Город грехов
Шрифт:
— Я люблю тебя, Зак.
Тесно переплетаясь на дощатом полу в крохотном охотничьем домике в окружении елей, слушая шум дождя по стеклу, они и не знали, что ночь, которая должна была стать худшей в их жизни, станет моментом счастья. Тем самым, который запомнится лишь полным единением чувств и слиянием двух заблудших душ. Тем самым, что люди вспоминают с улыбкой даже через много лет…
18. Бумеранг
В кабинете Большого Змея только что стихли мужские голоса капитанов. Заккари Грант второй может и был человеком, смело смотрящим в лицо опасности, но точно не безрассудным идиотом. Отправил небольшую группу людей в дом бывшей жены, еще одну — в клуб «Полночь», с надеждой поймать неизвестного маньяка. Остальные силы
Плеснув себе полбокала бурбона, он, по-стариковски покряхтев, потянулся к портсигару на краю стола. Пока не вернутся первые капитаны со своими докладами, спать не суждено. Придет рассвет, подарит спокойствие на ближайший день, и тогда можно будет отдохнуть. Все-таки возраст уже дает о себе знать: после марафона последних часов руки немного тряслись от волнения и физического истощения.
— Славный вечер, Заккари, — раздался где-то слева холодный, ужасно знакомый голос. Пальцы замерли над портсигаром и, оглянувшись, Зет вздрогнул. Из-за деревянной потайной двери, предназначенной для того, чтобы скрывать кабинет советницы от недоверенных лиц, вышла статная брюнетка со спутанной гривой волос и горящими ненавистью карими глазами. Черный неприметный брючный костюм, кожаные перчатки и уверенно сжатый в одной руке дамский пистолет, направленный точно в голову Змея.
— Боже, Грета, — хохотнул он, пару раз моргнув, чтобы удостовериться, что ему не привиделось сие шокирующее зрелище, — Ты просто мастер эффектных появлений, — нисколько не сомневаясь, что оружие лишь для полноты образа, мужчина все-таки взял портсигар и откинулся в кресле, рассматривая миссис Грант с изучающим прищуром, — Хм, а ты нисколько не изменилась.
Грета лишь крепче сцепила зубы, собирая все возможные силы, чтобы только не нажать спуск немедленно. Эта расслабленная поза, этот наглый взгляд были ей слишком хорошо знакомы. Как же она ненавидела эту скотину. Безнаказанный, творящий все, что ему заблагорассудится. Возомнивший себя богом, способным кроить из человека что-то по своему образу и подобию. Из, черт возьми, ее единственного сына.
— Что-то ты не выглядишь напуганным. Я рассчитывала на более эмоциональную встречу, — прошипела она, не опуская руки с пистолетом. Наблюдая с тихим бешенством, как бывший муж закуривает сигарету и лениво расстегивает свой черный пиджак. Она хотела все сделать не так. Хотела покаяния, мольбы и преклоненных коленей. Видимо, не получит…
— А я рассчитывал, что ты сидишь дома и, как сказал Зак, нуждаешься в защите этой ночью, — хмыкнул Грант, затягиваясь дымом. Наведенное на него дуло не вызывало и капли страха, ведь он знал, что эта женщина не Лили. И на поступки не способна. Именно поэтому он так легко смог вырвать ее из сердца, — Что, прибежала сама, почуяв жареное? Или… погоди, откуда ты могла знать, что сегодня опасно оставаться одной? — первое понимание заставило его застыть, приоткрыв рот. В голове складывались два и два, с каждой секундой делая лицо мрачней, — Не может быть…
— Может, Зет, — твердо заявила Грета. Поздно, слишком поздно отступать. Она шла к этому моменту слишком долго, чтобы сейчас давать слабину, — Это я. Давила твоих шавок, как мух, одну за одной. И знаешь, мне не жаль. Они сделали свой выбор, когда встали под знамена такого ублюдка, как ты.
— Тупая сука, неужели ты настолько конченая тварь, что угрожала собственному сыну?! — забыв про сигарету в руке, Грант напряженно ждал ответа. Хотелось прояснить все до конца, и он точно не мог ждать, что его ночная гостья вдруг рассмеется. Звонко, разрушая тишину холодного поместья. Но при этом не опустив оружие ни на миллиметр, не сводя глаз с цели.
