Горизонты нашей мечты
Шрифт:
Тратить время на переговоры оой-капитан не стал. Он просто швырнул под ноги противнику шоковый кристалл. Вспышка оказалась слабой, еле заметной в ярком освещении, но оба Защитника пошатнулись и медленно осели на пол. У одного из носа потекла тонкая струйка крови. Облака их призрачных Атрибутов вспухли и лопнули радужными брызгами.
— Огонь! — приказал Хабадзин.
Пулеметный расчет, уже изготовившийся к стрельбе позади него, тут же хлестнул по шеренге гвардейцев Церкви короткой очередью, затем еще одной. В помещении оружие грохотало так, что закладывало уши, но дело свое оно сделало. Нескольких
Загрохотали сапоги, и в холл вбежал второй отряд диверсантов. Оой-капитан с облегчением увидел, что и их умник цел и невредим. Теперь у него полсотни человек, два ученых и два пулемета. Пока два других отряда с оставшимися четырьмя пулеметами вносят дополнительную панику в ряды обороняющихся и занимают круговую оборону, он должен сломать сопротивление тех, кто стоит между ним и Глазом — и сделать то, ради чего он явился сюда. Хабадзин быстро провел рукой по набедренному карману. Да, последнее средство на месте. В крайнем случае Глаз Бога окажется уничтоженным раз и навсегда.
— Отряд, за мной! — приказал он и, перешагнув через тело Защитника, уставившегося в потолок остекленевшим взглядом, неторопливо двинулся к лестнице вниз. Пулеметчики заняли позиции по его бокам. Эффект внезапности кончился, и время спешки прошло. Незачем очертя голову бросаться в возможные ловушки.
— Остановитесь!
В проеме лестницы возник высокий крупный мужчина в темно-синей рясе. Его седые борода, усы и обширная лысина в лучах светильников отсвечивали синевой. За его спиной блеснули лезвия алебард.
— Кто вы такие? — властно спросил священник. — По какому праву вы врываетесь в Мировую Сферу, испокон веков не знавшей усобицы? Я, приор Гнесий, требуют ответа!
— Отойди в сторону, святой отец, — хрипло буркнул Хабадзин. — У тебя осталось не больше двадцати человек охраны. Пусть даже половина из них — Защитники, они не смогут нам противостоять. Мне не нужна бессмысленно пролитая кровь. Сложите оружие, и никто больше не пострадает. Считаю до пяти! Раз…
— Через полчаса здесь окажутся все силы Церкви в Цетрии, нечестивец! Вас раздавят…
— Они уже блокированы в казармах. И, в любом случае, ты этого не увидишь. Два!
— Чего вы хотите? — вопросил приор. — Уничтожить Глаз Бога?
— Нет. Сдавайся — и увидишь. Три! Пятьдесят моих людей и два пулемета против двадцати твоих — шансы считай сам. Четыре!
— Подожди… — приор вскинул руки. — Мы сдаемся. Стража! Опустить оружие!
— Отец Гнесий! — воскликнул позади него мужчина в броне и с высоким белым султаном на шлеме, шагнув вперед. На его шее золотом блеснул кубирин и над плечом засветилось длинное огненное копье. Ого! Мужчина-Меч, редкий экземпляр. Ну что же, из того, что в Мировую Сферу не допускают женщин-Защитниц, вовсе не следовало, что здесь не может оказаться ни одного Меча. А на Мечей шоковые кристаллы не действуют. Неважно. Шансов у противника все равно нет.
— Отец Гнесий! — повторил Защитник. — Я отказываюсь подчиняться такому
— Молчи, брат Рэсси! — оборвал его приор. — Мне противна сама мысль о том, что святотатцы начнут лапать Глаз Бога своими грязными руками. Но и бессмысленные смерти моих лучших людей мне тоже не нужны. Всем опустить оружие и прекратить сопротивление!
Защитник зарычал. Словно раненый медведь, он прянул вперед, и его Атрибут со скоростью молнии ударил в грудь одного из пулеметчиков. Но прежде чем он успел повторить удар, Хабадзин выронил зажатый в руке палаш, выдернул из набедренной кобуры пистолет и трижды выстрелил.
Возможно, простые пули и отскочили бы от массивной нагрудной пластины кирасы. Однако пистолет оой-капитана вместо обычных патронов был заряжен улучшенными, с кристаллическими пулями, заранее настроенными на стрельбу в тесном пространстве. Первый выстрел заставил Защитника покачнуться и отступить на шаг, второй — взмахнуть руками и с трудом удержать равновесие. Третий же пробил в кирасе огромную, с два кулака дыру и бросил брата Рэсси на пол. Защитник несколько раз дернулся и затих. Один из солдат Мейсары уже заменил убитого пулеметчика, и теперь оба ствола снова держали лестничный проем под прицелом.
— Я даю еще пять секунд, чтобы все бросили оружие! — рявкнул Хабадзин, направляя пистолет на Гнесия. — Ваш приор умрет первым, остальные его ненадолго переживут! Раз! Два! Три!..
— Приказываю всем бросить оружие! — громко сказал приор. — Братья! Наши жизни принадлежат Церкви! Отбросить их в безнадежной схватке — преступление. Оружие на пол!
После некоторого колебания один из стоящих рядом с ним солдат с досадой бросил на пол свою алебарду. Затем — второй, третий… Оружие звенело по каменным ступеням, и на лицах солдат бессильная злость мешалась с обреченностью. Похоже, они не верили, что их оставят в живых.
— Взводы один и два! Взять пленных под охрану, — скомандовал Хабадзин, не отводя пистолета от приора. — Пытающихся сопротивляться убивать на месте. Отец Гнесий, ты идешь с нами. Если твои люди попробуют фокусничать, я тебя пристрелю. Веди себя благоразумно, и никто больше не пострадает. Разведи руки в стороны, и только попробуй свести ладони! Малейший намек на заклятие, и ты труп.
— Я подчиняюсь. Не нужно больше жертв, — приор поднял ладони над плечами. — Чего ты хочешь?
— Просто отведи нас в зал Глаза Бога, — приказал оой-капитан.
— Вы не пройдете через Завесу…
— Не твоя забота, старик. Пошел вперед!
Приор прожег в Хабадзине дырку — к счастью, лишь взглядом — развернулся и медленно начал спускаться по лестнице, осторожно переступая через брошенные на ступени алебарды. Оой-капитан шел за ним следом, держа его под прицелом. Краем глаза он наблюдал, как его люди сноровисто обыскивают прижавшихся к стене стражей Мировой Сферы и уводят в главный холл. В глубине души он чувствовал сожаление: в Мировую Сферу отбирали лучших из лучших, и большинство из них не заслужило такого обращения, не говоря уже про внезапную смерть от рук товарищей по оружию. Их обманули точно так же, как и остальных. Но если они не совершат глупостей, то, скорее всего, выживут. По крайней мере, у него нет приказа истребить всех, кого здесь встретит.