Шрифт:
Александр КОПТИ
ГОРИ, ЗВЕЗДА
В этот день все было обычно. В десять вечера ОН не спеша вышел из дома. Безлюдные улицы в ночной мгле, тени бездомных дворняг и мерцающие в отдалении факелы стражников, совершающих ночной обход. "Жена и Анна уже поди улеглись, - отрешенно подумал ОН, размеренно шагая по привычным проулкам.
– Завтра надо зайти на рынок пораньше. Пеппи обещал оставить вырезку из свежатинки. А потом можно будет посидеть за кружечкой светлого пивка, посплетничать..."
Через час ОН был на своем рабочем
В дверь постучали. Нетвердым шагом вошел начальник исполнителей, как всегда под мухой, красное отечное лицо - огнедышащий горн, под левым глазом синяк.
– Готовы, Мастер?
– осведомился он, окидывая хмельным взглядом коренастую, точно вылитую из камня, фигуру в красном.
– Как всегда, капитан, - привычно ответил ОН, разминая на ходу пальцы.
– Сегодня по плану восемь. Управимся до пяти?
– Должны.
– Хлебнуть хочешь?
– Капитан вытащил флягу, выхватив зубами пробку, глотнул для пробы первым.
– Нет.
– Тогда начнем...
Два здоровенных охранника втащили, а вернее, внесли, голого лысого человечка. Он нелепо сучил ножками в воздухе. В помещении резко запахло мочой и застоявшимся потом.
Человек в красном холодным, безразличным взглядом скользнул по синюшному, залитому слезами личику, дряблым ручкам и белесому ватному животу.
"Мозгляк-чернокнижник, а может, ученый-червь... Гнилая порода... Сколько таких мокриц перевидал на своем веку, а все равно противно..."
Пока стражники аккуратно, не торопясь, привязывали верещавшего бессвязные слова человечка к скамье сыромятными ремнями, ОН отвернулся к маленькому круглому оконцу, приютившемуся под самым потолком, и там, совершенно неожиданно для себя, впервые в жизни заметил звезду, светившую ровным голубым светом, как драгоценный карбункул на черном бархате.
– Готово, Мастер!
– пробасил один из стражников.
– ...За что... не хочу... нельзя... как же так... все сказал... обо всех... все подписал... опознал... нельзя же... обеща...
Хрустящий звук лезвия, крошащего позвонки. Две алые струи крови, пульсирующими потоками ниспадающие в лохань.
– Зайдите, когда стечет. Я позову, - бросил ОН, тщательно ополаскивая руки и лицо в тазу.
Один из стражников, что помладше, неожиданно громко икнул; белый мазок лица на фоне темной двери.
"Молокосос! В штаны со страху наложил... Ничего, привыкнет... В жизни пострашнее бывает, и ничего... А работа, так она и в подземелье работа..."
ОН прошел в каморку, присел на деревянный топчан. Теперь можно и отдохнуть...
Следующей оказалась девушка. Белый балахон до пят, черный крест спереди и сзади. Синюшные пальцы на ногах от долгого пребывания в оковах. Сама легла на скамью. Он откинул капюшон, густые каштановые волосы прикрывали шею, будто пытаясь охранить хозяйку от нависшей беды.
"Как у Анны... Такая же белоснежная, с синеватыми прожилками кожа, такие же густые каштановые волосы... Анна...
– ОН отвернулся на секунду, машинально глянул вверх, в оконце.
– Что за чертовщина?!? Звезда стала намного ярче, как будто увеличилась в размерах. Чепуха..."
Удар. Кровь. Отдых.
"Не забыть бы сегодня на рынке присмотреть сережки жене. У Бабука в загашнике всегда найдется что-нибудь подходящее... А то все уши прожужжала, окаянная... Зануда... Баба... Все зло от них... Анна у меня не такая, а впрочем... "
Когда осталась последняя "разделка", снова заглянул капитан. Брезгливо сморщил нос:
– Ну и воняет у тебя! Хуже чем на скотобойне. Мои ребятки уже еле дышат. Хлебнуть, случаем, не хочешь?..
– Ты же знаешь - на работе не пью!..
– Неужели так и не смогу тебя искусить?
– рассмеялся капитан, прикладываясь к фляге.
– Попробуй, кто его знает, может, и уговоришь, - свистящий смешок Мастера, напоминающий заунывный посвист ветра в вербном осеннем лесу.
– Страшный ты человек, - капитан натужно ухмыльнулся, отвел осоловевший взгляд в сторону, поднялся, подхватив полы плаща...
– Работа такая... Уборщикам напомни, чтобы не тянули, я долго ждать не могу...
– Напомню...
Здоровенный парень лет двадцати. Вместо пальцев на руках кровавые обрубки. Лицо - сплошной кровоподтек. Под ребрами следы от крючьев. Куски кожи, рваными полосами свисающие со спины, сплошь покрытой коростой и гноем.
– Сколько раз вам говорить, ублюдки недоношенные!
– ОН злобно рявкнул на стражников, привязывающих смертника к скамье.
– Прежде чем сюда вести - обмыть надо. Здесь вам, между прочим, не нужник и не свинарник. Больше предупреждать не буду. Доложу куда следует получите по двадцать горячих, небо с овчинку покажется...
– Так мы же, как лучше, быстрее хотели, - начал оправдываться тот, что постарше, обиженно сопя в усы.
– Скоро светать начнет, а ночка нелегкая была...
– Хватит...