Горец-победитель
Шрифт:
– Это разные вещи. Просто я не остаюсь с женщиной на всю ночь. Для тебя нет смысла ни в чем, что я говорю. Господи, иногда я и сам не вижу смысла. Просто я установил для себя некие границы и никогда их не преступаю. Да, я люблю девиц, люблю трахаться. Я с девушками добр, не насмехаюсь над их свободным поведением; я их веселю и даю им почувствовать себя красавицами. Но я не сплю с ними ночью и не купаюсь. – Лайам пожал плечами. – Я хочу получить немного удовольствия, и мне не надо, чтобы они думали иначе. Одни
– Знаешь, а в этом есть смысл. – Сигимор стал промывать ему волосы. – Человек уязвим, когда спит и когда моется. Тут требуется огромное доверие и все такое – верно? Что ж, это означает, что ты не станешь спать с девицами, которые живут или работают в этом имении?
– Ни в этом, ни в тех, которые планирую часто посещать.
Сигимор вытер ему голову и помог вылезти из ванны. Смущение от того, что кузен его вытирает, было недолгим, потому что Сигимор действовал быстро и ловко.
Одевшись, Лайам сел на кровать, а Сигимор забинтовал ему ногу чистыми бинтами и прикрепил свежие шины.
– Нога выглядит неплохо, – сказал Сигимор, разливая эль по кружкам. – Немного бледная, и мускулы отощали, но это дело наживное. Тебе еще повезло.
– Да, повезло. Если бы Кайра и брат Мэтью не нашли меня, я бы умер медленной смертью.
Сигимор кивнул, пригубил эль и пристально посмотрел на Лайама.
– В чем дело?
– Я снова размышляю о тебе и о девицах. Думаю, ты всегда планировал со временем жениться.
– Но ведь каждый мужчина планирует когда-нибудь это сделать?
– Да, но, начиная резвиться, большинство не проводит четкую линию на песке, как ты. Может, ты сам не понимал, почему это делал, или забыл, но… Когда ты женишься, у тебя не будет недоразумений с горничными. Думаю, есть и другие вещи, которые ты не делаешь.
Лайам покраснел, и Сигимор улыбнулся и кивнул:
– Все к лучшему, потому что ты уже выбрал невесту.
– Может быть, хотя она стоит очень высоко. Я получу доходы, она – только меня.
– Какое это имеет значение, если она тебе подходит? Я женился на англичанке, дочери лорда Марчера.
– Потому что она тебе подходит?
– Да. Полностью.
– Кайра считает, что я распутная свинья. Сигимор захохотал, и Лайам слабо улыбнулся.
– Мне надо за ней ухаживать, восстановить доверие, которое я потерял, когда меня настигла та дура. И еще когда мы остановились в таверне и Мэри кинулась обниматься.
– Ну и что? Когда вы поженитесь, Кайра узнает, как много ты можешь ей дать, и ее ревность к прошлому успокоится. А теперь я помогу тебе спуститься в зал: там мы поужинаем, пока Макфингелы не съели все подчистую.
Лайам чувствовал, что у Сигимора есть какой-то план; он говорил так, как будто их с Кайрой
Когда Сигимор слегка улыбнулся, Лайам насторожился, но не успел ничего спросить, потому что его отвлек приход Кайры. На ней было красивое зеленое платье, подчеркивающее цвет глаз. Иссиня-черные волосы, перевязанные широкой зеленой лентой, длинными волнами лежали на ее спине, и она выглядела прекрасной леди до кончиков ногтей. От этого решимость Лайама назвать ее своей заметно поколебалась: он с болью почувствовал, как мало может ей дать.
Когда он помог Кайре сесть за стол, она слегка покраснела, но тут же решила держать свои чувства под замком. Это поможет, когда они будут изредка встречаться вот так, как сейчас, думала она, не ощущая вкуса пищи. В окружении людей, вовлеченная в разговор, она сумеет обуздать свое сердце, свои тайные эмоции.
– Итак, вы выхаживали нашего сладенького принца в монастыре и спасли его от смерти? – спросил Сигимор.
Трудно было удержаться от улыбки, когда Лайам тяжело вздохнул, а его родственники фыркнули, но Кайра осталась серьезной.
– Да, на монастырской земле. Монахи отправили нас в маленький коттедж на ее границе.
– И вы оставались там одни? Целый месяц?
Все смотрели на нее и Лайама так пристально, что их взгляды пронизывали дымку спокойствия, в которую Кайра пыталась укутаться.
– Первые две недели Лайам был в очень плохом состоянии, но потом раны стали быстро заживать, как и сломанная нога.
– Послушай, Сигимор! – угрожающе прорычал Лайам.
– Что? Я только стараюсь узнать правду. Того же захотят её родственники.
– Правда в том, что Кайра меня лечила.
– Да-да, в маленьком домике в течение месяца. Только ты и она. И благодаря твоей несчастной, слегка поломанной ноге ты две недели был сам собой, а мы все знаем, каков ты сам по себе, не так ли? Подозреваю, ее родичи тоже что-то слышали, потому что часто посылали своих людей к королю. Слухи будут распространяться, ты понимаешь это так же хорошо, как и я. Нам надо сделать все возможное, чтобы восстановить доброе имя Кайры, а заодно и твое, и умиротворить ее родню.
– Я не верю, что монахи будут распространять такие слухи.
– Не намеренно. Наконец, ее родня может вспомнить про брата Мэтью, не так ли? Были и другие, которые искали тебя, а они отнюдь не монахи. Ты, как и я, прекрасно знаешь, что станут говорить, когда выяснится главное: вы провели немало времени наедине. Это неправда, это несправедливо, но кому какое дело? Думаю, семья Кайры будет недовольна и захочет выправить дело. У нас есть выбор: или готовиться к войне с Мюрреями, или готовиться к вашей свадьбе.