Горькие яблоки
Шрифт:
Инструкция, спешно разработанная после первого же
неожиданного провала в прошлое, строго-настрого запрещала какие бы то ни было контакты, а если бы контакт все-таки произошел (появление капсулы в присутствии постороннего наблюдателя), категорически предписывала применение жестких методов, от добровольной или принудительной психологической блокады до добровольного или опять же принудительного частичного стирания памяти наблюдателя.
Это были
крутые меры, и в Солнечной существовала довольно многочисленная оппозиция, однако Мировой Совет Безопасности большинством голосов утвердил инструкцию.
– Порядок, - наконец удовлетворенно
произнес Норман, похлопывая по панели, - До финиша дойдем. А грызет-таки подпространство нашу панельку, ох, грызет! Прокол - четверть ячеек вылетает и как минимум одна точка в блоке, еще прокол
– опять чуть ли не столько же. Хорошенькое дело!
– Так как насчет
прогуляться?
– напомнил Марк.
– Соблюдая все меры предосторожности.
– Ну что ж, прогуляться можно. Десять минут в радиусе десяти метров. Только сначала посмотрим, что у нас с блоком питания.
*
Садовников следил за подростками по всем правилам маскировки, как учили в армии. Тропинка попетляла по сухостою, нырнула в низину, по двум бревнышкам и трем дощечкам пересекла заболоченный ручей в камышах и осоке, поднялась в гору, юркнула в сосняк и, сделав еще несколько поворотов, влилась в проселочную дорогу, усыпанную хвоей и шишками.
Мальчишки шли быстро, по сторонам не смотрели, а девочка постоянно забредала в придорожные деревья - то разглядывала мухоморы, то ворошила веткой муравейник, то кружила по траве, топча бледно-розовые сыроежки. Садовников, пригнувшись, перебегал от дерева к дереву, следил, чтобы не хрустнул сучок под ногами.
Он пока ни в чем не был уверен. Он
никому не мог бы ничего объяснить. Просто он узнал этих подростков и вспомнил, как они стояли возле дома, и девочка запустила в стену чем-то, похожим на ягоду, каким-то маленьким красным шариком, и после этого дом исчез. Исчез. Может быть, не по этой причине, но после этого. А потом они втроем стояли и смотрели на него, Садовникова, холодными изучающими глазами, да, да, не удивленными, не испуганными, а именно изучающими и холодными. А потом стала собираться толпа и они стояли неподалеку, он это точно помнил, стояли и наблюдали за суетой, словно холодно рассматривали сквозь толстое стекло. А потом он потерял их из виду и забыл...
Садовников не знал пока, что будет
делать, помощи ждать было неоткуда, да и нужна ли помощь? Вдруг он ошибается? Что если просто детки пошли прогуляться по лесу? А если не просто детки?.. Нет, он должен проследить их путь, найти их убежище, а потом... Что будет потом Садовников не знал, но знал, был уверен, что приложит все силы...
В голову лезла всякая ерунда, обрывки
телесериалов, прочитанных в юности детективов и разной ненаучной фантастики. А если и вовсе не детки? Диверсанты? Чушь! Мутанты какие-нибудь? Да откуда здесь быть мутантам?
Мысль оформилась, и
Садовникову стало страшно. Так страшно, что он привалился к липкому смолистому стволу, не замечая, как за воротник на взмокшую шею посыпались колкие сухие хвоинки.
Сбылось
Володей посмеивались на перекурах. Летающие тарелки и блюдца разных форм и мастей. Зеленые человечки. Инопланетные агрессоры - порождение массовой культуры буржуазного Запада.
Ему стало страшно и он
искренне, всей душой позавидовал Володе, позавидовал отдыхающим на Крымском полуострове и вообще позавидовал всем, кто не стоял сейчас в загородной зеленой зоне, привалившись к смолистому стволу, в нескольких десятках шагов от чужого существа в облике земной пятиклассницы, медленно идущего между деревьями.
Ему стало страшно,
потому что соседи по Вселенной не спустились с небес в своих изящных
и могучих диковинных звездолетах и не были встречены толпами
празднично одетых землян с оркестрами и приветственными
транспарантами. Не было улыбок, аплодисментов, импровизированных митингов, и соседи по Вселенной, почти прозрачные, как пустые бутылки, от собственной неземной чистоты и обладания
Наисовершеннейшим Высшим Гуманизмом, не спешили передать представителям общественности хрустальное антигравитационное блюдо с Подлинным Высшим Знанием.
Нет, они тайком проникли на Землю, приняли
облик землян и делают что-то несовместимое с земным представлением о контактах с братьями по разуму. И кто знает, с какой целью они это делают и что принесет землянам их деятельность?
Садовников вздохнул и
от всего сердца пожелал, чтобы все происходящее оказалось сном, никакого к нему, Садовникову, отношения не имеющим. Как они ожидал, пожелание его никто не исполнил. Тогда он еще раз вздохнул, сжал кулаки и, отклеившись от ствола, начал на корточках подбираться к девчонке.
Двое чужаков скрылись за поворотом лесной дороги, девчонка продолжала брести по траве, глядя под ноги и что-то там вороша веткой, и Садовников знал, что другой шанс ему может и не представиться.
Ему оставалось не больше десятка метров до цели, когда
ветка громко хрустнула под ногой. Чужачка резко обернулась, увидела Садовникова, и он поднялся и расправил плечи, понимая, что упустил свой первый и последний шанс. Девчонка суетливо похлопала по карману, швырнула в Садовникова красный шарик и побежала в гущу сосен. Садовников успел уклониться, шарик врезался в поросший белесым мхом сосновый ствол и исчез, сгинул вместе с деревом.
Пестрый сарафан,
удаляясь, мелькал в лесной зелени. Садовников бросился вдогонку за врагом, у которого кончились патроны.
Последние сомнения исчезли.
Убегал действительно враг.
*
Норман уже вернулся в капсулу, и Марк
собирался последовать за ним, когда неподалеку затрещали сучья. Марк пригнулся к траве, почти слившись с ней зеленым комбинезоном, и увидел следующую сцену: сквозь заросли папоротника бежала светловолосая девчушка, а за ней по пятам гнался высокий взлохмаченный парень в расстегнутой на груди рубашке. Парень настиг девчушку, схватил, повалил, подмял под себя, заламывая ей руки, шарил по сарафану - и Марк быстро распрямился. Он, конечно, подумал об инструкции, но ноги уже несли его в заросли папоротника. В подобной ситуации не вмешаться было просто невозможно.