Горизонты нашей мечты
Шрифт:
Конечно, помнит, язвительно сказало что-то внутри ее. Не каждый день все-таки она спасает по ребенку.
— Служба контроля особых способностей? — тщательно выговаривая слова, переспросила девочка.
— Да, Рэнночка. А откуда ты…
Детская рука выскользнула у нее из ладони так ловко и естественно, что Хина не осознала потери еще две или три ступеньки. Потом она остановилась и растерянно обернулась. Рэнна неподвижно стояла посреди пролета, и совершенно определенно она больше не казалась безразличной и сонной. У Хины по спине пошли мурашки, когда она осознала: у девочки опять совершенно взрослый вид, как тогда, в Центре. Совершенно кошмарное сочетание невинного детского облика и взрослой настороженности.
— Значит, СКОС? Вот как… — проговорила Рэнна, отсутствующе глядя куда-то мимо. — Ну что же, следовало ожидать. Как его зовут, госпожа Хина? Он представился?
— Вероятно, да, — что-то подсказало Хине, что сюсюкать сейчас не следует. — Но с ним говорила госпожа Хибара. Она не назвала имя.
— Он уже здесь?
— Да.
— Тогда нам остается только встретиться с ним.
Рэнна покрепче прижала к себе куклу и быстро взбежала на второй этаж. Даже ее движения изменились: из угловато-размашистых детских превратились в грациозно-скользящие, как у опытной гимнастки. У Хины опять по спине побежали мурашки. Точно так же, как и тогда, в Центре, когда она переваливалась из сетки в сетку между этажами. Но в ее возрасте такое просто невозможно! Никакие тренировки не в состоянии разработать у ребенка мелкую мышечную моторику, которая может развиться только сама, с течением времени. Однако же вот она, Рэнна. Вся здесь. И совершенно реальна.
На верхней площадке девочка остановилась.
— Где он, госпожа Хина?
— В воспитательской. — Хина поднялась вслед за ней, перепрыгивая через ступеньку.
— Госпожа Хина, — девочка повернулась и пошла по коридору мимо входов в спальни. — Могу я нижайше попросить тебя об одолжении?
— Да?
— Я крайне извиняюсь перед тобой за допускаемую неучтивость и не могу найти слов для оправданий своей невежливости. Но не могла бы ты подождать в коридоре во время разговора, если я попрошу? Возможно, мне потребуется пообщаться с ним один на один.
— Рэнна, не слишком-то благоразумно оставлять тебя в комнате одну с незнакомым посторонним мужчиной.
— Я сильный девиант, госпожа Хина, — в голосе девочки мелькнули иронические нотки. — Я могу разнести бетонную стену своими манипуляторами. Если он сможет мне повредить, то уж ты точно ничем не поможешь. И потом, я всегда могу закричать.
Они дошли до середины коридора и остановились перед входом в воспитательскую.
— Я подумаю, — ответила Хина, чувствуя, что мурашки вдоль хребта бегают уже стадами.
Странно: она всей кожей, словно электрическое поле от шерстяного свитера, чувствовала необычность происходящего. И нервы у нее натянулись куда сильнее, чем следовало ожидать от простого разговора с чиновником, пусть и столичным. Однако опасности и страха она не ощущала. Скорее, странное предвкушение. Словно сейчас вот-вот все разъяснится от начала и до конца. Дурацкое чувство, разумеется. Она потянула дверь, пропустила перед собой девочку и вошла вслед за ней.
Навстречу им поднялся невысокий мужчина лет пятидесяти. Длинные залысины, старомодные очки в стальной оправе, заношенный темный костюм, лоснящийся на локтях. Типичная канцелярская крыса, давно наплевавшая на свою внешность.
— Добрый день, — напряженно сказал он. — Меня зовут Сара Каамон. Я директор младшешкольного сектора Службы контроля особых способностей. Ты — Рэнна, госпожа? Ах, да, что же это я. Конечно. Я же видел твою фотографию. Рад знакомству.
Обращался он исключительно к девочке, словно Хины вообще не существовало.
— Меня зовут Рэнна Дзидзисий. Рада знакомству, господин Сара, — тоном хорошо воспитанной пай-девочки ответила Рэнна, низко кланяясь. — Прошу благосклонности.
— Я Хина Мацури, воспитательница ее группы, — сухо заявила Хина. — Могу я ознакомиться с твоими документами, господин?
— А? Да-да, разумеется.
Мужчина извлек из кармана пиджака удостоверение с зелеными корочками, истертое почти так же, как и сам пиджак. Протянул он его тоже почему-то Рэнне. Та не пошевелилась, прижимая к себе своего зверя и разглядывая гостя непроницаемыми темными глазами. Хина взяла удостоверение и раскрыла его, вчитываясь в строчки. Потом активировала первый попавшийся терминал, вызвала программу верификации личности и поднесла удостоверение поближе, чтобы считать из него сертификаты. Подумав, терминал негромко звякнул, подтверждая подлинность удостоверения, и в дисплее появились фотография, имя и должность. Все правильно.
— Мы слушаем тебя, господин Сара, — сказала она, возвращая удостоверение.
— Э-э… госпожа Хина, — мужчина впервые обратился к ней напрямую. — Могу я попросить тебя подождать в коридоре? Я, разумеется, приношу свои нижайшие извинения, но у меня к госпоже Рэнне строго конфиденциальное дело.
Они что, сговорились телепатическим манером?
— О чем ты хочешь говорить, господин Сара? — спросила девочка.
— О… — директор сектора бросил на Хину быстрый взгляд. — О тебе, госпожа. Вот.
Он извлек из кармана пелефон, немного поковырялся в нем и положил на стол. На плоском дисплее возникли две маленькие картинки — похоже, и там, и там несколько похожих строчек текста, из-за мелкости неразборчивые. Потом картинки сдвинулись и наложились одна на другую, переливаясь разноцветными узорами — и превратились в черный квадрат, на котором лишь кое-где горели отдельные светлые точки. И что этот ролик должен означать?
— Госпожа Хина, — Рэнна повернула голову и заглянула воспитательнице в глаза. — Я присоединяюсь к просьбе господина Сары. Пожалуйста!
Так. Значит, все-таки тайны. Страшные тайны, объединяющие восьмилетнюю девочку-девианта и столичного чиновника средних лет, никогда в жизни друг друга не видевших. Ну и что делать, спрашивается?
— Хорошо, — откликнулась Хина, поколебавшись. — Я подожду в коридоре. Господин Сара, имей в виду, что я прямо за дверью. Если вдруг…
— Не беспокойся, госпожа Хина, все в полном порядке, — поспешно заверил тот. — Мое дело займет не более пяти минут.
— Надеюсь, — кивнула Хина, и вышла, плотно затворив за собой дверь и подавив искушение оставить маленькую щелку, чтобы подслушать. В коридоре она села на скамью возле двери, глянула на настенные часы и приготовилась ждать. Значит, пять минут? Ну что же, время пошло.