Гордые и одинокие
Шрифт:
— Я не привыкла, чтобы меня называли милой, вот и все, — отозвалась она, не отрывая взгляда от дороги.
— А как тебя называют?
Лили сразу вспомнились слова Джен о том, что она заботится о людях.
— Безотказной.
Ноа весело согласился:
— Ну да, ты такая.
Он что, флиртует? Замечательно! А она-то сомневалась, что Ноа Лэреми способен на нечто подобное.
— И какая я тебе больше нравлюсь: милая или практичная?
Что она делает?! Она тоже заигрывает с ним! Что с ней происходит, когда он рядом?
В машине повисла напряженная тишина. Улыбка исчезла с губ Ноа.
— Я не думал, что эти два качества — взаимоисключающие. И какое тебе дело до того, что предпочел бы я?
— Никакого, — поспешно согласилась Лили. В самом деле, они же только друзья. И она, уж точно, не желает ничего большего.
Однако Ноа, казалось, видел ее насквозь.
— По-моему, ты можешь быть той и другой одновременно. И ничего плохого в этом нет.
Лили попыталась улыбнуться. Она не любила, когда о ней судили только по внешности, но то, что Ноа считал ее привлекательной, было очень приятно.
— Тогда благодарю за комплимент.
Еще несколько минут они ехали молча. Затем Ноа начал:
— Лили?
— М-м-м?
— Кого, по-твоему, я сейчас вижу за рулем?
Вот это вопрос! Ее ладони мгновенно вспотели. Ей ничего не нужно от Ноа. Ничего! Она и так зашла слишком далеко, предложив ему дружбу. Он, наверное, хороший человек, но что-то большее?.. Нет уж, извините.
— Лучшую подругу твоей будущей невестки, — ответила она, протянув руку к панели и включив радио.
Услышав, как Ноа коротко хохотнул, она недоуменно спросила:
— Что?
Он вновь откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза:
— Если это все, то так даже интереснее.
Лили пока не очень его понимала.
— Это хорошо?
— Очень хорошо. Я никак не могу отвлечься, и только твое присутствие позволяет мне думать о чем-то ином, кроме моих проблем.
— И с какими же проблемами ты сражаешься, оставшись в одиночестве? — Лили безумно хотелось выяснить, что мучает его. Ведь потеря руки во время боевых действий может стать причиной серьезной психической травмы.
— Ну, с разными. Что приготовить на завтрак. Какую рубашку надеть.
— Короче, не мое дело.
— Слезами горю не поможешь. Что толку говорить об этом? — тихо ответил он, не открывая глаз.
Лили мельком покосилась на него:
— Ты устал?
Приоткрыв один глаз, Ноа кивнул:
— Немного. Не выспался.
— Почему?
— Да все думал. О своем.
Обычно Лили спрашивала себя, часто ли мучают Ноа фантомные боли, но сейчас она представила его лежащим в постели, в раздумьях, и возникли иные вопросы. Боится ли он вердикта врачей? Или же ему не дают уснуть воспоминания о войне?
— Беспокоишься, как все пройдет сегодня?
Он лишь пожал плечами.
— Что в сумке?
— В основном бумаги. В армии так же, как и везде: заполните бланк, чтобы заполнить бланк, чтобы заполнить бланк, и так до бесконечности. Вообще-то слишком много вопросов для одного дня, — процедил он сухо.
— Нам ехать еще более ста миль. Тебе никуда не деться.
— Я всегда могу отказаться отвечать, — наконец-то улыбнулся Ноа.
— Но ты не станешь, потому что...
Лили поддразнивала Ноа, но, заглянув в его темно-синие глаза, она замолчала, и наступила тишина. С огромным трудом девушка оторвалась от созерцания Ноа и вновь уставилась на дорогу.
— Я и сам не знаю почему, Лили. Я еще ни с кем не говорил об этом.
Стоит ли радоваться роли его наперсницы? Но ей безумно хотелось узнать истинного Ноа.
— Мне ты можешь рассказать. Ведь, по большому счету, я совершенно посторонний человек, — предложила она.
— Я подумаю, — пообещал он. — Все равно меня пока не уволили. Сейчас я нахожусь в подвешенном состоянии.
Лили совсем забыла об этом. Она ни разу не видела у него дома военную форму.
— Похоже, они не знают, что с тобой делать.
— Может, и так, — усмехнулся Ноа. — Дело в том, что им не так уж и важно, что со мной станет. Вот если все сложится хорошо, они будут думать, куда меня пристроить... — Он нахмурился. — Как-то нелепо это все.
— Почему? — Даже не глядя на него, Лили чувствовала, насколько он расстроен. — Ты был ранен, исполняя свой долг, и имеешь полное право на материальное обеспечение, пока выздоравливаешь, Я права?
— Ну да.
— Итак, какие у нас планы на сегодня?
— Показаться лечащему врачу, потом — психиатру, и напоследок — физиотерапевту. В общем, надо проверить, все ли в порядке с моей головой после ранения.
Лили была поражена. Он говорит, что у него могут быть проблемы с психикой? Ноа, которого она знала, был абсолютно здоров. Но может, он просто искусно скрывает признаки душевного расстройства? Девушка даже решила, что придумала себе Ноа Лэреми.
Не в первый раз она ошибается в людях. Кертис, к примеру, оказался совсем другим человеком. Не таким сильным. Не таким решительным.
Лили отогнала неприятные воспоминания и сконцентрировалась на настоящем моменте. Сегодня еще надо подобрать костюм для Ноа.
Пока противоречивые мысли занимали Лили, он раскинулся на сиденье, почти упершись коленями в приборную панель, и закрыл глаза. Когда Лили несколькими секундами позже посмотрела на него, он уже спал.
Ей следует быть очень, очень осторожной. Потому что ей начинает нравиться Ноа Лэреми. Очень нравиться.
В ожидании Ноа, бегающего от одного врача к другому и ставящего печати на всяких документах, Лили пила кофе и читала книгу в холле больницы. Во второй половине дня они отправились в магазин, где можно было взять напрокат одежду для торжественных случаев. Ноа к тому времени весьма устал от здравоохранительной волокиты.