Город мертвых талантов
Шрифт:
“ Фухх! Свобода!” – теперь за угол, за куст, перевязать шнурки покрепче, но только быстро, быстро!
– Сваливаешь? – раздалось за спиной. Саша подскочила как кот, застигнутый за кражей сосисок.
Перед ней стоял ее сосед Петька, противный мальчишка лет двенадцати. Вечно он болтался под ногами, размахивая своим дурацким самокатом и валяя дурака изо всех сил. Сашу он подбешивал.
– С чего ты взял? – злобно огрызнулась она.
– С рюкзаком. Лохматая. Бегом.
– Не дурак. Не говори никому, что меня видел. – и она
– Пятьсот рублей.
– Что?
– Давай пятьсот рублей, и я тебя не видел.
– Я сейчас пинка тебе дам, а не пятьсот рублей! – пообещала Саша.
– А я Светке твоей скажу.
– Знаешь, что бывает с шантажистами?
– Что?
– Погугли. Или в книжке прочитай. Лучше в книжке.
Саша отряхнула коленки, подтянула лямки рюкзака и перепрыгнула оградку палисадника. Шантажист за ней.
– В какой книжке? У меня таких книжек нету! – крикнул он ей вслед. Саше вдруг стало жаль мальчишку.
– В библиотеку сходи, – бросила на ходу. – Вон в том доме, за угол завернешь. – и прибавила шагу.
– Эй! Ты насовсем что ли?
Саша, не оборачиваясь, показала кулак.
– Возвращайся, без тебя тухло будет!
Она обернулась на ходу, хотела ответить, но только махнула рукой и помчалась к метро, подгоняемая страхом, надеждой и попутным ветром.
С незапамятных времен стоит на краю Самородья высоченная чугунная ограда. За ней корявые деревья и чертополох выше головы. На ограде табличка: “Осторожно! Проход запрещен! Пропадают люди!” Местные жители называли это место Ведьмин карман. Обходили стороной.
Экскурсоводы рассказывали туристам такую историю…
…В стародавние времена жил в Самородье парень. Раз приходит к матери – жениться, говорит, хочу. Что ж, дело хорошее. Кого брать хочешь? Мялся, парень, мялся – признался. За оградой красавицу видел. Жизни, говорит, нет без нее.
Мать поперек порога легла. Переступишь, говорит, сынок, через мать ради чертовой куклы? Переступил. Только его и видели.
А через три года вышел из лесу, с другого краю города. Худой, оборваный и седой весь. Бормочет дикое, непонятное. То плакать примется, то хохочет до икоты. Так и доживал дураком бедолага.
Так что, господа туристы, не лезьте за ограду. Да и что там делать-то? Лес глухой да болота. И все равно лезут!
Лет тридцать назад пропал один полусумасшедший механик – все носился с какими-то паровыми двигателями. Смеялись над ним. А он взял и пропал. Местные в один голос сказали – за оградой.
И еще один был, совсем молодой парень, художник, на этюды приехал. И ведь предупреждали дурака! Нет, полез… И вот уж двадцать лет как бегает по Самородью, в волосах перо воронье. Стены пачкает, плачет и чушь городит.
Светловолосая женщина приблизилась к высокой чугунной ограде, оглядела пустынный проулок. Никого.
Она
– Куда лезешь? – послышался насмешливый голос позади нее.
Светловолосая замерла, обернулась.
Из-за кустов жасмина бесшумно выступила высокая женщина, одетая в бесформенный черный балахон, широкие штаны и резиновые сапоги. Лицо и волосы прятались в глубоком капюшоне.
Светловолосая склонила голову.
– Хозяйка… Я шла к вам.
– Идиотка! Не хватало, чтобы тебя кто-нибудь заметил. Любой дурак распознает твою гнусную природу даже в этих желтых перьях.
– Меня никто не видел. Я бы не посмела…
– Говори.
– Я сделала как вы велели. На этот раз все получилось!
Хозяйка угрожающе молчала.
– Могу я рассчитывать на ваше снисхождение? – прошептала Светловолосая.
– Бессмысленное существо. – донеслось из-под капюшона. – От тебя всего-то требовалось – стереть ей память и сделать безвольной. Паршивый хухлик – и тот бы справился! Ты бесполезная. Катись к людям!
– Умоляю… Я старалась! Но моя сила не беспредельна… – шептала в ответ Светловолосая, ломая пальцы.
– Сила? Не смеши! С ребенком справиться не сумела!
– На нее не действует морок! Проклятое Агафьино отродье! Но скоро она будет здесь, и мой помощник встретит ее.
– Твой помощник… Такой же клоун, как и ты. Только и умеете, что менять личины, как дурная девка тряпки перед зеркалом.
– Он справится, клянусь Великой Прорвой!
– Ну-ну, посмотрим… Сиди здесь. Позову.
Глава 3
Угнездившись в кресле у окна загородного автобуса, свернувшись в своей любимой позе – колени к подбородку, Саша блаженствовала. Слабела хватка ее прошлой жизни, в голове появлялись мысли, не исковерканные Светланой.
“Вот приеду, сяду на паром, – размышляла Саша, – переправлюсь через реку, войду в город и…”
Тут только до нее по-настоящему дошло, что она едет в полную неизвестность. Ни она сама, ни один человек на свете не знает, где она окажется через пару часов и что ее там ждет. Впрочем, кое-кто знает. И, возможно, даже поможет ей, раз прислал записку. А что если он сейчас здесь, в этом автобусе?
Саша рассеянно, как бы невзначай, обвела глазами немногочисленных попутчиков. Никого подозрительного. Бабули в пестрых кофтах крепко сжимают ручки сумок-тележек. Молодая женщина с усталым лицом держит на ручках мальчишку лет четырех, а он равнодушно уничтожает плитку шоколада. Дама со сложной прической сверкает Саше в глаз старомодной сережкой с красным камнем. Пожалуй, автора записки здесь нет. Остается надеяться, что он сам найдет ее в городе.
Что ж, остается всюду ходить, внимательно смотреть и слушать. Саша вздохнула, привалилась растрепанной головой к окну и уснула.