Горничная

Ши Катерина

Сделав шаг вперед, чтобы хоть как-то обозначить свое появление, явно напугал девушку, которая резко отскочила в сторону и повернулась ко мне. И я утонул в ее темных испуганных глазах. Опять утонул… Ведь мы уже встречались? Верно?

Девушка стала медленно отступать, а пылесос, который продолжал работать, все так же стоял между нами хрупкой преградой. Мы смотрели друг на друга, как два противника перед боем. И если я явно не хотел сделать ничего плохого, то горничная была готова обороняться и защищаться до последнего.

– Николаева, а что вы тут делаете,

да еще и в таком виде? – я вспомнил ее быстро, потому что когда мы последний раз встречались на приеме у ее мужа, то отметил тогда, насколько красива и хрупка была жена моего не самого хорошего знакомого. Но еще девушка была смертельно бледна, а глаза, которые всегда опускала в пол, постоянно наполнялись слезами. Видимо, это замечал только я, потому что другим не было никакого дела до Алены.

– Прячусь, – шепотом пробормотала мой горничная, – я прячусь от мужа…

Она как-то резко осунулась, плечи поникли, затряслись, и в следующее мгновение я сидел рядом с ней на полу, не понимая сути неожиданной истерики. Алена просто рухнула на пол и разревелась.

– Ты чего? – не знал, как к ней подойти, как пожалеть.

– Только не рассказывайте ему, где я! Не рассказывайте! Он меня убьет! Убьет за то, что сбежала! – причитала девушка, то переходя на крик, то на шепот, растирала запястья, вновь утыкалась руками в лицо.

А я смотрел на нее и вспоминал, что ведь действительно Хельга что-то говорила про сбежавшую жену Николаева, которую до сих пор пытаются найти.

Так, а это очень интересно, но жутко опасно, даже для такого человека, как я.

– Я ничего твоему мужу не расскажу, слышишь? – но мои слова не доходили до её сознания. Девушка цеплялась пальцами себе в руки, зарывалась ими в волосы и раскачивалась из стороны в сторону. Истерика нарастала, и я чувствовал, что совсем скоро она может перерасти во что-то страшное и глобальное, ведь уже сейчас Алена причиняет себе боль, когда дерет кожу на руках, когда оттягивает с силой волосы. Но больше всего мне не нравился стеклянный взгляд, направленный в никуда…

Глава 4

Смотреть на подобную картину было страшно, и в какой-то момент мои руки сами собой потянулись к девушке. Это было ошибкой, потому что она зашипела, словно кошка, стала вырываться, визжать. Для того, чтобы каким-то чудом обезвредить госпожу Николаеву, которая и себя калечила, да еще и ни в чем неповинных людей, повалил девушку на пол, зафиксировал одной ладонью ее руки над головой. Так, теперь нужно отключить этот чертов пылесос, который своим жужжанием уже раздражает, и стянуть с дивана плед.

Да, выполнить все задуманное оказалось куда сложнее, чем я думал, потому что Алена вырывалась и боролась до последнего. Вот ведь – мелочь, а силы сколько?

Выключенный пылесос отлетел в сторону, а вот плед мне понадобился для того, чтобы запеленать девушку. Да-да, я знаю, как это делать, потому что так сильно мечтал о настоящей семье и собственном ребенке, что успел пересмотреть все научные программы, прочитать форумы о здоровье и росте младенцев, ну и не

только знал, но и умел пеленать маленьких кричащих деток. Ладно, соврал, пеленать я умел больших плюшевых медведей, который дома было ровно три. Хельга только глаза закатывала, когда видела своих питомцев, завернутых в простыню, и называла меня сумасшедшим. А я что? Просто других способов, как еще ей показать, что готов к отцовству, просто не знал. Уже даже просил ее родить и мне оставить, готов был сам воспитывать, кормить, качать и ночами не спать. Но нет… увы, с другой стороны, наверное, так даже лучше – сейчас бы эта стерва шантажировала меня ребенком, вот зуб даю.

Скрутив Аленку, я перебрался с ней на диван, удобнее устроил ее на коленях, причем голову уткнул в свое плечо, чтобы всем было удобно. Правда, пока она извивалась в своем коконе, ни о каком удобстве речи не шло, но я хоть постарался. Теснее прижав девушку, стал чуть заметно раскачиваться с ней из стороны в сторону, напевая колыбельную.

Да, видели бы меня сейчас парни их охраны, пришли бы в неописуемый восторг! Еще бы – их начальник, суровый, строгий и принципиальный человек, который из кабинета может выкинуть хамоватого сотрудника вперед головой, причём, в прямом смысле этого слова, качает на руках девицу, да еще ей и песни поет!

Алена, кстати, тоже впечатлилась моими способностями, через некоторое время притихла, вытаращила на меня свои шикарные глаза, обрамленные густыми ресницами, и рот приоткрыла. Эх, был бы под рукой леденец какой-нибудь, затолкал бы ей в рот, а так пришлось смотреть в ошарашенное лицо ничего не понимающей девушке.

– Успокоилась? – продолжая качать на коленях, спросил у Алены.

Девушка неуверенно кивнула, поджимая губы, на которые я неосознанно посмотрел вновь. Ладно, не отвлекаемся, а то придется ее еще потом успокоительными отпаивать, тут и так нужен узкий специалист, проблем у жены Дениса Николаевича немерено.

– Отлично, – улыбнулся, – тогда я тебя сейчас распутаю, и мы пойдем пить чай вот за тот ужасный дубовый стол у окна, договорились?

Когда последовал еще один неуверенный и настороженный кивок, я все же распутал кокон и помог девушке подняться на ноги. Ее тело до сих пор сотрясала нервная дрожь, щеки были красными от слез, а руки, м-да, их нужно будет обработать.

Посторонившись, позволив Алене пройти вперед, поплелся следом за чуть шатающейся фигурой и уже в кухне усадил девушку за стол. Так, чайник, вот он! А заварка?

– В ящике наверху, – заикаясь, подсказала девушка, крепко сцепив пальцы в замок.

– Угу, – кивнул, доставая пакетики с чаем и сахарницу.

Так, конечно, одним чаем тут не обойтись, поэтому сломя голову побежал в комнату и так же быстро принесся обратно, боясь, что девушка за время моего отсутствия куда-нибудь сбежит. Но она сидела на месте, смотрела в одну точку и вообще, кажется, погрузилась в свои нерадостные думы. Я же сразу стал набирать номер заместителя.

– Сева! – почти проорал в трубку, – парни из охраны в каком домике поселились?