Гордячка
Шрифт:
Злате уже давно не делали комплиментов, поэтому, несмотря на то, что этот человек пугал её, ей захотелось с ним поговорить.
– Я - хозяин цирка, приехавшего к вам на гастроли. Надеюсь, вы придёте на наше представление?
– продолжал незнакомец.
– Она никуда не пойдёт, - сказал бакалейщик, загораживая собой дочь.
– Как жаль, - притворно вздохнул усатый.
– Впрочем, я понимаю вашего отца. Такую красоту надо хранить особо, - он церемонно поклонился девушке.
– Ах папенька, оставьте. Пойдите отдохните. Я могу взвесить колбасу и сыр сама, -
Не хватало ещё, чтобы незнакомец подумал, что её держат взаперти. Усатый внушал бакалейщику страх, но старик не стал перечить дочери и удалился.
– Так вы принимаете моё приглашение?
– настойчиво спросил Усатый.
– Боюсь, что нет. Стоит мне появиться на улице, как мальчишки смеются надо мной, - неожиданно для себя призналась Злата.
– Не может быть! Вы так прекрасны, что над вами невозможно смеяться! с притворным изумлением воскликнул циркач.
– Тем не менее это так, - вздохнула девушка.
Лесть сделала своё дело, и она была готова довериться этому человеку.
– Послушайте, а почему бы вам не уехать из этого городишка, где все так жестоки к вам?
– лукаво прищурившись, предложил Усатый.
– Поезжайте с нами, и я сделаю из вас великую актрису.
– Но я ведь никогда не выступала, - робко возразила Злата.
– Это не имеет значения. Ваша красота говорит сама за себя. Разве вам место в этой дыре? Лучшие сцены больших городов будут у ваших ног. Вам будут рукоплескать во всём мире!
– с воодушевлением врал циркач.
– Я не могу оставить отца, - всё ещё колебалась Злата.
– Я не вправе заставлять вас, но подумайте, что лучше: прозябать в городишке, где над вами смеются, или блистать в столице, где вами будут восхищаться?
– спросил Усатый и, не дожидаясь ответа, добавил:
Наша повозка стоит в поле, за городом. Мы будем ждать вас до рассвета, сударыня. Уверен, если вы благоразумны, вы придёте к нам.
ГЛАВА 10. ВЕТЕР СТРАНСТВИЙ
На землю спустилась ночь, и городок погрузился в сон, а Злата всё ещё не могла решить, как ей поступить. Она никогда не путешествовала и не бывала в чужих краях. Всю жизнь девушка прожила в маленькой уютной квартирке над бакалейной лавкой и только теперь поняла, как дорога ей здесь каждая мелочь. Раньше Злата и не подумала бы искать лучшей доли на чужбине, но теперь, когда друзья стали врагами, а дом - тюрьмой, неизведанное манило девушку обещанием призрачного счастья. Она вспомнила красавца-музыканта. Он ведь тоже бродит по разным дорогам. Что, если они встретятся? Сердце девушки радостно забилось, но она тут же отогнала от себя эту мысль. Нет, она никогда не осмелится показаться на глаза прекрасному барду такой, какой стала теперь.
Было далеко за полночь, когда Злата, наконец, приняла решение. Она на всякий случай взяла иголку с нитками, на минутку зашла к спящему отцу и, поцеловав его на прощанье, выбежала на улицу. Бедняжка и не подозревала, какие испытания ей предстоят. Злата спешила по знакомым улицам прочь из города.
В черноте раскинувшегося поля она увидела огонёк - это циркачи жгли костёр. Девушка замедлила шаг. Ей было боязно начинать новую жизнь, но теперь, когда она, наконец, оказалась на свободе, жажда странствий и приключений охватила её, и она уверенно зашагала вперёд.
Возле костра сидело четверо. Они и составляли всю труппу цирка шапито. Тщедушный парень, представлявший скомороха, палкой ворошил угли, доставая печёную картошку. Рядом с ним сидела крашеная девица по имени Розита. Она была единственной дамой в мужском обществе. Подле Розиты сладко посапывал толстяк, но главным здесь, бесспорно, был Усатый, с которым Злате довелось встретиться в лавке. Он лежал, вальяжно развалившись возле костра, выставив подошвы сапог к огню. Увидев Злату, усатый тотчас вскочил на ноги и, потирая ладони, воскликнул:
– А вот и наша примадонна! Похлопаем, господа артисты!
В отблесках огня его лицо и длиннющие усы казались зловещими. Сердце Златы сжалось в тревожном предчувствии. Циркачи с интересом посмотрели в её сторону. Даже толстяк проснулся и, громко зевнув, тупо уставился на девушку. Розите Злата не понравилась с первого взгляда.
– Говорят, ты бакалейщица?
– спросила она, придирчиво оглядев новую артистку с головы до пят.
– Да, - кивнула Злата, стараясь не выказать своей робости. Впервые она была ночью не дома, а в чистом поле с незнакомыми людьми.
– В таком случае, могла бы принести что-нибудь пожевать. Явилась с пустыми руками, - недовольно процедила девица.
– Розита, как тебе не стыдно! Какой прием ты оказываешь нашей гостье? укоризненно покачал головой Усатый и, склонившись в шутовском поклоне, обратился к Злате: - Сударыня, располагайтесь. На рассвете мы отправимся в путь.
Тщедушный подвинулся, освобождая для девушки место возле костра. Артисты спали прямо на земле, укутавшись в замусоленные одеяла. Злата не привыкла к такому ночлегу. Она лежала и слушала, как во сне посапывает тщедушный, причмокивает толстяк, и, перекрывая все звуки, храпит Усатый. Всю ночь девушка не сомкнула глаз.
Рано утром, едва занялась заря, артисты проснулись. Розита согрела в котелке чаю и раздала всем по куску хлеба с сыром. Дойдя до Златы, она недовольно проворчала:
– Ещё один рот! Ничего не заработала, а есть уже подавай!
– Спасибо, я не голодна, - высокомерно ответила Злата и отвернулась.
– Ишь ты, какая гордячка! Не хочешь, не надо, - усмехнулась циркачка.
Перекусив, артисты уселись в кибитку и покатили по дороге в новые города. Злата сидела на козлах рядом с Тщедушным. На вольном воздухе
она быстро проголодалась.
"И почему я не догадалась ничего прихватить с собой? Ну, ничего, я сумею заработать себе на хлеб. Я буду выступать лучше этой крашеной куклы", - думала она.
Тщедушный, оглянувшись на фургон и убедившись, что на него никто не смотрит, тайком протянул девушке кусок чёрствого хлеба.
– Эй, Гордячка, ешь. Только чтобы Розита не видела. Ты зря ей перечишь, с ней лучше не связываться, - шёпотом посоветовал он.
Злата с благодарностью приняла хлеб. Мало-помалу они разговорились.