Горький вкус Солнца
Шрифт:
Девушка тоже заметно напряглась: пальцы, сжимающие черен, побелели. Мне вдруг подумалось, что она совсем как Лео — сидит в заточении, одинокая и брошенная, не ведающая избавления и ничего не ждущая. Разве что парень не терял память, он знал себя и родину. Но кто была эта таинственная Агна?
— Нам бы дорогу узнать, — улыбнулся Дэр. — А то уже на скелетов нарвались…
Намек был понятен, и девушка задумалась. Про себя я молила её не соглашаться, грозилась, сердилась, бесилась, но Агна сказала «да» и решила нас проводить. С этого самого момента я была в постоянном напряжении,
Умная, смелая, но замкнувшаяся в чувствах, девушка была похожа на мою сестру не только внешне, и это пугало. Быть не могло, чтобы после погребения, принятого у Грозовых, она просто-напросто выжила, переместилась в горы и много лет бродила по скальной пустоши, не ведая прошлого! Я Агне не верила, не верил и Дэр. Марк, казалось, отгородился, только бы мы не полезли к нему с расспросами. Остальные удивлялись молча.
Девушка отлично знала горы. Она повела нас прямым путем, и Смайлу удалось разговорить её. Так мы узнали много интересного о местах, куда направлялись, и утвердились в догадке, что вскоре попадем в иное измерение.
— Я называю это место чертой. Она длинная и полна самых загадочных существ и мест, не существующих нигде более.
— Сколько мы будем идти по черте? — спросил Дэр.
— Около десяти дней. Это край волшебства, где время течет иначе. Там возможно всё, и, пожалуйста, будьте осторожны.
Зеленым заботливым взглядом девушка скользнула по Марку, и мне захотелось её треснуть. Жаль, Солнечный ответил на сей порыв легкой улыбкой. И жаль, что у меня возникло желание вдарить и ему. Я отняла руку и отошла к лошади, пытаясь унять злобу. О себе думала, лишь о себе. А вдруг Марк станет счастливее, если снова будет с ней? Меня замутило, и пришлось замедлить шаг, чтобы отдышаться.
Я хотела плакать, и не только из-за мыслей, не потому, что чувствовала рядом соперницу. Ко мне вернулись упоительные, вкусные, яркие сны, в которых мы с Марком переживали множество замечательных приключений, сражались и непременно побежали, чтобы праздновать каждое удачное свершение любовью. Так невозможные грезы съедали мое мрачное настоящее, и я теряла любимого в несбыточных мечтах. Я злилась на себя, на него и на Агну. Спрашивается, если она никого из нас не знала, почему выделяла Марка среди остальных? Не Лео, очень на него похожего, не другого Солнечного воина, именно моего мужа!
Ревность захлестнула меня, и я вздрогнула, ощутил на своих пальцах широкую теплую ладонь.
— Тебе плохо, Габ? — спросил Марк. Глаза его светились нежностью, и у меня затеплилась надежда.
— Да. Мутит.
— Болит что-нибудь? — нахмурился он.
— Да.
У меня и правда постоянно ныл живот от непривычной пищи, к тому же болели глаза, словно я долгое время сидела за книгами при скудном свете.
Мы пропустили вперед остальных, и Марк взял меня за плечи, пристально разглядывая. Мне нравилось, когда он становился таким сосредоточенным, тем более проявлял повышенное внимание к моей персоне. Я так истосковалась по прикосновениям, что подалась вперед и больно стукнулась лбом о его грудь. Но не отступила и не издала ни звука, вжалась в мягкую ткань носом и задержала дыхание. Всё. Тут и останусь, если не прогонит.
— Знаю, — сказал Марк.
Что он имел в виду — не стала гадать, но кивнула. Конечно, знает. Я ощутила устремленные на нас взгляды и пробормотала:
— Ладно, идем.
— Куда это? А что же твои боли? Ты мне ничего не рассказала.
— Ну… Глаза и живот. Немного. Я просто устала и хочу нормально поесть.
— Раньше глаза болели?
— Нет. Но это не важно. Нас ждут.
Как тут не перехватить равнодушный, спокойный взгляд Агны? Она вела себя словно обычная знакомая, лицезреющая милую семейную сцену, но что-то в девушке выдавало изъян. Или это во мне появилась прореха, которая создавала ложные дыры и в остальных? Марк склонился и мягко поцеловал меня в лоб.
— Твои токи такие же, как прежде. Пойдем, вечером разберемся. Может, у кого-то ещё болит.
Хорошо, что кони снова были рядом. Я села в седло и прикрыла глаза. Дремать верхом меня учили братья.
После скудного обеда мы увидели во всей красе черту. Вернее было назвать её Чертой, потому что впереди стояла сплошная белая стена тумана.
— Минуешь пелену — и всё, — сказала Агна. — А кто уходит, никогда не возвращается.
— Но ты смогла, — напомнил Дэр.
— Потому что захотела. Обычно туда идут те, кому путь назад без надобности.
— Нам ещё на Атру возвращаться, — сказал Дэр с намеком. — Знаешь о ней?
Агна на мгновение задумалась, потом отрицательно покачала головой.
— Ты вообще о том, другом мире, что-то знаешь? — спросил Лео.
Девушка поглядела на него хмуро.
— Многое. Просто никогда там не была.
— Я не понимаю, — простодушно сказал Смайл. — Если ты знаешь о лесах — изобильных и приветливых, о морском просторе и краях озер, об уютных поселениях, почему живешь в этом предками забытом месте? Неужели нравится?
— Так нужно, — отозвалась Агна. — Кто-то должен стеречь границу. Уйду я — неужели ты, например, согласишься служить здешним духам?
Я видела, как переглянулись Магици. Им было хорошо известно, что прежняя Агна отлично знала потусторонний мир и не боялась с ним взаимодействовать. Я и сама всегда восхищалась её смелостью, способностью не отступить перед любой, самой жуткой нечистью. Кому как не ей быть хранителем?
— Понимаешь, тут такое дело, — сказал Дэр, и я поняла, что он хочет все рассказать. — Когда-то у нас была сестра. Мы с Бирном старшие в семье, и она…
Я не вмешивалась, пристально глядя на Агну. Что выдаст её? Что она скажет, узнав правду? Ответом стала добрая усмешка, смущение и пожимание плечами.
— Простите. Я правда не знаю, как могу быть похожа на женщину, умершую много лет назад. Совпадений, тем более таких странных, случается мало, и это что-то значит. Я с радостью объяснила бы всё, но не понимаю происходящее также, как вы. Чувствую, для вас это важно, и ничем не могу помочь… Возможно, мы разберемся, когда ступим на черту.