Город Атлантов
Шрифт:
— Хорошо, я письменно изложу все, что знаю. Надеюсь, это поможет вам, — произнёс Роджер, наконец. — Вижу, другого выхода нет. Останьтесь у нас переночевать, — предложил он. — Я заметил, Ирэн сильно нервничает. Ей будет легче, если вы побудете с ней первую ночь у нас.
— Если бы вы знали, что Уолт с ней делал! — проговорил Фрэнк с горечью. — Ей кололи наркотики, держали в комнате без света, в абсолютной тишине, где она потеряла счет времени. Пытали электротоком. Она боится взять в руки электроприбор! Упала в обморок, когда получила слабый удар статическим электричеством от расчёски. Ей промыли мозги, сделали черт знает кем.
— Вас
— Да. Но я мужчина, а она слабая женщина, — ответил Фрэнк через паузу. — И потом. Её обработали гораздо больше, чем меня. Искалечили психику. Стёрли полностью личность. Значит, и пытали сильнее. Она иногда ведёт себя как ребёнок, говорит детским голосом, свернётся в комочек и горько плачет, как младенец, которого не покормила мать.
— Да, Райзен до такой мерзости не дошёл бы, — проговорил мрачно Роджер.
После ужина, Фрэнк вошёл в спальню и увидел Ирэн. Она сидела перед большим зеркалом и с задумчивым видом расчёсывала волосы. После того, как он сказал, что останется переночевать у Роджера, она сразу повеселела и перестала выглядеть загнанным зверьком. Он подошёл к ней, обнял и, глядя в зеркало, сказал с улыбкой:
— Мы так хорошо смотримся вместе.
— Да, это точно, — ответила она, прижавшись щекой к его руке.
Он стал нежно целовать её в шею, ощущая, как она трепещет, отдаваясь его прикосновениям. Отнёс на кровать, раздел, и она предстала перед ним в своей восхитительной, совершенной наготе. Подложив руки под голову, с манящей, обещающей блаженство, улыбкой, она ждала его. Он присел рядом, провёл рукой по её лицу, округляя упругую грудь, маленький, чуть заметный животик, и мягко проследовал в самую чувственную область её тела, нежно лаская там, где сходились стройные ножки, заставляя трепетать и выгибаться от разливающейся по всему телу неги.
Склонившись, начал покрывать поцелуями, легко, будто сдувая пушинки с бархатистой кожи. Вначале каждый пальчик на маленьких ножках, щиколотки, коленки, поднимаясь все выше, за каждым его прикосновением шла волна удовольствия, которая охватывала их обоих. Подарив внимание почти каждой частицы её тела, он наклонился на ней, и впился губами в полуоткрытый страстный рот.
Овладел ею, сразу ощутив на ягодицах её руки, которыми она прижимала к себе, будто боялась, что малейший просвет между их телами не даст по-настоящему насладиться друг другом. Они слились в одно целое, не только двигаясь, но и дыша в такт, будто теперь у них были одни лёгкие на двоих. Ощущая, как она подходит к самой вершине, он отпускал её, затихал, и вновь начинал наносить яростные удары, будто дротиком. Ему хотелось, чтобы она забыла навсегда все неприятности, обиды, и погрузилась в упоительную погоню за конечным призом. Она стонала все громче, тяжело дышала, сильнее прижимала к себе, так, что ей становилось больно. Она скривилась, но не могла его отпустить, пока он не нанёс финальный удар, вызвавший взрыв невыносимого наслаждения, будто на мгновение перенёсший их куда-то на седьмое небо. Откуда на грешную землю они вернулись, кажется, спустя целую вечность.
