Горизонты ада
Шрифт:
– Ты убила Ник, чтобы ублажить гребаного бога Солнца? – пробормотал я, быстро соображая. – Но зачем оставлять тело в «Скайлайте»?
– Приказ.
– Бога Солнца?
– Да.
– Это он тебе велел смешать с дерьмом и мою жизнь?
– Совершенно верно.
– Он у тебя на прямой связи? – съязвил я.
– Он разговаривает со мной через своего земного агента. Велел мне сплести паутину и завлечь в нее тебя. Не знаю, зачем им такой урод, как ты, но нельзя же
– И он повелел тебе убить Эллен?
– Да. Но на этот раз через своих жрецов. Я повстречалась с Эллен спустя пару дней после нашего столкновения в ресторане «У Кафрана». Несведущий человек мог бы посчитать это случайностью, но я убеждена, что это судьба. Я видела, что понравилась Эллен, и всячески ее поощряла. Я поговорила с моим агентом и предложила ее убить, но тот категорически запретил. Потом виллаки велели мне действовать. Не знаю, как они про нас узнали, но я была рада, что так получилось. Я получила большое удовольствие.
Жрецы сказали только половину правды, когда я встречался с ними в подземной пещере: они не убивали Эллен своими руками, но они разрешили ее убить. Если смогу, я заставлю слепых мерзавцев за это заплатить.
– Зачем понадобилось убивать Эллен? – спросил я.
– Чтобы уничтожить тебя. Виллаки сказали, что это очень важно. Не знаю почему. Я только повинуюсь приказам, а инициативу проявляю, если возникает необходимость. – Присцилла начала напевать.
– Ты больная на всю голову, – пробормотал я.
– Кто бы судил, – парировала Присцилла. – Каким ты, по-твоему, выглядишь в глазах бога Солнца? Ты хоть представляешь себе, насколько ты ничтожен? Насколько незначителен? Как…
Я заткнул ей рот кляпом. Я уже слышал достаточно. Мне еще надо было узнать про Билла, но это можно сделать позже, когда я окончательно развяжу ей язык. Теперь мне хотелось отыграться. Я прикинул, какие подходящие инструменты могут найтись в моей квартире. У меня есть небольшая горелка Бунзена. Ножовка. Плоскогубцы. Молоток. Дрель. Куча ножей.
Собрав все инструменты, я разложил их на полу так, чтобы Присцилла могла их видеть. Я заметил в ее глазах страх, и это меня возбудило. Она не причиняла себе боль, как Валери. Ее можно сломать.
Я взял ее мизинец – этот же палец она отрезала у Билла – и зажал его в плоскогубцах. Я надавил слегка, и ее тело застыло, а крик заглушил кляп. Я подумал: «Что же я такое делаю?» Как я это оправдаю? Месть – это одно, но пытки?.. Могу ли я причинить боль женщине, которую, как мне казалось еще час назад, мог полюбить?
Я подумал о Паукаре Вами и порочной крови, которая течет в моих венах, об Эллен
Моя рука сжалась, и мизинец Присциллы начал белеть. Тонкая струйка крови вытекла из разрыва на коже. Присцилла была сделана из мягкого материала. Один резкий поворот, и палец оторвется. Один прилив энергии, и…
Я уронил плоскогубцы. Спустя несколько секунд и сам осел на пол. По моим щекам текли слезы.
Я не мог это сделать. У меня были все основания, но что-то меня сдерживало и мешало совершить последний губительный шаг, который отделит меня от всего человеческого, что осталось еще во мне.
Я вытащил кляп изо рта Присциллы.
– Трус, – засмеялась она.
– Да, – печально согласился я. – Трус.
– Я-то думала, ты делом займешься. Могла бы и раньше догадаться, что ты – пустая трата плоти. Что ты за мужчина, если не можешь заставить себя отомстить за убитую любовь всей твоей жизни?
– Кто сказал, что я не буду мстить за нее? – Я постучал по дулу пистолета. – Возможно, на пытки я не способен, но убивать умею.
– Любой дурак может убить. Ты с таким же успехом можешь оставить меня для электрического стула, если это все, на что ты способен. Будь ты настоящим мужчиной, ты мучил бы меня так, как я мучила Эллен. Видел бы ты, как она дергалась и…
– Не хочу этого слышать! Я вытащил кляп, чтобы ты могла помириться со своим богом. Я не знаю, веришь ты в загробную жизнь или нет…
– Верю. Я верю.
– Но если ты хочешь покинуть этот мир, хоть немного очистив совесть, скажи, что случилось с Биллом, где я смогу его найти и кто земной агент твоего бога Солнца.
– Ал… – Присцилла поцокала языком. – Бесполезно искать того, кто облечен властью Солнца, – он сам тебя найдет.
– Пусть так. Все равно скажи.
– Тебе не понравится, – насмешливо произнесла она. – Неведение – блаженство. Ты впадешь в ярость, если вынудишь меня сказать.
– Уж как-нибудь сам с этим справлюсь. Кто он?
Присцилла притворно вздохнула:
– Нагнись поближе, прошепчу его имя прямо тебе в ухо.
Я ожидал, что она плюнет или откусит мочку уха, но у нее за душой было нечто более мучительное – правда.
– Вот тебе подсказка. Его имя рифмуется со словом «убил».
Затем она поцеловала меня в щеку, запрокинула голову и залилась истерическим смехом, который я оборвал, выстрелив ей между глаз и отправив ее, извивающуюся и визжащую, прямо в ад.