Город богов
Шрифт:
Раоден тревожно переминался с ноги на ногу, недоумевая, зачем Карата затеяла это путешествие. Чтобы украсть у спящего гвардейца оружие? Если так, это безумный поступок. С другой стороны, желание тайком пробраться во дворец страдающего манией преследования короля вряд ли можно считать признаком душевного здоровья.
Карата вошла в комнату, и тут принц понял, что она не собирается воровать оружие — солдата в комнате не было. Кровать стояла пустая, хотя простыни оказались примятыми, в ней недавно спали. Элантрийка остановилась у матраса на полу, не замеченного ранее Раоденом. Там лежала крохотная фигурка спящего малыша, принц не мог разглядеть лица и понять, мальчик это или девочка. Женщина молча склонилась над ребенком.
Через долгое время она наконец поднялась с колен, махнула принцу и тихо вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Раоден вопросительно приподнял брови, и Карата кивнула ему. Она выполнила то, за чем пришла; настала пора выбираться.
Они решили уходить тем же путем, как попали во дворец. Раоден шел первым, а Карата следовала за ним, закрывая за собой распахнутые ранее двери. Принца переполняло чувство облегчения от мысли, что худшее осталось позади, по крайней мере до тех пор, пока он не проскользнул в дверь коридора, ведущего к королевской опочивальне.
С другой стороны стоял гвардеец охраны, как раз потянувшийся к дверной ручке. Увидев незваных гостей, он на секунду замер в удивлении.
Карата метнулась вперед и стремительно обхватила гвардейца одной рукой за шею, зажав ему рот, а другой ухватила за запястье, не давая дотянуться до ножен. Но после Элантриса ей было трудно справиться с более рослым мужчиной, и он тут же разорвал хватку, легко избежав подножки.
— Остановитесь! — рявкнул вполголоса Раоден и вскинул перед собой ладонь.
Оба раздраженно оглянулись на принца, но прекратили борьбу, как только увидели, что он делает.
Он вычерчивал пальцем затейливый узор, который оставался висеть в воздухе мерцающей нитью — эйон Шео, символ смерти.
— Стоит тебе шевельнуться, и ты умрешь, — негромко, но с угрозой произнес принц.
Глаза гвардейца в ужасе распахнулись. Эйон повис на уровне его груди, от его резкого света по стенам заиграли зловещие тени. Символ вспыхнул напоследок и исчез. Но солдат успел разглядеть изуродованное шаодом лицо принца.
— Ты знаешь, кто мы.
— Доми милостивый… — прошептал солдат.
— Эйон останется еще на час, — солгал Раоден. — Он будет висеть здесь, невидимый, и если ты хоть пальцем пошевелишь, он тебя уничтожит. Ясно?
Гвардеец старался не моргать, по его искаженному ужасом лицу стекал пот.
Принц снял с него ремень с ножнами и надел на себя.
— Пошли, — бросил он Карате.
Женщина скорчилась у стены, куда ее оттолкнул гвардеец, и не сводила с Раодена непроницаемого взгляда.
— Пойдем же, — настойчиво повторил он.
Карата наконец кивнула, потянула на себя дверь спальни Йадона, и они исчезли тем же путем, что пришли.
— Он меня не узнал, — удивленно и в то же время с горечью произнесла Карата. Казалось, она разговаривает с собой.
— Кто?
Они спрятались под входным козырьком одной из лавок в центре Каи, отдыхая перед последним рывком до Элантриса.
— Гвардеец. В прошлой жизни он был моим мужем.
— Мужем?!
Карата кивнула.
— Мы прожили вместе двенадцать лет, а он меня забыл.
Раоден прокрутил в голове недавние события.
— Значит, в той комнате…
— Моя дочь. Не думаю, что ей рассказали, что со мной случилось. Я хотела, чтобы она знала правду.
— Ты оставила записку?
— Записку и маленький подарок, — грустно ответила элантрийка, хотя ее глаза оставались сухими. — Мое ожерелье. Я сумела пронести его мимо жрецов год назад. Я всегда хотела оставить его ей. Они забрали меня так быстро, я даже не успела попрощаться…
— Я знаю. — Раоден обнял ее за плечи. — Я знаю.
— Шаод разлучает нас с любимыми людьми. Он забирает все и оставляет нас с пустыми руками. — Ее голос дрожал от ярости.
— По воле Доми.
— Как ты можешь произносить его имя, после того что он сотворил с нами?!
— Не знаю, — признался принц. — Я только знаю, что нам нельзя сдаваться. И сегодня ты сумела повидать свою дочь.
— Да. Я благодарна тебе. Ты оказал мне огромную услугу, принц.
Раоден замер на месте.
— Я знаю тебя. Мы с мужем много лет прожили во дворце, охраняя твоего отца и его семью. Я помню тебя с детства, принц Раоден.
— Ты сразу догадалась?
— Не сразу, но достаточно быстро. Поначалу я не могла решить, ненавидеть тебя или радоваться, что справедливость восторжествовала.
— И к какому ты пришла выводу?
— Неважно. — Карата по привычке вытерла сухие глаза. — Ты выполнил свою часть договора. Мои люди оставят тебя в покое.
— Этого мало. — Принц поднялся на ноги.
— Ты потребуешь награды помимо нашей сделки?
— Я ничего не требую, Карата. — Он подал ей руку, помогая встать. — Но ты знаешь, кто я, так что можешь догадаться, каковы мои цели.
— Ты похож на Аандена. Собираешься править Элантрисом, как твой отец правит этой проклятой страной.
— Почему-то сегодня все пытаются осудить меня на скорую руку, — с кривой улыбкой произнес Раоден. — Нет, я вовсе не собираюсь править Элантрисом. Но я хочу помочь ему. Перед нами город, полный изнывающих от жалости к себе людей, которых приучили глядеть на себя глазами остального мира. Элантрис может измениться к лучшему.
— Как ты собираешься изменить наше существование? Пока нам приходится голодать, элантрийцы будут драться и уничтожать друг друга из-за крошек!