Глава 20
Ирэн спала безмятежно, как маленькая девочка, по лицу блуждала мягкая улыбка. Фрэнк решил, что не стоит прерывать её сладкий сон. Выскользнув из кровати, ушёл в душ. Стоя под струйками воды, приятно ласкающие тело, с удовольствием вспоминал, как вчера они занимались любовью. Он переживал все вновь, поцелуи, ласки, пьянящее желание, полное единение и финальный аккорд. «Надо это все повторить», — подумал Фрэнк в азарте. Когда он вернулся, Ирэн уже проснулась и, счастливо улыбаясь, смотрела на него.
— Хорошо спала? — спросил он. — Кошмары не снились?
— Нет! Прекрасно! — воскликнул она, скидывая с себя одеяло и весело болтая ножками. — Мне снился чудесный сон. Мы лежали с тобой на тёплом-тёплом песке и занимались любовью. Нет, правда.
— А как я тебя целовал? Вот так? — добавил он, показывая.
Ощущая прилив жгучей страсти, он набросился, как тигр на только что добытую лань, терзая жадными, ненасытными поцелуями, ласками. Запах её тела обволакивал, дурманил, лишал разума, заставляя превратиться в дикого зверя. Когда, наконец, он утолил свою жажду, Ирэн отстранила его и лукаво спросила:
— Котик, ты не перетрудишься?
Он сел на кровати, тяжело дыша, немного смущённо поглядывая на неё. Она поцеловала его и убежала в ванну. Фрэнк вдруг вспомнил, что ночью ему пришла в голову интересная идея. Устроившись на кровати, он тут же на прикроватной тумбочке начал писать, стараясь припомнить все детали. Он так увлёкся, что не заметил, как вернулась Ирэн. Она присела рядом и вгляделась в его значки, которыми он быстро покрывал бумагу. Обняв его, она мягко положила голову ему на плечо.
— Я так хочу, чтобы у тебя все получилось, дорогой, — сказала она. — Чтобы мы смогли уехать отсюда. Навсегда.
— Котёнок, я хочу того же самого, — притянув её руку и поцеловав, мягко сказал Фрэнк.
В дверь постучали, вошла горничная и произнесла:
— Мистер Фолкленд, милорд хочет с вами побеседовать.
Роджер ждал его в кабинете, сидя за большим, письменным столом, стоявшим у высокого окна, занимавшего всю стену. Сразу за его спиной начинался океан, с башнями, вырастающими со дна и уходящими в невидимую высь. Справа на стене Фрэнк увидел парадный портрет Роджера в смокинге вместе с женой, поразившись красоте Элизабет.
— Садитесь, друг мой, — сказал Роджер. — Вот то, о чем вы просили, — добавил он, подавая Фрэнку папку. — Здесь все, что я знаю.
— Вы об этом знали и раньше? — воскликнул Фрэнк ошеломлённо, открыв папку и пробежав глазами. — Но почему не сказали? Зачем нужно было проводить такие сложные действия, отключать в трёх местах, когда все так просто?
— Я не хотел, чтобы вы разрушали эти устройства, — вздохнув, ответил Роджер, задумчиво откинувшись на спинку кресла. — Надеялся вернуть мою жену. Теперь, когда она со мной, это не имеет значения. Я понимаю, это выглядит непорядочно по отношению к вам. Вы рисковали жизнью. А я мог с лёгкостью сам вывести их из строя и убить Райзена. Но это так трудно сделать. Убить человека. Даже, если сильно ненавидишь его.
— А сейчас, вы его по-прежнему ненавидите? — поинтересовался Фрэнк. — Не хотели, чтобы Берта вернула его?
— Нет. Не хочу. Я не испытываю к нему ненависти. Но в моей жизни для него нет места, — холодно ответил Роджер.
— А вернуться во внешний мир с вашей женой вы не хотели бы?
— Вряд ли, — ответил Роджер. — Желаю вам удачи, — добавил он, показывая, что разговор окончен.
Покидая апартаменты Роджера, Фрэнк ощущал тяжесть на душе, будто уходил безвозвратно. На этот раз он добрался без приключений, если не считать парочку мутантов, которые пытались напасть из-за угла, но получили меткий выстрел в лоб.