Горн Стихий
Шрифт:
— Какой подарок? — спохватилась я запоздало.
— Какой конкретно не знаю, — отозвалась Рита, — но не переживай, мы со Светиком за тебя долю внесли, если что.
Взявшая на себя роль тамады Машка распиналась на всю катушку. Начались конкурсы, я забилась подальше, чтобы, ни дай Бог, меня кто-нибудь не вытащил на сцену. Отыскав пустой стул, я на нем угнездилась, с любопытством наблюдая за происходящим и продолжая опустошать свою тарелку. Так прошло часа два, не меньше, хотя время пролетело и незаметно. А, может, даже и больше, потому что отыскавшая меня Рита заявила, что близиться к полуночи.
После очередного конкурса Машка вдруг заглохла и куда-то со сцены ускакала. Под не утихавшую все это время музыку, двери зала вдруг распахнулись, и на пороге возникли трое пожарных в полном обмундировании.
— Где здесь пожар? — громко и деловито поинтересовался один из них, крайне брутальный смазливый блондин.
— Ринка, ты, что ли, опять? — зашипела на меня Рита.
Я перепугано замотала головой.
Что было дальше, думаю, догадаться не сложно. Сия троица оказалась как раз таки тем всеобщим подарком, про который щебетала Маша. Она, кстати, уже снова материализовалась и чего-то вопила на тему «Какой девичник без красавцев!». Уже и без того развеселая толпа девиц, радостно улюлюкая, сгрудилась возле сцены и заранее хлопала танцорам. Меня же сие событие малость смутило, но я опять же это списала на свое отсталое воспитание. Видимо, происходящее было вполне закономерным и никого не удивило.
Кроме меня к танцующей на сцене брутальной троице оказалась равнодушна, как ни удивительно, именно Женя. Она подошла ко мне с бокалом в руках и что-то тихо сказала, но из-за гремящей музыки и восторженных воплей я ее толком не расслышала.
— Карин, — громче повторила Женя, — тут такое дело… Ты же знаешь, что у меня друзья — одни мальчишки. А я ведь замуж выхожу…
— И? — не поняла я.
— Я прошу тебя быть свидетельницей на моей свадьбе, — она улыбнулась.
Я чуть не поперхнулась.
— Немного неожиданно, да? — смутилась Женя.
— Угу, малость, — ошарашено пробормотала я.
— Я, конечно, понимаю, так сложились обстоятельства, что близкими подругами мы с тобой стать не успели, но все же я почему-то сразу подумала о тебе, когда речь зашла о свидетельнице. Тем более подруг у меня практически нет, мне некого попросить, — она вздохнула, причем явно не притворно. — Так что ты скажешь, Карин?
Она смотрела на меня так жалостливо, что я просто не смогла ответить «нет».
— Я с радостью буду твоей свидетельницей, Жень, — улыбнулась я.
Она взвизгнула и даже обняла меня. Ехидная совесть вставила, что если бы Женя выходила замуж за Руслана, то вряд ли бы я согласилась с такой же радостью.
Толком поговорить на тему предстоящей свадьбы мы не смогли, Женьку отвлекли, и я снова осталась в гордом одиночестве, мысленно отрешившись от всего мира.
Пила сок и философствовала. Вот, думала я, люди влюбляются, женятся, создают семьи… А у меня, блин, полная неразбериха. Мгновенно вспомнились Сашины слова.
Как сказал кто-то мудрый: «Бойтесь мгновенных порывов, они губительны». Дословно не помню. Но смысл такой, что иногда сначала лучше подумать. Но я четко понимала, что если сейчас начну размышлять, то точно передумаю, притом решительность таяла с каждой секундой, и я полезла в свою сумку, которая висела на спинке стула. Но вместо мобильника моя рука неожиданно зачерпнула Прядущего. Хотела запихнуть его обратно, но он вцепился серебряными лапкам за мой палец и, хихикнув, поинтересовался:
— Что, резко осмелела?
— Терпеть не могу, когда ты читаешь мои мысли, — приглушенно возмутилась я, продолжая рыскать в сумке в поисках телефона.
— Почему обязательно читаю? — невинно возразил паук. — Просто ты очень предсказуема, — и как бы между прочим добавил: — Как и действие зелья правды.
— Чего? — оторопела я.
— Ну помнишь, мы с тобой у араходов добывали, чтобы ты смогла у Вадима выпытать про соединение талисмана? Ты же на Паладина не все зелье израсходовала. А я решил, чего добру пропадать, ну и вот, — указал лапкой на мой стакан с соком, — добавил, когда ты отвлеклась.
— Но зачем? — я от изумления даже толком возмутиться не могла.
— Затем, что иногда правда очень нужна, Карин, — очень серьезно ответил паучок. — Решать тебе, конечно. Но ты ведь уже хотела сейчас звонить Руслану. Сама по себе. Зелье пока не подействовало, но вот-вот уже начнет. Оно все-таки поможет тебе сбросить все страхи и условности и быть, наконец, откровенной.
Я вздохнула и тихо произнесла, уже почти растеряв всю свою решительность:
— А как же Паладины, талисман и все такое…
— Ты меня, конечно, извини, Карин, но согласись, Руслан умнее тебя и дальновиднее, — бескомпромиссно заявил как всегда тактичный Прядущий, — он обязательно найдет выход из этой ситуации. И, в конце концов, он — мужчина, пускай он и думает, что делать, — подытожил он.
Я с любопытством смотрела на паучка, впервые задумавшись, не женского ли он пола. Уж очень у него последний довод походил на результат женской логики. Но спрашивать не стала, тем более слова Прядущего прибавили мне решительности, да и искомый мобильник был, наконец, найден в сумке.
Я уже набрала номер Руслана, когда паучок вдруг мне коварно напомнил:
— Самое забавное, что ты сама же ему сегодня сказала, что слышать его не хочешь, и вдруг звонишь.
Я не успела растеряться, испугаться, спохватиться и сбросить вызов — Руслан ответил. Хотя вряд ли можно было назвать его сухо прозвучавшее «Ну и?» ответом.
Видимо, зелье уже начало потихоньку действовать, потому что ничем другим свою неизвестно откуда взявшуюся храбрость я объяснить не смогла.
— Руслан, — тихо попросила я, — ты только, пожалуйста, не говори мне сейчас гадостей, моей решимости надолго не хватит. Я и так в любой момент могу окончательно струсить и положить трубку.