Горничная для дракона
Шрифт:
Я со злостью пнула дверь в последний раз и отошла, оглядывая дурацкое здание гостиницы. Утром надо идти в полицию и писать заявление. Хорошо, что моя печать всегда при мне! Но всё равно – обидно, блин! И холодно! Что делать? Не торчать же всю ночь на улице!
В голове внезапно загорелась лампочка. Кентавр! Он же сказал – можно вызвать. А я, дура, совсем забыла!
Как там? Топнуть, хлопнуть и позвать?
Я подошла к краю тротуара, огляделась по сторонам. Никого. Топнула ногой, хлопнула в ладоши и крикнула не слишком громко:
– Фарел!
Эхо вернулось с конца
– Фа-а-арел!
Может, я не так топнула? Или слишком тихо хлопнула?
Минут пять я ещё танцевала с притопами и прихлопами, пока не разозлилась на себя и свою глупость. Так поверить, так дать себя провести! Дура я, вот и всё. Слёзы обиды, душившие меня изнутри, наконец, прорвались наружу, и я просто заревела в голос, как маленькая девочка, которую обманули с новогодним подарком. Думала-то, что всё будет хорошо, а оно вон как обернулось! В чужой мир попала, домой не вернуться, ограбили, оболгали, вышвырнули на улицу, как котёнка за шкирку! Чем я провинилась перед богом, что он так меня наказал?
Рыдая, я шла куда глаза глядят, точнее, куда попало, ибо глаза из-за слёз ничего перед собой не видели. И ругалась сначала шёпотом, а потом и громко, даже не думая уже, что меня могут услышать, что тут неспокойный райончик, что можно стать жертвой изнасилования до кучи…
Размазывая простенький макияж соплями и слезами, я рыдала всё тише и реже, а потом вдруг замерла и обернулась. Цокот копыт сзади напугал и обрадовал одновременно. Фарел? А вдруг нет? Сколько тут кентавров может быть? А может, это просто лошадь…
– О! Иномирная человека! – восхитился Фарел, зевая. На нём, прикрывая торс, был пушистый, чуть потрёпанный и очень длинный банный халат. Такой длинный, что лошадиные ноги прикрывал наполовину. Чего это халат напялил? И где был вообще…
– Ну, что такое, что случилось? – всполошился кентавр, увидев снова заревевшую, на этот раз от радости, меня. – Эй, как тебя зовут-то, Александра, да?
Он притрусил поближе, нагнулся ко мне, но я ничего не могла ответить. Не истеричка я, но когда навалится… Не остановиться, слёзы не утихомирить! Кентавр опустился на колени и протянул мне бумажную салфетку:
– Утрись-ка!.. Нет, ещё вот тут… И тут. Вот, уже лучше! Теперь забирайся мне на спину.
– Как это? – всхлипнула я. – А где экипаж?
– Слушай, дорогая пассажирка! Я, между прочим, спал! Давай, не капризничай, не проси карету!
С сомнением я посмотрела на широкую лошадиную спину. Разве можно так сразу… Верхом… Я в жизни на лошади не ездила! И потом, это ведь не совсем лошадь… Мужчина, даже если наполовину, к тому же совершенно пока незнакомый… Фарел фыркнул нетерпеливо, и я решилась. Перекинула ногу через лоснящуюся холку, присела, аккуратно взявшись за бока парня через халат. Кентавр хихикнул:
– Щекотно же! Обнимай, не стесняйся!
– Конечно, – пробормотала я, сцепив руки на его животе. – А как же ухаживания, в кино там сходить, мороженого поесть…
– Слушай, этим завтра займёмся, если так сильно надо! – весело ответил
– Стра-а-ашно…
– Не бояться! Теперь говори, куда везти!
– А я… не зна-а-аю…
Слёзы снова закипели в глазах. Куда-куда… Домой, если можно! И лучше всего, ко мне. Потому что больше идти некуда!
– Ну ты же где-то устроилась? Печать получила? Где твои вещи?
– Меня огра-а-абили, – снова заплакала я, вытирая мешавшие слёзы плечом. – И выгнали-и-и…
– Ну-у-у, – протянул Фарел, двинувшись по улице неспешным шагом. – Из тебя всё вытягивать надо? Рассказывай: кто, откуда.
Я снова всхлипнула и выложила всё, что случилось со мной с момента, когда мы расстались у мэрии. Особенно про Фелиц и рычавшего мужика со статуэткой. А потом снова с обидой – про свои вещи. Фарел слушал, качал головой, сочувствуя. И вдруг резко остановился:
– Э, погоди, Александра! Ты же горничной устроилась, да?
– Да… Теперь мне ведь в полицию надо? Чтоб вещи отдали хотя бы, там чемодан и одежда моя…
– В полицию, ага. Но я не об этом! Жильё ты не нашла, насколько я понял.
– В гостинице сказали – предоставят, – горько ответила я. – Вот и предоставили.
– Слу-у-ушай. У меня один клиент всё никак не может найти горничную! У него ни одна не приживается, хоть волком вой!
– И ты хочешь предложить мне попробовать? – с сомнением спросила я. – Думаешь, я приживусь?
– Ну, тебе сейчас это нужно. Или я ошибаюсь?
Оглянувшись, он улыбнулся лукаво. Со вздохом я кивнула:
– Нужно, очень нужно.
– Тогда поехали к нему.
Фарел повернул в обратную сторону, и я сразу испугалась:
– Что, прямо сейчас? Ведь три часа ночи!
– А он поздно ложится, не волнуйся!
– Может, лучше с утра? Как-то неловко беспокоить ночью…
– Александра, а где ты ночевать будешь? Я бы с радостью пригласил тебя разделить мой кров, но я живу с родителями и сёстрами. Сама понимаешь, места нет, да и вряд ли они оценят твою компанию. Они у меня… кхм… не очень хорошо принимают межрасовые отношения.
Я снова вздохнула. Родители-расисты это и в нашем мире есть. Потом бедного Фарела разберут на запчасти…
– Ладно, раз так – поехали к тому, кто ищет горничную. Надеюсь, он меня не выгонит посреди ночи…
– Не выгонит! – весело ответил кентавр, прицокивая копытами по булыжникам мостовой. – Ну и ты будь хитрее! Скажи, что великолепно справишься с уборкой дома и готовкой.
– А дом большой?
Я даже как-то испугалась сразу. У нас-то было четыре комнаты и зал, если чистоту поддерживать регулярно, то и генералить проще и быстрее. Ну да ладно, я не неженка. Работа будет – и то хлеб, а то в гостинице вон как вышло. Фарел человек хороший, то есть, полчеловека, конечно, и плохого не посоветует. Клиент так клиент. Может, тоже хороший человек… Или существо… Мне волк помог адрес найти, существа тут лучше людей… Антропоморфных… Тьфу, запуталась сама.