Шрифт:
Город, который построил Я (03-ий том)
Марс Чернышевский – Бускунчак
Я
Одно из главных событий в моей жизни произошло тогда, когда я понял, что у меня есть отец и он находится где-то здесь. Папы бывают разные – хорошие, плохие, строгие, добрые, пьяные, трезвые и т.д. Главное, чтобы они были. Про моего родителя многие говорили, что он настоящий талант, другие – гений, третьи – ловелас и, что он загубил из-за этого карьеру. Четвертые говорили, что он слишком бесхарактерный, чтобы постоять за себя, пятые – что он слишком раздраженный, шестые – что он все забывает, седьмые – еще какую-нибудь чухню, а восьмые вообще ничего не говорили и не говорят до сих пор. Я был девятый. Девятым, вообще, очень повезло, так как они никогда не думают, почему у них папы не стали теми, кем должны были стать, по мнению тех, кто занимает, например, третью или, скажем, шестую позиции.
Случай, о котором сейчас пойдет речь, очень короткий и непримечательный, хотя именно он характеризует моего отца в полной мере, даже не как личность, которую все обязаны уважать и ценить, а просто как человека со своими обычными человеческими очертаниями.
1 января 199… года, мы со своим другом Валентином Учебловым сидели на кухне в доме моего отца на ул.Горького и смотрели в стену, которая возвышалась над газовой плитой. Анатолий Дмитриевич или просто дядя Толя (это имя моего отца и героя данного рассказа) здесь редко появлялся потому, как был очень занят на четырех или пяти работах, чтобы прокормить несколько семей – родную и ряд неродных. Я приехал сюда пожить, благо здесь было все необходимое для холостяцкой жизни, полной творческих мечтаний и иллюзий, а именно: пианино "Волга", телевизор "Рекорд" и холодильник "Саратов". В дальнейшем ко мне присоединился и стал тоже мечтать Валентин. Но на самом деле мы мечтали редко, всего два или три раза в день, когда встречались на кухне почаевничать, все остальное время мы пытались быть музыкантами. Учеблов изо всех сил старался стать гитарным виртуозом – эквилибристом, я же, кое-что наигрывал на фо-но. Но это совершенно не важно, а важно то, что первого января мы сидели на кухне и ничего не делали, даже не разговаривали, а просто смотрели в стену.
Конец ознакомительного фрагмента.