Горечь испытаний
Шрифт:
Он вновь повторил процедуру с пятью гудками, отключением и последующим набором того же номера. "Говорите!" - сказал кто-то негромко, но резко. "А я уж подумал, что набрал совсем не тот номер", - медленно произнес Джерри. "Номер набран правильно, сэр, - поспешно сообщил Бубновый Король и метнул при этом злой взгляд на Агриппу.
– Рядом случайно оказался посторонний. Ему сделано соответствующее внушение". "Хорошо, спокойно заметил Джерри.
– Я хотел бы, чтобы и впредь этот номер оставался лишь вашим и ничьим более". "Да, сэр", - Бубновый Король еще раз устрашающе посмотрел на Агриппу. Прошептал мимо трубки: "Еще раз прикоснешься к этому аппарату хребет сломаю. Сам". "Думаю, настало время осуществить операцию "Нежный грим". Повторяю, что осуществление ее должно быть поручено ювелиру. Или у вас нет ювелиров?". "У нас есть ювелиры, сэр". "Учтите, что отец нашего клиента - мой партнер. Я не хотел бы причинить ему излишних неприятностей", - Джерри насторожился, ему показалось, что по скрытой лестнице кто-то осторожно поднимается. Тихонько положив трубку на стол, он подкрался к двери, стремительно ее открыл, прислушался. Успокоившись, вернулся к телефону. бубновый Король что-то говорил в трубку. "Остановитесь, - властно оборвал его Джерри.
– Повторите все сначала, я на секунду отлучался". "Я говорил, сэр, - послушно начал Бубновый Король, что все будет осуществлено чисто. Исполнитель - действительно ювелир. Со стажем и опытом. Время операции, сэр?". "Через двадцать пять - тридцать минут клиент выедет из моего дома". "Я все понял, сэр. Приступаю к операции. Когда можно вам сообщить о результатах?". "Через час-полтора меня можно будет застать по тому телефону, который у вас имеется". "Благодарю, сэр", - закончил разговор Бубновый Король. Номер телефона, стоявшего в спальне Джерри Парсела, он знал наизусть.
Джерри вновь ощутил усталость. Теперь к ней примешивалась тревога. Откуда она шла, чем была вызвана? Парселу казалось, что последнее время кто-то постоянно противостоит ему на бирже, кто-то могущественный, безжалостный, агрессивный. "Да полно, так ли это?
– испытывал сам себя Джерри.
– Кто же это осмеливается бросать мне вызов чуть ли не в открытую? Мнителен я стал чрезмерно, вот что. Старею, должно быть"...
– Вызови сейчас же Сержанта, - коротко бросил Бубновый Король Ченю. Тот широко улыбнулся: "Она сегодня спит здесь, внизу. Через пять минут будет у тебя".
Действительно, через пять минут Сержант стояла перед Бубновым Королем.
– Садись, - просипел ей в самое ухо Чень.
– Садись, дело есть.
Сержант резко села, смотрела куда-то в сторону, мимо Бубнового Короля. Тот внимательно вглядывался в лицо женщины. Потом сказал:
– Может быть, пора прекратить обижаться? Провернешь четко одно дельце, сразу наверстаешь все, что потеряла за этот месяц по своей глупости.
Сержант молчала. Бубновый Король с неприязнью посмотрел на Ченя. "Еще не хватает, чтобы она вдруг отказалась", вспыхнула мысль в его сознании... Вспыхнула и исчезла. Сержант глухо произнесла:
– Обижайся, не обижайся - надо жить. Какое дельце?
– Ты того парня помнишь, которого вы со Шрамом чуть не шлепнули на "лежбище"?
– Еще бы мне его не помнить, - лицо Сержанта передернулось от злобы.
– Из тысячи узнаю.
– не разучилась еще кэбом кэб "целовать"?
– спросил Чень, глядя на Бубнового Короля. Тот нервно засмеялся, потирая руки.
