Горелый магистр
Шрифт:
— Зато попал в девочку. — Проворчал генерал.
— Врачи говорят, что след будет едва заметен. — Поспешил ответить полковник. — Пуля прошла через мягкие ткани бедра, не зацепив крупных сосудов и кости.
— Хоть тут повезло. — Игнатенко вздохнул. — Дальше.
— Как только полковник Шарифуллин увидел, что Егоров вытащил пистолет, то сразу кинулся вниз по лестнице, но естественно не успел. На материале, снятом запоминателем, отлично видно, как Александр Мечников уходит в сторону, сокращает дистанцию и бьёт Егорова в грудь кулаком. От удара, Егоров отлетает к воротам гаража и проминает их на десять сантиметров. И видимо уже мёртвый,
— Смешно. — Генерал бросил карандаш на стол, встал и прошёлся по кабинету. — Что думаешь?
— А что там думать? — Савельев пожал плечами. — Сталь на воротах — тройка. Такую промять непросто. А их от удара даже перекосило. Хозяин, когда запускал наших экспертов едва створки сдвинул. Я кстати, ему из наших оперативных подкинул… на ремонт. Ну и чтобы не болтал тоже.
— А. — Генерал взмахнул рукой. — Это ерунда. Вот что мы теперь будем делать со стихийником?
— Стихийная инициация вещь конечно редкая, но всё же случается. Мальчишка сейчас в девятом классе, точнее заканчивает. Так что на лето его от греха уберём в пионерлагерь Энергетик, а с сентября отправим в спецшколу. Но там ещё кое-что. — Полковник положил перед генералом фотографии трёх мертвых уголовников, в живописных позах. — Милиция решила, что урки отчего-то поссорились и перебили друг друга, но наш эксперт, говорит, что однозначно постановка. Одному смяли гениталии в кашу, второму выбили кадык, а третьему вывернули стопу. Плюс выстрел произвели уже в лежащее тело от земли. В механизм попало немного пыли.
— Полагаешь, он?
— Уверен. — Полковник кивнул. — Бабка у него можно сказать заслуженный палач СССР, папа — ликвидатор из СМЕРШа, а мама, военврач. Чему они там пацана учили — бог весть. От того и странности в поведении…
— Какие ещё странности? — Генерал резко развернулся.
— Ну, например, их преподаватель математики, Николай Петрович Сальский, в беседе, рассказал, что всегда подозревал, что мальчишка прекрасно знает его предмет, но, чтобы не выделяться, держался на уровне троек. А тут что-то нашло, и говорит, словно слабину дал. Ну и ответил урок на отлично, да ещё и уравнение легко решил. Видать мальчишка ещё не в себе был, после того как актировал трёх бандитов. И ещё…
Генерал сел на своё место и вздохнул.
— Ну давай. Добивай.
— Он, когда в камеру попал, сразу правильно поздоровался, нашёл старшего, и быстро с ними всё решил, а их, этих деятелей, кстати подписали на то, чтобы Мечникова зарезать. Так урки сами отказались от этого, посчитав что лучше будет отсидеть за квартирную кражу.
— Сколько ему там? Пятнадцать?
— Так точно. — Савельев, закрыл папку.
— Вызови на профилактику, и объясни, чтобы не смел нам и милиции портить криминальную статистику. И насчёт остального. Ну и попутно выясни, что за человек. Родители у него конечно наши до последней нитки, но что там у него внутри, один чёрт знает.
Несмотря на бурный вечер, спал Саша хорошо, и утром, несмотря на все причитания бабушки пошёл в школу.
Первой после него как всегда пришла Катя Мережко, и начала взахлёб рассказывать, как кто-то стрельнул из-за гаражей, и пуля нанесла рану Светке Касымовой, из шестого бэ.
Всю это болтовню Сашка слушал вполуха, быстро просматривая заданные на сегодня задания. Проблемы у него оказались только с литературой и то, относительные, так как несмотря на любовь к Гоголю, Тараса Бульбу на дух не переносил, и вообще о казаках был не лучшего мнения.
Но литература была лишь пятым уроком, а до неё следовало хотя бы коротко пробежаться по химии, алгебре, истории, и логике.
Класс заполнялся учениками, и вошедший со звонком историк, лишь мельком заметив, что Егорова нет, начал урок.
Темой урока была создание Ордена, который тогда, в девятьсот десятом носил название Серпа и Молота, и только после империалистической войны стал Орденом Красной Звезды. А начиналось всё со ссылки Сталина в Сибирь, в село Ванавара, и попытки побега, когда будущий руководитель Советского Государства и будущий Архистратиг Ордена, ошибся с направлением и зашёл на Подкаменную Тунгуску.
Взрыв прозвучавший над самой головой, оглушил вождя, но почти убило его не это а пыль, которая плотным ковром запорошила все вокруг. Все десять дней пока он выбирался обратно к посёлку, пыль была везде, даже в пище, воде и воздухе.
Сталин вышел к Ванаваре на одиннадцатый день, и уже совсем другим человеком. Способным превратить в труху ствол в два обхвата касанием, и расплавить сталь взглядом.
Весь урок Александр просидел словно заворожённый слушая совсем не ту историю, которую он знал, и вдруг подумал, что к эльфам и мечам было бы не так интересно, как в техномагический СССР.
А ещё через пару дней, про Егорова в школе словно забыли. Учителя перестали ворчать на его отсутствие, фамилия исчезла из журналов и списка дружины, а шкафчик для физкультурной формы был заново покрашен.
Но шум с его отцом вышел довольно громким. Экспертиза связала пистолет, стрелявший в школьном дворе, с несколькими громкими преступлениями в прифронтовой полосе, когда был убит и ограблен инкассатор минфина, и когда убили офицера спецсвязи. Последнее было уже по части КГБ, и там рисовалась совсем не уголовщина, а прямое предательство Родины, а именно статья пятьдесят восемь часть бэ — измена родине совершённая военнослужащим.
Областное управление Внутренних Дел, штормило нещадно, но виновника всего этого переполоха ничего не беспокоило, кроме годовых контрольных. Неожиданно для себя Александр принял решение хоть немного поправить оценки в табеле, и занимался, практически не выходя из дома, и лишь поездки на фабрику, как-то скрашивали его график.
К его удивлению, Моисей Соломонович, ничего не стал выговаривать за инцидент со стрельбой, хотя, как секретарь горкома знал об этом всё.
Зато порадовали технологи, выдав наконец-то рабочий вариант выкройки техпроцесса, и первые образцы костюмов, которые Александру и девочкам из Опытного участка пришлось показывать на заседании городского комитета партии, устроив своеобразное дефиле.
Первый секретарь горкома — Пётр Гапонов, до того расчувствовался, что полез обниматься с девчонками, ну и Александру досталось. А когда гордый и сияющий словно новый серебряный червонец Моисей сказал, что всё это идея юного дарования Александра Мечникова, Сашка удостоился крепкого рукопожатия, и оценивающего взгляда зав сектором лёгкой промышленности Обкома Партии.
В общем успех был полнейший, а Александр наконец переоделся из надоевшей старой одежды, в новые брюки и пиджак стилизованный под полувоенный китель из тёмно-синего шёлка. На выход ему пошили костюм из белого шёлка, и прикупив в кооперативах рубашек, носков и платков, он был вполне доволен жизнью. А девчонки с фабрики готовили по его эскизам еще три комплекта одежды.