно походил на крепость, но одновременно с этим оставлял впечатление тёплого и уютного жилища.
– Ах, если бы вы были правы, Чарльз! – В сердцах всплеснув руками, воскликнула миссис Васкес. – Почти весь забор разлетелся на части, сарай теперь совсем никуда не годится, а сад, мой любимы сад… и колодец, а ещё там… – Взахлеб, чуть ли не рыдая, начала перечислять свои беды эмоциональная женщина, пока не подошел её муж
– О, ну что ты, Мари, перестань, всё не так уж и плохо, вернее, всё могло бы быть гораздо хуже, ведь так? Не переживай, мы с тобой и не с таким справлялись. – Обняв, утешал свою жену сильный и статный мистер Васкес, поглаживая её по каштановой голове. Имеющий небольшие проседи в волосах и аккуратной окладистой бороде, которая так шла к его южной внешности, мистер Васкес выглядел как какой-нибудь отставной адмирал, хоть он и никогда не плавал на кораблях.
– Ах, Диего… – Всхлипнула Мари, опустив голову на плечо своему мужу. – Как хорошо, что ты рядом, как хорошо…
Мистер Васкес улыбнулся и начал здороваться со всеми присутствующими, когда Саймон в ироничной задумчивости произнес, почесывая подбородок и глядя себе под ноги, но при этом как бы обращаясь к беззубому старику:
– Так значит… Чуть не наложили в штаны, да?
Алиса покраснела вновь настолько, что чуть не упала в обморок.
– Да, чуть не наложил, ей богу! Ещё чуть-чуть бы и… – Встрепенулся старик, обрадованный тем, что к нему проявили интерес.
Чарльз грозно посмотрел на Саймона и, поспешно взяв под руку дедушку Алисы, не дав ему договорить, начал уводить его в дом, под неистовый смех семейки Данкеров. Юная девушка поплелась следом.
– Прошу прощения, Алиса, вы же его знаете, он иногда бывает просто полнейшим идиотом. – Извиняясь за Саймона, обратился Чарльз к внучке противного старика, которого довел до входной двери.
– Всё хорошо… – Робко пролепетала голубоглазая светловолосая девушка, быстро впихнула в дом дедушку, юркнула за ним и плотно закрыла за собой дверь.
– Все, все все, скорее на площадь, мэр будет держать речь, все на площадь, скорее! – Раздался по всей округе голос бойкого мальчугана, быстро пробегающего по улицам на своих маленьких, но шустрых ногах. – Все на площадь, все на площадь! – Надрываясь, кричал он, попутно перепрыгивая через всюду валяющийся хлам. Мистер и миссис Васкес, держась за руки, не спеша и мило перговариваясь, пошли на площадь, за ними, вытирающая от смеха слезы и до сих пор хихикающая семейка Данкеров. Чарльз ещё с полминуты постоял возле дома Алисы, а после, подойдя к Саймону, сильно ударил его в плечо.
– Какого хрена ты творишь?! – Воскликнул Саймон, отпрыгнув и вздрогнув от неожиданности.
Чарльз не ответил и пошел следом за всеми соседями.
– Больной! – Буркнул себе под нос Саймон и нехотя тоже поплёлся туда, куда уже держал путь почти весь город.
III
– Мдаа… – Протянул, подбоченившись, мэр, осматриваясь вокруг. – Вот те раз… – Почесывая свою рыжую бороду, сказал он, спускаясь с массивных ступеней мэрии, изрядно потрепанной ночной бурей.
Из двенадцати расписных шикарных колонн, держащих огромную крышу главного городского здания, осталось лишь девять, громадные стены, спроектированные и возведенные лучшими мастерами Манила, то тут, то там потеряли куски дорогостоящего мрамора, а величественная, некогда, площадь, простирающаяся перед обителью мэра, напоминала заброшенный пустырь, заваленный грудами различного хлама и поваленных деревьев, которые еще вчера были частью милейшего парка “Уголок мэра”, располагающегося неподалеку.
Невысокий, но коренастый рыжеволосый мэр, пышущий здоровьем и решительностью, сел на большой камень, прилетевший на площадь непонятно откуда и каким образом, и принялся, как истинный лидер, обдумывать дальнейший план действий, тихонько шепча себе под нос:
– Торговля… Нет ничего важнее торговли. В первую очередь необходимо заняться рынком и главной улицей, ох, как они интересно сейчас выглядят… Нельзя, чтобы поставки товаров застопорились, никак нельзя! Так, затем мэрия, восстановить её былой облик… Что за черт?!