— Нет, дорогой, это ты и твои шавки тупые, как полена. Первый же мой шаг, первая же угроза заставила тебя вернуть мне Зака. Я знаю тебя слишком хорошо, Грант. Тебе всегда было
— Я сделал из него мужчину. Сильного, крепкого. Какого никогда бы не вырастила ты.
Тупой укол в области груди заставил Грету стиснуть рукоять пистолета до онемевших пальцев. Столько времени она мечтала об этом. Как выскажет ему все, всю свою боль. Боль пролитых слез от предательства любимого мужчины, который предпочел молоденькую девочку. Боль разрушенной семьи. Боль сына, терпящего удары и порезы — эта еще хуже, вдвойне. А понимание собственного бессилия вовсе превращало когда-то вполне самодостаточную и гордую женщину в мечущуюся из угла в угол птицу с подрезанными крыльями. Пока она не решилась действовать.
— Нет, больной ублюдок. Ты издевался над ним год за годом, ломал его. Превращал моего тихого мальчика в чудовище, которое нужно тебе, в свою адскую гончую. Но всему приходит конец. Разве ты не понял, что Зак уже тебе не принадлежит? — она победно улыбнулась, вспоминая, как это — видеть сына счастливым, — Я и не собиралась причинять ему малейший вред. Лучше меня твои действия не предугадает никто. Дай предположить: Зак, его девочка и твоя шлюха сейчас в охотничьем домике, верно? — нервно дернувшийся Змей, раздраженно раздавливающий пальцем окурок в пепельнице, стал лучшим подтверждением, — Им ничего не угрожает, даю слово. В отличии от твоих свадебных клятв оно нерушимо.
— Как, ради всего святого, как… — только и простонал Зет, понемногу сопоставляя факты. Как же он сразу не подумал… Да просто не ожидал, что у столько лет молчавшей женщины окажутся такие стальные яйца. Он помнил ее, как довольно мягкую и добрую особу, любящую возиться на кухне и признающую секс только при выключенном свете. Видимо, годы ее все же изменили… Или это сделал сам Змей.
— Ну, раз тебе так интересно, — безразлично пожала плечами Грета, — Я наняла своих же механиков, подбрасывая им записки в шкафчики. Кто-то отказывался, кто-то нет: денег я не жалела, пару лет назад получила наследство от тетки из Огайо. Давала им подробную инструкцию, рисовала картинку с аспидом. Никогда не использовала одних исполнителей дважды. Труп у Бакстер было подкинуть элементарно: парни залезли в окно, подкараулили, пока в бордель не зайдет Змей, и быстренько прирезали его. Возле клуба тоже не возникло проблем, ведь после того, как ты его взял под крыло, твои шавки стали там часто ошиваться. Тут я не учла одного: что, оказывается, «Полночь» оказалась в твоих лапах из-за Зака, а он, в свою очередь, нашел там Бекки. Иначе бы точно не стала кидать труп так опасно близко к ним, — Грета тяжко вздохнула, глубоко сожалея, что о симпатиях сына узнала уже после второго убийства.
— Но ты просчиталась, — Зет сложил руки на груди и ехидно заметил, — Третий труп всплыл слишком быстро, и Зак взял след. А потом еще и получил на орехи от твоих работничков — и кто же из нас родитель-садист? Я хоть не делаю независимую морду, как ты.
— Это случайность, — Грета сморщилась, вспоминая, как увидела в мусоре окровавленный бинт и чуть не упала в обморок от ужаса, — Я дала ему разобраться с исполнителями, ведь знала, что они без понятия, кто наниматель. Но ребята взбесились, и я не успела предупредить Зака об опасности. Они сами решили его наказать. И все уже уволены к черту. Ты не представляешь, с каким удовольствием я смотрела сегодня на твою панику… Твой страх. Непобедимый Большой Змей испугался, как дитя, — хищно усмехнулась Грета, кормя свою жажду мщения.
— Что ж, если ты собралась так стоять всю ночь, то советую соображать быстрей. Скоро вернутся мои капитаны, и клянусь, я им дам разорвать тебя на куски, как требует закон Змей, — спокойно пообещал Зет. Вся картина уже встала перед его глазами, и даже дополнения о смерти Фила не нужно: Грета жила когда-то в этом поместье и прекрасно знала все его тайные ходы. А уж от гаража вполне могла иметь оставшийся дубликат ключей, ведь замки со времен деда не менялись. Больше всего интересовало, что она собирается делать теперь, когда последний аккорд ее романса сыгран. Когда женская рука уже дрожит от тяжести оружия. Или от нервов?