Горный удел
Шрифт:
– Повелитель считает, что оставаясь в Чивья народ подвергается опасности куда большей. И я согласен со стариком, - важно заметил сотник.
– А все-таки не могу спокойно думать, что стрекозы будут просто уничтожать идущих по ущелью. Ведь это не армия...
От Повелителя не поступало никаких приказаний, кроме одного: готовить переход через перевалы. Тут все было просто - смертоносцам следовало подняться так высоко, как только позволят им деревенеющие лапы, потом людям придется тащить их по снегу на веревках. Стрекоз удавалось держать на расстоянии, и Иржа
Наконец по всем расчетам сидящих во дворце, караван должен был подойти к горам. Ночью от Повелителя прибежал гонец, передавший приказ прекратить всякое движение по ущелью. Олаф поговорил со смертоносцем, и узнал от него, что по пути к чивийцам пристало много людей и даже смертоносцев, оставшихся без собственных городов. Все они хотели просить убежища именно в Хаже.
– У тебя будет пополнение, принцесса, - сказал он Тулпан при встрече.
– Прости, конечно же, королева. Не вели казнить!
– Хватит смеяться надо мной, - покраснела девушка.
– Я не смеюсь, - серьезно покачал головой сотник.
– Мы с прошлой нашей встречи оба выросли в звании. Ты, наверное, скучаешь по Арнольду?
– Я его совсем не знала, - Тулпан покраснела еще больше.
– Кстати, я ведь так и не поблагодарила тебя за свое спасение. Люсьен один бы не справился.
– Рад был помочь, - усмехнулся Олаф.
– Всегда можешь на мня рассчитывать, только не приказывай вредить нашему старику.
– Кому?
– Моему Повелителю, я хотел сказать.
– Я так за них беспокоюсь!
– молодая королева даже всплеснула руками.
– Их будут убивать несколько дней, так все говорят, а мы ничего не сможем сделать.
– Он что-нибудь придумает, старый мудрый смертоносец, - задумчиво проговорил Олаф.
– Наверняка уже придумал. Пауки не похожи на нас как раз потому, что много думают.
На рассвете всех разбудили возбужденные крики часовых. Выглянув наружу, люди и пауки увидели огромные клубы дыма, поднимающиеся над скалами. Там же кружилось множество стрекоз.
"Это Повелитель," - уверенно сказал Волс.
– "Они идут. Но что там может так гореть?"
"Стрекозы подожгли что-нибудь, чтобы караван не смог пройти, и избивают их камнями!" - Арни не шевелил, а прямо-таки плясал на всех восьми лапах, что указывало на истерику.
– "Надо идти навстречу!"
"Повелитель приказал ждать," - отрезал Волс.
Целый день из Хажа смотрели на дым. Что бы ни горело в ущелье, но сгореть оно никак не могло, дыма не становилось меньше, скорее наоборот. Стрекозы то появлялись, то исчезали, и по мнению Олафа вели себя довольно странно. Наконец, когда стало ясно, что область пожара приближается, сотник хлопнул себя по лбу.
– Это Смертоносец Повелитель! Он что-то зажег и несет с собой, дым не дает стрекозам видеть караван!
"Но это не мешает бросать на него камни," - заметил Иржа.
– Возможно...
– замялся Олаф.
– Не знаю, что сказать.
– Возможно, Повелитель растянул караван, между идущими много места и в них трудно попасть камнем, - неожиданно для самого себя высказался Люсьен и виновато посмотрел на Патера.
– Я так думаю, воевода.
Во дворце воцарилось молчание, все размышляли над таким предположением.
"Если так," - сказал наконец Иржа, - "то стрекозам следовало нападать в степи, где дым развевал бы ветер. По ущелью караван дойдет до нас под прикрытием, летучкам ничего с этим не сделать. Тогда надо начинать движение к перевалам, потому что во дворце не укрыть даже часть народа Чивья."
"Мы подождем ночи," - решил Волс, как Око Повелителя Чивья.
– "Мы должны ждать вестей и приказов."
Так и случилось. Ночью прибежали два смертоносца, которые принесли именно то, чего ждал Волс: вести и приказы. Предположение Люсьена полностью подтвердилось. Сам пришел Повелитель к мысли укрыться от стрекоз под дымом, или нашел ответ в разуме Барука, но вдоль всего каравана шли пауки, на спинах которых закрепили высокие шесты с железными листами. Там горели костры из запасенной в степи травы, люди следили за тем, чтобы они не тухли. Караван растянулся так, что последние едва только втягивались в ущелье, а сам Повелитель уже близко. Приказ был один: переходить через горы.
Той же ночью, очень спешно в горы отправилась первая группа. Ее возглавил Арни, а на помощь ему отрядили большую группу поселян во главе с Люсьеном. Стражник так обрадовался, что первым увидит происходящее там, за горами, что едва не расплакался.
– Это мечта всей моей жизни, - неожиданно признался он Олафу.
– И почему-то я знал, что однажды это случится.
– Погоди радоваться, - попытался остудить его пыл сотник.
– Ты не знаешь, что там. Может быть, перевалы не так уж просто пройти. А вдруг их караулят с той стороны?
– Вот и узнаю наконец! Но втихомолку мы, конечно, иногда их переходили...
– Так ты уже был там?
– не понял Олаф.
– В горах по ту сторону гряды - да. Но не спускался с них. Теперь мы спустимся, отогреем пауков и тогда нас никто не остановит!
– Если только там нет стрекоз, - вдруг сказал сидевший рядом Стас.
Оба, и стражник и чивиец, замолчали.
– Это было бы слишком страшно, - выговорил наконец сотник.
– Я в это не верю. Я верю, что однажды мы перейдем эти горы в обратную сторону и перебьем всех стрекоз, а заодно и всех, кто им помогал. Удачи тебе, Люсьен.
На рассвете, немного согревшись под солнцем, но до появления стрекоз, смертоносцы ушли в снега. В три раза больше людей с мотками прочной паутины шли следом, чтобы протащить по снегу восьмилапых, когда они одеревенеют от холода. Таким же образом пересечь перевалы предстояло и всем остальным паукам.
Упрямые стрекозы снова появились, опять летали над дымом, швыряли в него камни не в силах смириться с тем, что жертва уходит от них. Теперь это вызвало у чивийцев только насмешки, хотя все понимали, что без жертв все равно не обойтись. Но они не будут огромными.