Горец-завоеватель
Шрифт:
– Смотри все время на меня, детка, – сказал Сигимор. – Если окажется, что нас преследуют, я дам тебе знать. Назад не оглядывайся, иначе от испуга ты замешкаешься, и мы потеряем время.
– Ты веришь, что мы сможем спастись от них? – Джолин не смогла удержаться от этого вопроса.
– Да. Я знаю эту местность гораздо лучше их. Когда они потеряют нас из вида, то будут вынуждены остановиться и начать поиски. Кроме того, я знаю здесь пару потайных мест, где мы можем укрыться, если понадобится. К тому же, полагаю, Гарольд не догадывается, что мы едем в Скарглас.
«Что ж, все это хорошо, – подумала Джолин, – но только последнее утверждение Сигимора вызывает сомнение». Гарольд идет за ними по следу.
Некоторое время они ехали по дороге спокойно, и Джолин уже начала расслабляться. Кажется, Господь смилостивился над ними и услышал ее молитвы, но тут позади них неожиданно раздался оглушительный свист и послышались злобные крики. Джолин похолодела. Это был Гарольд. Он несколько раз подряд выкрикнул ее имя, а затем в адрес Сигимора посыпались оскорбления и угрозы. Джолин подумала о том, что, скорее всего Гарольд сначала узнал не ее, а Сигимора. Она была укутана с ног до головы темным плащом, поэтому узнать ее с такого расстояния было просто невозможно. Это показалось ей довольно странным. Девушка взглянула на мужа. В это мгновение Сигимор обернулся назад и сделал неприличный, грубый жест. Затем смеющимися глазами посмотрел на свою спутницу. Джолин не сомневалась: все это нравилось Сигимору. И преследование, и риск, и этот вызывающий и смертельно опасный выпад.
– Не отставай, женушка, – бросил он и пустил свою лошадь галопом.
Как будто у нее был выбор! Джолин тоже пришпорила коня и помчалась за мужем, стараясь не обращать внимания на вопли преследователей.
Глава 10
Ледяные струи дождя хлестали Джолин по лицу, стекали по шее за воротник. Холод пронизывал тело до самых костей. Им всю дорогу от самого Драмвича везло с погодой. Но вряд ли засуха радовала крестьян, с болью смотревших на свой гибнущий урожай. Если принять во внимание то обстоятельство, что ей редко улыбалась судьба, то оставалось просто удивляться, как им удалось добраться до Дабхейдленда, не утонув в воде и грязи. Одно радовало Джолин: Гарольд и его люди тоже испытывали затруднения.
Сигимор же совершенно не обращал никакого внимания на непогоду. Завернувшись в шерстяной плед, он сидел в седле так, словно по-прежнему сияло солнце, и в помине не было никакого дождя. Джолин смотрела на мужа и чувствовала, что внутри ее начинает нарастать раздражение. Она смертельно устала и снова растерла ноги до крови, ее руки онемели от холода. Ей было необходимо хотя бы немного отдохнуть.
Им удалось оторваться от преследователей, но Джолин знала, что они держатся неподалеку. Время от времени где-то позади слышалось ржание лошадей и крики. То, что Гарольд продолжал гнаться за ними даже в такое ненастье, свидетельствовало о его исключительной настойчивости, граничившей с отчаянием. И это не могло не пугать. Гарольд понимал, если им удастся добраться до Дабхейдленда, то они будут спасены. И тогда атаковать их будет гораздо сложнее, если это вообще окажется возможным. Да, действительно, стены Дабхейдленда укроют их от врагов и дадут им возможность отдохнуть. А они с Рейнардом отчаянно нуждались в отдыхе.
Мысли Джолин снова вернулись к племяннику, и она стала молить Бога, чтобы он спас мальчика. Возможно, теперь Гарольд и не гонится за Рейнардом, но ребенок мог просто простудиться в такую плохую погоду и заболеть. Она ничего не могла для него сделать сейчас, и оставалось только надеяться, что Камероны смогут хорошо позаботиться о мальчике.
