Город богов
Шрифт:
Младший Антонио с ранних лет проявлял живой интерес к окружающему миру, пытаясь с детской порывистостью всё фиксировать на бумаге. Он тщательно делал зарисовки города, людей, животных, растений. Отец был несколько смущён тем, что Антонио постоянно носил при себе бумагу и уголь, которым пользуются художники, дабы делать беглые наброски из повседневной жизни. Даже за столом во время трапезы, мальчик не оставлял своего занятия, чем порой приводил матушку в негодование.
Около ратуши, где
И вот из ворот ратуши появились Родриго и два стражника, препровождавших в судебную палату горожанина, жестоко убившего свою молодую жену из ревности. Толпа тотчас оживилась. Убийца не успел прикрыть лицо связанными руками, как в него полетели камни и яйца.
Родриго ухмыльнулся:
– Что не нравится? Вот верно твоя жена потешается на небесах!
Убийца, как смог, отёр лицо, куда метко угодило яйцо, брошенное одной из молодых женщин.
– Будь ты проклят, ублюдок! – возопила она в адрес арестованного. – Будь ты проклят! Ты лишил меня сестры! А своих детей матери! Гореть тебе в Аду!
При упоминании Ада, убийца поёжился. Он уже успел раскаяться в содеянном. Но, увы, ничего изменить нельзя.
… Судебная палата была переполнена альгвазилами и стражами, сопровождавшими преступников, которые в порядке очерёдности ожидали решения своей участи.
Альгвазилы, все как один были облачены в специальную униформу: удлинённую куртку хубон со стоячим воротником с откидными рукавами жёлто-зелёного цвета, которые шнуровкой крепились непосредственно к лифу. По последней моде хубонам была предана форма латного доспеха, которая достигалась весьма просто – куртка набивалась копрой. Из-за выпуклой груди горожане прозвали одежду альгвазилов «гусиным чревом».
Ноги альгвазилов облачали красные кальсес, штаны-чулки, и короткие кожаные башмаки тёмных цветов. Головы блюстителей закона украшали красные береты с белыми перьями. Из оружия у каждого альгвазила на поясе виднелся меч, в руке – пика. Часто представители закона носили с собой небольшой барабан, который также висел на поясе.
…Судебные заседания обычно возглавлял городской алькад, присутствовали несколько уважаемых рехидоров и альгвазилов. Они, заслушав дело, и посовещавшись, выносили приговор.
Родриго перепоручил своего «подопечного» стражникам, попытался сосредоточиться, дабы коротко и ясно изложить суть дела.
– Отец! – неожиданно услышал он и оглянулся. К нему сквозь толпу продирался его сын, Хесус, служивший помощником у одного из уважаемых рехидоров. – Здравствуй, отец!
Отец и сын обнялись, они давно не выделись.
– Как Изабелла? Как дети? – поинтересовался альгвазил.
– Всё хорошо, спасибо отец, – ответствовал сын. – Сейчас начнётся заседания я должен идти в зал… Но прежде, я хочу сказать тебе…
Альгвазил насторожился.
– Признайся, что-то случилось…
– Нет, твои волнения напрасны. Я хочу сказать, что рядом с храмом святого Николая открывается колледж иезуитов. Почему бы тебе не отдать туда Антонио?! Они как раз набирают способных мальчиков.
Родриго удивился.
– Право, не знаю, что и сказать тебе, Хесус. Но обещаю подумать…
В этот момент дверь в зал заседаний распахнулась, приглашая рехидоров и их помощников занять надлежащие места. С минуты на минуту должны начаться судебные слушания.
После заседания Родриго решил пройтись по городу, ноги сами вынести его к храму святого Николая. Он огляделся: «И где здесь колледж, о котором упомянул Хесус?..»
Около двухэтажного здания, примыкавшего к храму, он заметил человека, облачённого в длинную чёрную одежду. Альгвазил решительно направился к нему.
– Простите меня, сударь, говорят, здесь открылся колледж…
Человек в чёрном одеянии приподнял брови.
– Да, и вы стоите рядом с ним. – Он жестом указал на дверь, над которой виднелась надпись.
Родриго неплохо разбирался в латыни и прочитал:
– Quidquid discis, tibi discis…Чему бы ты не учился, ты учишься для себя, – перевёл он.
– Похвально, вы разбираетесь в латыни. – Заметил человек в чёрном.
– Да, по долгу службы приходится. Когда-то я изучал каноническое право, а оно, как известно, подразумевает знание латыни.
– Вы служите альгвазилом?
– Да… – подтвердил Родриго, хотя вопрос был явно излишним. Его ремесло безошибочно определялось по форменному облачению.
– Почему вы интересуетесь колледжем? – поинтересовался человек в чёрном.
– Хочу определить на учение своего младшего сына. Мальчишка на редкость способный, но непоседливый. Хочу, чтобы он добился в жизни больше меня…
Незнакомец кивнул.
– Похвальное желание всякого родителя, что заботиться о своём отпрыске. Приводите мальчика завтра, после полудня. Спросите Гонсало Суареса… Это я… Могу ли я узнать ваше имя?
– Родриго Монтойя, – ответил альгвазил и замялся.
– Вы хотите что-то спросить? – тотчас понял Суарес.
– Вы – иезуит?
– Да, – с достоинством ответил тот. – И если ваш сын достойно закончит обучение, то станет схоластиком, новицием, а затем – членом ордена иезуитов. Перед ним будут открыты все двери. Он сможет посвятить себя как духовным занятиям, так и светским.
В этот же день за ужином, дон Родриго сказал жене:
– В городе открылся колледж святого Николая. Там заправляют иезуиты…