Горничная для тирана
Шрифт:
Что, бл*ть, сейчас творится в ее голове?
Кем она меня теперь считает?
Глава 36
Демьян
Дарина в комнате, рассматривает букеты из белых роз, тут их пять. Я так захотел. Когда у мужчин заканчиваются слова, он дарит цветы. Мне нужно было много ей сказать, поэтому спальня заставлена цветами.
Молча прохожу в комнату, раскрываю все окна, впуская воздух. Мне не хватает кислорода. Дарина не реагирует, трогая пальчиками лепестки роз. Вот, что меня
Прикрываю глаза, пытаясь взять себя в руки и не сорваться.
Дарина садится в кресло и рассматривает меня, словно видит впервые.
Что ты там пытаешься рассмотреть?
Монстра?
Его ты не увидишь. Он есть. Но он не для тебя.
– Спасибо за цветы, очень красиво, – благодарит она меня. – Но зачем так много? – еще раз осматривает цветы.
– Мне кажется, что это ничтожно мало, – выдыхаю я, всматриваясь в ее красивые сейчас, но грустные глаза.
– Почему?
– Потому что они не приносят тебе счастья.
– Мне очень приятно. Мне никто и никогда не дарил столько цветов. Мне вообще не дарили цветы.
– Не хочешь со мной поговорить? – спрашиваю я, облокачиваясь бедрами на комод и складывая руки на груди.
– Если ты хочешь... – затихает.
– А у тебя нет ко мне вопросов или претензий? – стараюсь говорить спокойно, но выходит холодно.
– Нет, – отворачивается, пряча взгляд. – А должны быть претензии?
– Даже не знаю... – развожу руками.
Тишина. Девочка молчит. Я даю ей шанс начать разговор со мной, но она им не пользуется. Не доверяет мне или еще хуже - опять хочет сбежать. От понимания ситуации хочется все разнести в этой комнате. И такое желание - тоже что-то новое для меня. Подобных эмоций женщины во мне не вызывали никогда. Либо она со мной и играет по моим правилам, либо не со мной. А эмоции - это что-то инородное. Женщина мне была нужна для отдыха, а не для выяснений отношений. Вникать в ее психологические проблемы мне не хотелось.
– Хочу, чтобы ты понимала, что я знаю о каждом шаге обитателей этого дома. О каждом.
Девочка сглатывает и обнимает себя руками.
– Вот, ты уже понимаешь, о чем я. По-прежнему нет ко мне вопросов?
– По-прежнему нет, – упрямо твердит она.
Да что же такое! Сжимаю переносицу, пытаясь подобрать слова и не перейти на повышенный тон. Как мне вытянуть из нее все, что прячет?
– Тогда есть вопросы у меня. Поговоришь со мной откровенно? Ты же честная девочка?
Дарина поворачивается ко мне и смотрит в глаза, кивая. Уже хорошо.
– Как ты узнала о Савелии?
– Марк...
– Снова Марк. Даже неудивительно, – качаю головой. Зря я расстраиваюсь о наследии, мой сын достоин меня. Он тоже знает о каждом шаге в этом доме. Но с ним я поговорю потом. – И вот ты узнала, где Савелий, почему пошла к нему, а не ко мне? Почему расставила приоритеты именно в сторону Савелия? – снова стараюсь говорить спокойно, но выходит ревностно. И это тоже новый для меня спецэффект. Никогда не ревновал, потому что был слишком самоуверен.
– Я хотела убедиться, что Марк не лжет и Савелий именно в этом ужасном месте.
– Убедилась? – буквально
– Да, – кивает. Но в её глазах по-прежнему нет претензий ко мне. Там нет ничего.
– И как же Савелий оказался в таком положении?
– Это ты у меня спрашиваешь?! – а вот теперь в ее голосе появляется эмоция.
– Да, Дарина. Расскажите мне вашу версию! Очень интересно.
– Демьян. Я не хочу это обсуждать... – обессиленно выдыхает. – Все настолько ужасно, что мой мозг отказывается это понимать. Я бы хотела просить тебя отпустить его и не мучить больше. Он же человек. Не собака. Но я не имею права ничего у тебя требовать. Я вообще не знаю тебя. Кто ты? Откуда в тебе столько злобы?! – всхлипывает. Хочет еще что-то сказать, но кусает губы, замолкая. Сжимается вся, обнимая себя руками.
Черт. Не хочу, чтобы она боялась. Не хочу, чтобы ломалась и эмоционально опустошалась, как я. В ней было столько жизни. Именно это меня и цепляло, именно это я и полюбил в ней. Да, черт бы побрал, полюбил. Бесполезно сопротивляться. Ее жизни хватало на нас двоих. А теперь мы словно умираем. Не могу на это спокойно смотреть. Нам нужна реанимация.
– Кто я?! Я... Окей. Тогда позволь я расскажу тебе свою версию, хочешь ты этого или нет! – все-таки срываюсь на эмоции, повышая голос.
Беру кресло, шумно двигаю его к ней, скрипя ножками по полу. Девочка морщится от звука и закрывает глаза.
Сажусь напротив неё. Очень близко. Подаюсь к ней, упираясь локтями в свои колени.
– Заир играл... скажем так, не очень честно. Грязно. Впрочем, как и я. Но даже у таких, как я, есть свои правила и неписаный закон. Углубляться не буду. Ни к чему тебе это знать. Так вот, этот шакал возомнил, что может занять мое место. И хрен бы с ним, я бы с удовольствием отдал ему это далеко не святое место. Только это невозможно. Я могу уйти только в могилу.
Дарина вздрагивает, поворачивается ко мне и заглядывает в глаза.
– Да, моя маленькая. Да. Такова моя реальность. Ну нет у меня другой дороги. И этот шакал уже пытался отправить меня на покой. Примерно месяц назад на меня было совершено покушение. Но, как видишь, не увенчалось успехом. Пострадал мой охранник, который остался инвалидом. А у него жена и новорождённый ребенок. И я теперь им должен пожизненно. И я, конечно, плачу сполна, но вот здоровья ему это уже не вернет. Заир развязывал войну. Амбициозный психопат с навязчивой идеей, возомнивший себя богом. Он провоцировал меня. Хотел отнять все, включая тебя. У него подпольные бордели, он торгует девочками, как товаром, продаёт их за границу, превращая в животных. Подсаживает на наркотики, и те готовы продавать себя, где угодно и кому угодно за дозу. И тебя ждала та же участь.
Дарина качает головой.
– Да, моя девочка. Я не хотел тебе этого говорить. Но ты вынуждаешь. Так вот. Он вышел на Савелия. Сыграл на его чувствах, надавил на больное, внушил, что я зло, которое они победят. Не знаю, что сыграло для Савелия главную роль. Если бы он пришел ко мне, я бы все повернул в другую сторону, преданным мне людям я гарантирую защиту. Но Савелий не захотел... Он продал и меня, и тебя. И если бы я не узнал об этом, если бы не расколол Савелия, неизвестно где бы мы с тобой были теперь. И Савелий не сидел бы сейчас в моем подвале, а кормил бы червей. Так кто я, Дарина? Как должен был поступить? Был у меня выбор?