Сейчас они подъезжали к холму, на котором даже сквозь пелену дождя двух всадников будет отлично видно с дороги. Джолин посмотрела
Сигимор жестом показал Джолин, что нужно остановиться. Он остановился сам, спешился и подошел к ней. Очень осторожно Сигимор снял свою замерзшую жену с лошади и поставил на землю. Ее ноги так сильно дрожали, что Джолин с трудом удерживала равновесие. Ей вдруг захотелось прижаться к Сигимору, чтобы немного успокоиться и согреться. Правда, вряд ли он смог бы согреть ее, так как и сам промок насквозь.
– Тебе придется немного пройти пешком, детка, и вести лошадь за собой, – сказал Сигимор.
– Хочешь сказать, что опасно ехать по этой каменистой тропке?
– Эта дорога не из легких, но она выведет нас в безопасное место. Это путь к спасению. – Он поцеловал Джолин в лоб, вернулся к своей лошади и взял ее под уздцы. – Думаю, ты останешься довольна... Только будь осторожна, камни очень скользкие от воды.
Выругавшись про себя, Сигимор повел Джолин по тропинке. Он ругал Гарольда, ругал отвратительную погоду. Джолин не жаловалась, но Сигимор знал, что она едва держится на ногах. Когда он притронулся губами ко лбу своей жены, то почувствовал, что ее кожа холодна как лед. Джолин оказалась гораздо выносливее, чем он ожидал, но сейчас ее силы были на исходе. Хотя Сигимор был намного сильнее жены, и переносить подобные тяготы ему случалось не раз, однако и он ощущал себя измученным и опустошенным. Ко всему прочему он тоже замерз. Что же касалось его жены, то ее состояние вызывало у него опасение.
Вскоре они сошли с тропинки и подобрались к густым зарослям ежевики. Оказалось, что за кустами скрывается вход в пещеру. Джолин и Сигимор вошли внутрь и завели туда своих лошадей. Плотная темнота заполняла собой гулкое пространство, и Сигимору пришлось зажечь свечу. Когда в его руках вспыхнул крохотный язычок пламени, то уже можно было оглядеться по сторонам. Сигимор посмотрел на Джолин.
Ее бледное лицо облепляли мокрые волосы, а плащ насквозь пропитался водой. Джолин дрожала так сильно, что время от времени можно было услышать, как стучат ее зубы. Сигимор был уверен в том, что эта смертельная бледность, покрывавшая ее лицо, не отсвет неверного пламени. Это походило скорее на стремительно развивающуюся в ее теле болезнь. Джолин нужно было немедленно согреть, переодеть в теплую, сухую одежду и дать выпить чего-нибудь горячего. Но пока они не доберутся до Скаргласа, он ничем не сможет ей помочь.
Накапав воска на маленький выступ на скале, Сигимор прикрепил к нему свечу, затем подошел к Джолин. «Надо что-то немедленно сделать», – сказал он себе. Немного подумав, Сигимор принялся раздевать жену. Потом он достал из своего походного кожаного мешка сухую одежду, переодел Джолин и укутал ее теплым одеялом. Как ни странно, Джолин не промолвила ни слова, она не протестовала, не возражала, а лишь послушно делала все, о чем ее просил муж. Такая сговорчивость испугала Сигимора еще сильнее.
Сигимор отвел лошадей в дальний угол пещеры, седла он снимать не стал. Затем, порывшись в своем мешке, извлек оттуда сухую одежду и для себя. Переоделся. Да, сейчас бы неплохо развести огонь, тем более что у него есть с собой завернутый в промасленную кожу кусок торфа. Но делать этого не стоило – свет или запах дыма мог заметить Гарольд. Сигимор подошел к жене и сел рядом. Край одеяла, в которое была укутана Джолин, он накинул себе на плечи. Теперь она дрожала уже не так сильно, и это обстоятельство порадовало Сигимора.