– Сам знаешь, что нет, - сказала Сержант.
– Еще бы!
– успокоившись, строго произнес Бубновый Король.
– Сколько тебя этому учили! Да кто учил? Разбей-Любую-Машину-Вдрызг-А-Сам-Останься-ВЖивых!
Он посмотрел на часы, спросил: "Дом Парсела знаешь?". "В Манхэттене?". "Да. Через пятнадцать минут чтобы была там, Бубновый Король повернулся к Агриппе: - Ты ее прикроешь. Заодно проверишь чистоту работы". "Я?!" - изумился Агриппа. "Ты", - деловито подтвердил Бубновый Король. Агриппа насупился, но молчал.
– "Поцелуешь" аккуратно, так, чтобы он лишь царапинами отделался да легкими ушибами, - проговорил, отчетливо фиксируя каждое слово, Бубновый Король.
– Если это будет не так, подохнешь самой страшной смертью.
– Ты не сказал, кого "целовать"?
– усмехнулась Сержант.
– Что же, я тебе о мистере Раджане-младшем просто так напомнил? угрожающе спросил Бубновый Король.
– Дурой будешь перед новым любовником прикидываться! просипел Чень. Пора.
"Отец!
– глядя в спину выходившей из комнаты Сержанта, подумал Бубновый Король, вспомнив слова Парсела.
– Высокочтимый мистер Джерри Парсел! Его отец, Раджан-старший, он ведь не только ваш, он и мой партнер. И еще в каком бизнесе!".
Сержант остановила свой мощный темно-синий "крайслер" в полусотне шагов от выезда из особняка Парсела. Вплотную за ней примостился "додж" Агриппы. Ну, молись, индиец, своим постылым богам", - подумала Сержант, включая двигатель и свет и вглядываясь в освещенный квадрат выезда.
В малой столовой в это время было шесть человек: Джерри, Рейчел, Джон и Джекки Кеннеди и Беатриса и Раджан. В шести подсвечниках ярко горели три дюжины свечей. Стол был просторный, сидели на расстоянии двух ярдов друг от друга.
– Ты знаешь, папочка, я вдруг разлюбила наш семейный старинный саксонский фарфор, - негромко сказала Беатриса. Мне кажется, он перестал быть живым.
– Фарфор тоже умирает, - вздохнул Джерри.
– Не знаю, так ли уж правы ученые, утверждающие, что материя вечна и что меняются лишь формы ее существования.
– Вечность - само это слово какое-то холодное, неуютное, - произнес Кеннеди.
– Впрочем, наверно, для одного это - миг, а для другого бесконечный ряд мгновений.
Раскрылась кухонная дверь и румяный пожилой шеф вкатил тележку, покрытую белой салфеткой.
– Судьба Голубого Козленка - вот в чем причина вашего печального философствования!
– воскликнула Джекки. Шеф сдернул с тележки салфетку и поставил в самый центр стола большое блюдо. На нем стоял целиком запеченный Голубой Козленок. Шеф легко снял с него бутафорскую шерсть, быстро разделал тушку на шесть частей, поставил перед каждым из сидевших за столом тарелку с дымящимся мясом.
– Прелесть!
– захлопала в ладоши Джекки.
– наш козленок знаменит тем, - с гордостью произнес Джерри, - что весь век, отведенный ему на земную жизнь, все два месяца, его рацион стабилен и монотонен - свежее молоко с фермы.
– А мне жалко этого козленка, - дрожащими губами произнесла Рейчел и с огромным трудом удержала слезы.
– По-моему, его судьба завидна, - возразил Кеннеди.
– Он прожил мало, но в его коротенькой жизни был большой смысл. Чего, к сожалению, нельзя сказать о великом множестве других - и зачастую таких пространных - жизней.
"Посмотрим, сколько проживешь ты, наш несравненный чистюля", недобро усмехнулся Джерри. И обратился к Раджану:
– А вам ваша религия не воспрещает есть козлятину?