Горький ветер свободы
Шрифт:
– Все это будет стоить сумасшедших денег, – запаниковала я. – А я даже не знаю, какое у меня будет жалованье.
– Оплату подобных вещей я беру на себя, – отозвался Данте. – Ты работаешь на меня, и в моих интересах, чтобы у тебя было все, что для этого требуется.
– Э нет, это так не работает, – замотала головой я. Обмануть меня было не так-то просто. – Одно дело – всевозможные инструменты, писчие принадлежности и прочие предметы, необходимые для работы. И совсем другое – личная одежда. Не надо морочить мне голову.
Конечно, я понимала, что, как правило,
– Давай договоримся так, – решительно обратилась я к Данте. – Пусть стоимость платьев частями вычитается из моего жалованья. Понимаю, что одного жалованья на их оплату не хватит. Тогда пусть казначей – или кто там у вас этим занимается? – вычитает постоянную сумму до тех пор, пока я полностью не расплачусь.
Я требовательно взглянула на Данте. Он улыбнулся уголками губ и, немного подумав, согласно кивнул. И свое молчаливое обещание сдержал.
Гораздо позднее я узнала, что он просто назначил мне завышенное жалованье, в результате чего, выплачивая из оного свой долг за новые платья, я получала стандартную для архивариуса сумму. Однако на тот момент мне даже в голову не пришла такая возможность.
Данте вскоре ушел по своим делам, а в комнату почти сразу же постучалась присланная Ренцо горничная. Действительно молодая, двадцать с небольшим – должно быть, года на три-четыре моложе меня. Темненькая, смуглая – как и все на юге, – с пушистыми вьющимися волосами, то и дело выбивающимися из прически.
– Донья Эстоуни? – спросила она, одновременно приседая в реверансе.
И заодно устремляя на меня осторожно-изучающий взгляд.
«Ну, а кто же еще? – мысленно хмыкнула я. – Или у дона Эльванди в личных покоях обычно торчит по десятку девиц, так что попробуй определи, кто есть кто?»
– Просто Сандра, – решила поправить я.
Девушка взглянула на меня настороженно. На ее лице отобразилась работа мысли.
– Донья Сандра, – скорректировала она, выбрав компромиссный и потому наиболее приемлемый вариант.
– Договорились. – Я улыбнулась. – А как твое имя?
– Бьянка, – тоже улыбнулась девушка, приседая в чисто символическом, совсем уж коротком реверансе. – Я принесла вам два платья. Какое вы хотите надеть?
Мы прошли в спальню, и она разложила платья на кровати. Я, долго не раздумывая, выбрала то, что лежало справа – неброское, бежевого цвета. Не платье моей мечты, конечно, но сейчас мне было, в общем-то, все равно, во что одеться, лишь бы действительно неброско, лишь бы не привлекать к себе лишнего внимания. Впрочем, на это у меня было мало шансов – как из-за дракона, так и из-за других внешних особенностей.
– А можно потрогать? – тихо спросила Бьянка, с нездоровым
– В принципе можно, – опасливо ответила я.
Бьянка осторожно коснулась пряди, потом пощупала ее, будто проверяла качество ткани в лавке.
– Они действительно настоящие? – восторженно спросила она. – Не крашеные?
– Крашеные? – удивилась я. – Да нет, настоящие.
– Здорово. – В голосе девушки звучало восхищение. – Никогда таких светлых не видела. Прямо как… – она задумалась, подбирая сравнение, – … как солнечный свет.
Ах да, конечно. Здесь ведь совсем нет светловолосых женщин, как, впрочем, и мужчин. Вообще-то мои волосы не такие уж светлые. Я всегда иронично определяла себя как «темную блондинку». То есть волосы светлее, чем у шатенок, но до многих знакомых блондинок мне было далеко. Но все, конечно, познается в сравнении, и на юге мои волосы – светлее некуда. В сочетании с белой кожей, оттенок которой далек от местного, даже невзирая на загар, – гарантия того, что не привлекать внимания и раствориться в толпе у меня шансов нет.
Впрочем, и толпы поблизости пока не наблюдалось. Бьянка же вела себя вполне корректно. Я видела в ней настороженность, любопытство, быть может, некоторое озорство, но никак не враждебность. Пока оправдывались скорее прогнозы Данте, нежели мои опасения. Что ж, посмотрим, как сложится дальше.
Бьянка помогла мне переодеться, после чего мы отправились в предназначенные для меня покои. По дороге девушка рассказывала, где что расположено, и я старалась запоминать, но быстро поняла, что в данный момент это бесполезно. Слишком много новой информации; мой мозг решительно отказывался поглощать ее в таких количествах. Я только поняла, что спальни большинства слуг расположены на первом этаже и что меня туда не повели.
Предоставленные в мое распоряжение покои состояли из двух смежных комнат, спальни и гостиной. Спальня была выдержана в голубых тонах, гостиная – в зеленых. Обстановка достаточно богатая. К счастью, это проявлялось не в показной роскоши, которая непременно выбила бы меня из колеи, а скорее в качестве мебели, картин и прочих предметов интерьера. И, конечно же, ковров. Полагаю, на юге в любом уважающем себя доме ковры должны быть шикарными. Даже если их стелют в комнатах прислуги. В моей новой спальне ковер был мягкий и пушистый, синего цвета. Он покрывал весь пол, и по нему просто невозможно было ходить иначе, чем босиком. Ноги будто тонули в густой траве. В гостиной же ковер был, наоборот, жесткий, украшенный витиеватым черно-зеленым узором.
Теперь вставал вопрос, что делать дальше. Можно было просто посидеть в одиночестве. Можно, наоборот, попросить Бьянку показать мне армон. Можно отправиться в библиотеку и осмотреться на новом рабочем месте. Можно вызвать портных. Но прежде чем посвящать себя любому из этих занятий, мне страстно хотелось совсем другого.
– Скажи, Бьянка… – Я немного стеснялась, но выбора не оставалось, да и ничего предосудительного в моем вопросе, на самом-то деле, не было. – Где у вас тут моются? Я вижу, ванной в покоях нет.