Город Ив
Шрифт:
– Но ведь сюда приводят наши поступки. Нет, какой был человек, таким и останется. Итог предрешен. Каждый там, где должен быть.
– Не всегда. Есть обстоятельства, в жизнь вплетаются чужие судьбы и беды, много есть того, что ведет сюда. И здесь нельзя остаться навсегда.
–
– Выбора не существует. Это лишь иллюзия, которую дают глупцам, – сухо ответил Багров.
– Кстати, а почему в городе Ив нет детей? Ни одного.
– Для них другие города. Города солнца!
Каждую ночь теперь он приходил, запирал дверь изнутри, закрывал тяжелые ставни, садился на край кровати и смотрел в пустоту до утра. А я наконец спала спокойно, тихо, без страха и ужаса за стенами. Они исчезли, испарились, перестали лезть в мой дом, под мое одеяло, под кожу. Я больше не чувствовала их – лишь покой. Мои радужные сны прекратились и стали наяву. Возможно, я бы согласилась остаться здесь навечно, в этом окутанном туманом, оплетенном паутиной, омытом слезами плакучих ив городе. Но конец был неизбежен, как говорил Багров. Чаши медленно качались из стороны в стороны. Я чувствовала их движение физически, ощущала тяжесть и холод.
Однажды я рассказала ему, что хочу пойти к реке, что слышу голоса, которые зовут меня туда. Он ответил, что лучше этого не делать. И мы больше об этом не разговаривали. Со временем он начал ложиться спать у моих ног на кровати, мы много беседовали перед сном. Я узнала, что он рос в неполной семье. Мама, после смерти отца, сошлась с другим человеком, который издевался над ней и избивал маленького Багрова.
– Мне было пятнадцать, я не выдержал. Зарезал его пьяного ночью. Меня посадили в колонию, мама ни разу не пришла ко мне. Лишь однажды написала мне письмо, всего три предложения: «Зачем ты так? Ведь я любила его. Мог бы и потерпеть». Потом я тяжело заболел, туберкулез. Из колонии я так и не вышел. Мои весы стали вровень. Я почти искупил свою вину. Почти…
Я молчала. Не знала, что ему сказать.
Он продолжал:
– А хочешь узнать свою историю? Ведь ты не помнишь, верно?
– Нет, не помню. Расскажи, – прошептала я.
– Ты была не самым хорошим ребенком. Постоянно бунтовала. Убегала из дома. Довела отца до инфаркта, как считала твоя мама. Твои весы с самого детства перевешивали в сторону темноты. Да, ты и любила темноту. Считала ее самым честным временем суток. От родителей ты съехала. Но в бушующем мире нашла лишь друга наркомана. Ты вытягивала его из всех передряг, но не спасла. Любила его безумно, или может у тебя проснулись материнские чувства. Но спасти заблудшую душу не всегда возможно. И твой последний порыв был пойти работать в приют для животных. Ты там спала, ела, существовала, а потом решила поехать поговорить с матерью. Но та спустила тебя с лестницы, орала, что ты убила отца, тварь неблагодарная. В итоге перелом основания черепа, и вот ты здесь. Твоя чаша еще качается, моя нет. И я не дам ей качнуться не в ту сторону, – Багров смотрел мне прямо в глаза. И хоть он и не видел меня, но его взгляд проникал прямо внутрь.
Конец ознакомительного фрагмента.