Город Мёртвых
Шрифт:
– Нет, – с сомнением в голосе отозвался мужчина. – Я просто пытаюсь понять, что ты опять придумала…
– А ты что-то имеешь против моих идей? – ехидно проворковала я, оглядываясь через плечо и встречаясь с ним нос к носу.
– Ты же знаешь, я просто в восторге от твоих идей, – он тут же широко улыбнулся. – Они постоянно держат меня в напряжении!
– На этот раз, это просто вопрос, – загадочно заверила я.
Однако мои слова его не успокоили и подозрительность из его взгляда не исчезла.
– Цвет. Запах. Звуки, – осторожно предположил он.
Его дыхание волнительно щекотало
– Ты на редкость немногословен, – заметила я, в ожидании, что он всё-таки разговорится.
Стенсбери отвёл взгляд в сторону и задумчиво покусал губу. После чего его, кажется, осенило, и он додумался задать ответный вопрос:
– А тебе?
– Озеро, – тут же выпалила я давно готовый ответ.
– Почему?
Я улыбнулась ему и с готовностью заговорила:
– Оно спокойное, тихое, замкнутое и формирует вокруг себя особый таинственный, уютный мир. Море слишком открытое и просторное, к тому же несёт в себе больше неизвестности. Это пугает. Поэтому, если отдавать предпочтение чему-то одному, мне больше нравится озеро.
Том молча дослушал меня и помедлил. Уголки его губ лукаво приподнялись, что дало мне повод думать, что он всё понял.
– Вот, – подвела я итог своего эксперимента. – Как-то так.
Мужчина неспешно коснулся ладонью моей щеки, я с готовностью прижалась, словно только этого и ждала. Его лицо было так близко, что я невольно акцентировала своё внимание на рисунке губ.
– Я тебя совершенно не знаю, – с лёгким сожалением заметил Том. – Иногда мне кажется, что я уже вижу тебя насквозь, но каждый следующий разговор вдруг показывает, что ты другая. Постоянно ошибаюсь.
– Думаю, это нормально, я немного нестабильная. Из-за эпидемии многим пришлось измениться в один момент. И мне тоже. Я привыкла к новому ходу вещей, и встреча с тобой… как снег на голову. Понимаешь? Снова всё изменилось. Я оставила всё, что знала позади. Не понимаю, кто я. Не знаю, где себя потеряла и когда найду. Знаю, это звучит странно…
– Вовсе нет, – отрицательно мотнул головой мужчина, слегка хмурясь.
– Скажи, я похожа на ненормальную, да?
– Нет.
– И ты никогда не хотел сбежать от меня?
– Нет, Тин, – мужчина мягко улыбнулся.– Поверь, никогда.
Внимательно смотря на мужчину, я заметила, как в уголках его светло-голубых глаз собрались морщинки. Вряд ли он врал. Не выдержав, я отвела взгляд и вздохнула:
– Ты же понимаешь, что наши отношения обречены на провал?
– Возможно.
– И ты готов к этому?
– Хотелось бы попробовать. Меня больше беспокоит, готова ли ты…
«Какой же ты упёртый баран, Том Стенсбери, – подумалось мне, и моё сердце впервые за долгое и долгое время наполнилось радостью. – Ладно, пусть будет по-твоему».
Подавшись ему на встречу, я осторожно коснулась тонких губ. Это практически невесомое прикосновение длилось, казалось, целую вечность. Я чувствовала, как тело постепенно наполняет пьянящее ощущение чего-то долгожданного и горячо желаемого. Наконец, безумным восторгом отдалось в груди и то, что он ответил на мой робкий поцелуй.
Тут же поспешно оторвавшись от меня, он шепнул, переводя дыхание:
– Слушай, я не хочу опять торопить события…
– Кого ты обманываешь? – не поверила я ни единому его слову, прекрасно чувствуя его нетерпение в каждом взгляде и жесте.
– Девочка, ты же помнишь, что произошло в прошлый раз, – предостерегающе напомнил он. – Ты точно уверена?
Ох, уж эта его манера речи! Его голос умел пробирать до мурашек, даже когда он был возмутительно спокоен. Я подсознательно знала, чтобы вывести англичанина из этого шаткого равновесия многого не требовалось, поэтому решила в очередной раз пойти на провокацию.
Уткнувшись мужчине в пропахшее деревом плечо, я вцепилась в ремень его штанов и требовательно потянула на себя. Тихо звякнула пряжка чёрного ремня. Надеюсь, если у него и были какие-либо сомнения до сих пор, то теперь они бесследно испарились.
– Сама напросилась, – зловеще заверил Томас, вдруг грубо отстраняя мою руку.
С лёгкостью подхватив меня под бёдра, он усадил меня к себе на колени. Я с готовностью помогла ему и приблизилась вплотную, чувствуя, как острый прямоугольник металла упирается мне в живот. Эта долгожданная решимость очень взволновала меня. Не позволяя мне передумать, англичанин запустил руку в копну моих взъерошенных волос и с упоением коснулся губ, на этот раз уже по-своему. В его действиях граничили нежность и грубость. Похоже, он всё ещё не мог выбрать, как ему себя со мной вести. Наконец, поцелуй стал хищным. Спешно удовлетворившись, он оставил мои губы в покое и спустился к шее. На моей коже заблестела влага.
– Нужно перебраться, – нетерпеливо шепнул он.
– Что? – не сразу сообразила я.
– Если мы сейчас же не окажемся хоть в какой-нибудь кровати, – настойчиво повторил он, продолжая покусывать шею, – я возьму тебя прямо здесь на полу, даю слово. Выбирай.
Словно в подтверждение своих слов, Том с силой сжал мои бёдра. Честно говоря, перспектива секса прямо здесь меня не обрадовала, но сама мысль звучала возбуждающе. Пары секунд моего замешательства ему вполне хватило, чтобы самому принять решение. Рука, до сих пор покоившаяся на бедре, нетерпеливо скользнула под одежду, жадно вдавливаясь в оголённые участки кожи, и беспрепятственно добралась до груди. Я резко вдохнула от неожиданности и затаила дыхание. Как я уже упоминала раньше, нижнего белья я не носила, но по сдавленному рыку Тома смогла понять, что такое положение дел его вполне устраивало. Он грубовато сжал полностью вместившуюся в его руку окружность груди и поспешно потянул вверх край моего свитера вместе с майкой, очевидно не собираясь больше церемониться.
Всё-таки здесь было прохладно – я почти сразу ощутила это своей оголённой спиной. Моя кожа ощетинилась мурашками, но холод давно пустующего помещения в данный момент волновал меня в последнюю очередь. Я зябко поёжилась и поспешно обхватила себя руками в неосознанной попытке прикрыться. Каскад волос, рухнувший мне на плечи, вовсе не согревал и дарил лишь призрачное чувство защищённости.
Томас подтолкнул моё податливое тело к себе навстречу и продолжил исследовать его губами. Под его расправу попало сначала покрытое веснушками плечо, затем ключицы и грудь. Поцелуи нельзя было назвать нежными, скорее уж казалось, что он пытается попробовать меня на вкус, но не решается, оставляя лишь красные пятна.