Город демонов
Шрифт:
— Спокойно, — крикнула Малиновая Помада. Стало тихо. Она уставилась на меня, и мою плоть словно сковало ледяным панцирем. На меня наползала ее бессмертная аура, липкая и зловонная. Как гниющие тепличные цветы.
— Она еще сомневается. — Ее голос звучал очень спокойно, очень твердо.
— Попробую ее убедить, — проворчал демон-курильщик.
Однако демонесса сделала знак Безвольному Подбородку.
— Прошу, изложи наши соображения еще раз.
Демон повиновался. Он говорил с легким раздражением, но не пропустил ни одного
«Сет, Сет, — шептал мой внутренний голос. — Что же ты делаешь?»
Дрожа с головы до пят, я начала:
— Я… значит, я…
Демонесса остановила меня:
— Хорошо, можешь пока не отвечать. Просто поразмысли над тем, что мы тебе сказали. Давайте сделаем перерыв на обед и соберемся снова через полчаса.
Я изумилась. Остальные были удивлены не меньше. Обед? Мы заседали всего пятнадцать минут. Но как бы ни хотелось им поскорее добиться моего согласия, демоны были рады перерыву. Они торопливо разошлись. Некоторые просто растворились в воздухе. Я боялась, что кто-нибудь перед уходом схватит меня за руку и прошипит на ухо несколько гадостей, однако ничего подобного не случилось.
Я в одиночестве сошла вниз, расстроенная, вне себя от тревоги. Мне совсем не хотелось есть, но поскольку я не ела весь день, то решила по крайней мере выпить кофе с пончиком. В лифте я обнаружила Клайда — он ждал меня.
— Не надо со мной говорить, — устало сказала я. Его лицо было сурово.
— Я слышал, что происходит. Они хотят подставить меня со Старлой.
— Да, знаю, вроде того, — сухо ответила я. — Вот уже два дня мне приходится отбивать атаки двенадцати разгневанных демонов.
— Мы не убивали, — со злостью сказал он.
— Я знаю, знаю. Никто этого не делал. — Боже, как бы мне хотелось оказаться подальше от Клайда! Лучше всего в собственной постели, но, если честно, я бы не стала сейчас привередничать.
— Ты не можешь допустить, чтобы нас осудили. Это несправедливо. — Страх и отчаяние в его голосе удивили меня. Клайд всегда казался таким невозмутимым, словно растянутое на пять сотен лет изымание внутренностей его совсем не пугало.
— Справедливо? Справедливо?
Мы вышли из лифта. В вестибюле я заметила Сета, который собирался идти работать. Он остановился, чтобы сказать что-то консьержу, и тут заметил меня. Я сделала знак, чтобы он дождался меня, а затем повернулась к Клайду.
— Я скажу тебе, что такое «несправедливо». Видишь парня вон там? Это мой друг. Он ни в чем не замешан. Приехал сюда, чтобы составить мне компанию. Но после того как я высказала свое особое мнение по вашему делу, эти мерзавцы присяжные начали угрожать, что убьют его, если я не проголосую так, как они хотят. Вот что такое «несправедливость».
Лицо Клайда немного смягчилось. Он мрачно взглянул на меня:
— Они не посмеют.
— Не посмеют? Но в любом случае, если они не решатся его тронуть, а я решусь и дальше изображать благородство, мне все равно не поколебать их намерений. Дело просто закончится своим чередом. Предложенные Кертисом награды слишком хороши. Мне он предложил… хм, то, о чем я давно мечтала. А одному демону Кертис пообещал, что сделает его помощником босса в Монако.
Клайд презрительно фыркнул:
— Он лжет. Курт очень могущественен, но такое ему не под силу. Думаешь, сидел бы он до сих пор в Бельгии, если бы знал, как дернуть за ниточки и получить назначение в Монако?
Великолепно! Фальшивые взятки. Как будто недостаточно самого факта подкупа.
— Что ж, даже если и так, — возразила я, — тот демон в жюри очень даже ему поверил. Вот что важно.
— Значит… Ты сдаешься.
— А ты как будто этим шокирован? — воскликнула я. — Почему всем вокруг не возбраняется иметь черную душу, а вот от меня требуют высоких моральных принципов?
Он медленно, торжественно произнес:
— Потому что в тебе есть нечто, что ты сумела сохранить. Искра добра.
— Искра добра?
— Именно. А в нашем мире это значит…
И тут без всякого предупреждения обрушилась люстра.
Она не накренилась, не дрогнула. Не было ни малейших признаков того, что она вот-вот рухнет вниз. Раздался страшный грохот. И та самая люстра в вестибюле, которую я высмеяла как дешевую подделку, с треском обрушилась вниз и ударилась о каменный пол, взорвавшись ослепительным фонтаном стеклянных брызг. Вестибюль засыпало стеклянными осколками всех размеров. Видимо, это все-таки был хрусталь, а не пластик. Мы как бы смотрели постановку «Призрак оперы», только спецэффекты были получше.
Мы не могли бы пострадать по-настоящему, однако Клайд инстинктивно схватил меня за руку и толкнул назад. Ошеломленные, мы разглядывали картину разгрома. Кричали люди. По какому-то странному стечению обстоятельств непосредственно под люстрой никого не было. Это было просто чудо — странная ирония, учитывая, кем были очень многие из нынешних постояльцев отеля. Однако разлетевшиеся по всему помещению осколки наделали дел — почти все, кто был в вестибюле, получили более или менее серьезные порезы.
В том числе и Сет.
Я бросилась через весь вестибюль к Сету, обогнув по пути остатки люстры на полу. Сет все еще стоял возле стойки консьержа. Его сумка упала на пол, а в руке он держал двухдюймовый осколок. Один его край был в крови. Соответственно по щеке шла кровоточащая царапина.
— Ах, Боже мой! — воскликнула я. — Ты цел?
Он поморщился:
— Кажется, да. Нигде не торчат еще осколки? Я не вижу.
Крошечные кусочки стекла и тонкая стеклянная пыль покрывали его одежду, но, к счастью, я не нашла ни одного осколка, впившегося в кожу. На улице было тепло, однако по привычке жителя Сиэтла Сет надел сегодня фланелевую рубаху поверх майки. Толстая ткань и длинные рукава послужили ему хорошей защитой.