Гордые и одинокие
Шрифт:
Лили кивнула. Ноа не мог поверить, что сказал так много. Что заставляет его обсуждать с Лили Жермен вещи, о которых он раньше предпочитал не говорить? Надо будет разобраться.
— Мы с Джен сегодня ездили по магазинам. Купили материал для ее платья.
Его удивило, с какой легкостью она поменяла тему, не собираясь проявлять нелепую жалость, к чему он уже успел привыкнуть, и не лезть с дальнейшими расспросами.
— Это хорошо.
— Да.
Разговор зашел в тупик, и Ноа понял, что снова смотрит ей в глаза. Он никогда не встречал такую женственную и прямолинейную — сильное сочетание — девушку. Но на этом все заканчивается. Лили всего лишь возбуждает его любопытство, не более. А если бы она ему и понравилась, то какая женщина захочет такого мужчину, как он? Возможно, калека — подходящее слово. Его покалечила жизнь.
— Мне нужно работать, — заявил Ноа.
— О... Да, конечно.
Лили отошла было назад, но затем резко приблизилась, словно боялась передумать. Когда она подняла глаза, Ноа заметил, что на ее переносице появилась крохотная морщинка, и у него возникло непреодолимое желание дотронуться до нее. Да, Лили Жермен способна, при желании, стать опасной женщиной.
— Ноа, постой.
Последние несколько минут показали, что между ними все стало еще сложнее, и, если они оба собираются участвовать в свадьбе, им необходимо прийти к взаимопониманию. По спине Лили пробежал холодок, когда она представила, как они вместе будут ставить свои подписи, или позировать для фото, или сидеть рядом за столом. Ей нужен союзник, а не недоверчивый незнакомец.
— В чем дело?
— Я не хочу, чтобы все зашло далеко.
Он сдержанно засмеялся:
— Все и так уже зашло слишком далеко. Моя жизнь уже не будет прежней.
Лили подхватила:
— Ты уверен? А я пока мало что понимаю. И даже не знаю, что должна ответить.
— А у тебя хорошо получается, — заметил Ноа. Его зубы сжались, а глаза потемнели. — Ты очень спокойно говоришь о сложных вещах.
— Ты показался мне человеком, который ценит прямой разговор, — не дала запугать себя Лили.
— Да. — Он приподнял бровь, принимая вызов. — А в армии я настаивал на абсолютном повиновении.
— Ты скучаешь по этому? — Лили тоже вздернула бровь. — Некем командовать? Наверное, работа на Эндрю — совсем не то?
Ноа издал неопределенный звук и отвернулся. Она тут же подошла к нему, схватила за руку и развернула лицом к себе:
— Извини. Это было лишнее.
— Я не только отдавал приказы, но и выполнял чужие. Я же дослужился только до звания капитана. — Он одарил ее слабой улыбкой. — А Эндрю молодец. Он позаботился обо всем, что мне потребуется, до того, как я вернулся в Канаду.
— Из Афганистана?
Ноа покачал головой:
— Из Германии. Большую часть времени я лечился там.
— Но ведь он не навещал тебя? — Лили представила, что было бы, если бы ее мама наведалась к ней в гости. Наверное, она бы обрадовалась. Девушка поймала себя на мысли, что впервые за долгое время побеспокоилась, как там Жасмин.
Ноа оттолкнул ее руку:
— Я рад, что он не приезжал.
— Как? — изумилась она. — Когда твоя семья рядом, то...
Но он будто захлопнул створки раковины, прямо как при их первой встрече.
— Повидаться с родными можно, только если появляется опасность, что это в последний раз, — процедил Ноа. — Поэтому я рад, что Эндрю не пришлось приезжать.
Лили вдруг почувствовала себя маленькой, ничего не понимающей девочкой.
Кстати, интересно, как он умудрялся выполнять работу по дому, если весь день проводил на ранчо и возвращался измотанный?
— Я готова помогать тебе, Ноа. Хотя бы пылесосить пол или отвозить тебя куда потребуется. Зачем беспокоить Джен и Эндрю, когда у меня уйма свободного времени?
Ноа развернулся на пятках и зашагал обратно:
— Мне не нужна нянька.
— Господи, я и не собиралась нянчиться с тобой! — Лили поспешила за ним, зацокав сандалиями по бетонному полу конюшни. — Почему ты решительно отказываешься от помощи?
— Потому что я должен научиться делать все сам.
— Но ведь не сразу же.
Он взял повод, висевший на крюке, повесил его на шею и пошел к одному из загонов. Там свистнул, подзывая Фею, и кобыла рысью подбежала к нему. Накрутив повод на запястье, Ноа открыл калитку и шагнул в загон. Лили — за ним.
— Тебе катастрофически не хватает домашнего любимца? — поинтересовался он.
— Я не считаю тебя домашним любимцем.
Ноа расхохотался. Давно он так много не смеялся.
Главное — не считать, что это из-за нее.
Ноа погладил морду Феи, затем ловко взнуздал ее. Все это заняло у него не больше времени, чем при наличии двух рук.
— Учителя летом не работают? Если тебе нужны деньги...
— Мне хватает денег, — резко перебила его Лили.
Держа лошадь за поводья, он приблизился к ней и спросил:
— Тогда что? Ты испытываешь ко мне жалость?
— Да ты ведешь себя так, что жалеть тебя просто невозможно.
— Хорошо. — Хмыкнув, Ноа двинулся к ветеринарной площадке.
Лили не отставала:
— Может, так я выражаю свою благодарность.
— Благодарность за что? — бросил он на ходу.
О, он просто невыносим! Почему бы просто не принять ее помощь, а не допытываться, зачем ей это надо? Она и сама до конца не понимала зачем. А может, Ноа прав? Вдруг ей жизненно необходимо заботиться о ком-нибудь, иначе она будет чувствовать себя не в своей тарелке?
Когда Лили отдавала все свое внимание кому-то другому, она меньше думала о собственной жизни, о нескончаемом одиночестве. И, черт бы его побрал, Ноа напомнил ей об этом, пусть и неумышленно. Однако следует более или менее правдиво ответить ему.
— За служение своей стране.
Он натянуто улыбнулся:
— Не стоит. Бывает. Нам всем пришлось несладко. Просто мне досталось больше других.
Лили знала, что ей из него больше ничего не вытянуть, не захоти он сам поведать о своих ранах.