Город моей мечты
Шрифт:
Будем с тобой на ты,
Сердце в моей груди,
В такт твоему стучит.
Откуда приходят ко мне эти певучие строки… Надо записать на память. В тетрадке моей «памятной» уже много стихов, пусть и простых, безыскусных, но возникших в моей душе будто бы не случайно. Иногда сама собой появится в голове одна лишь строчка и крутится целый день, я проговариваю ее про себя так и сяк на все лады, даже пропеваю вслух, и вот рождается вторая и третья строчка… Это же чудо, праздник! Вроде бы пишу сама, но такое чувство, словно кто-то диктует свыше и непременно нужно сохранить эти дары.
День Города — последняя суббота июля. Погода отличная, настоящая «макушка» настоящего
Около четырех веков назад на высоком берегу заложили первую русскую крепость, названную Тюменью. Говорят, здесь со своим отрядом зимовал Ермак перед походом на Кучума. Когда-то давным-давно именно здесь была построена крепость, обнесенная высокими стенами с караульными башнями. На ее территории находился двор воеводы, амбары с провизией, приказная изба. Как пишут историки, крепость отражала набеги татар, нагайцев, калмыков.
В наше мирное время на исторической площади стоит памятник ратному и трудовому подвигу тюменцев в годы Великой Отечественной войны. За двадцативосьмиметровым обелиском — стена с барельефом. На композиции Родина-мать с мечом и группа людей, поющих славу героизму народа. И вечный огонь… И портреты тех, кто отдал жизни за то, чтобы мы со Славкой сейчас спокойно отмечали День города.
Я вспоминаю страшные годы, выпавшие на долю моей страны, и не могу сдержать слез. Мы выдержали, мы победили. И земляки мои внесли немалый вклад в победу, не щадя себя работали на полях и заводах, собирали эшелоны на фронт, а у себя привечали переселенцев, в том числе и детишек, вывезенных из блокадного Ленинграда. А на соседней улице есть памятник «Прощание», посвященный юношам и девушкам, что окончив школу в лихую годину, надели шинели и ушли на фронт солдатами и санинструкторами.
С исторической площади рукой подать до Моста Влюбленных. Сюда приезжают молодожены, вот и сегодня две красивые пары фотографируются на фоне Туры. Славка шепчет, что мы непременно тоже будем стоять здесь в тот день, когда станем одной семьей. Да мы уже семья, я не представляю своей жизни без него, и кажется, он давно уже с этим согласен. Так что и мы вполне можем прогуляться по мосту, взявшись за руки и ничего, что на мне джинсы, а не пышное белое платье.
Я предлагаю спуститься на набережную реки, сегодня здесь особенно многолюдно, звучит музыка, кругом цветы и воздушные шары. Особенно интересно будет ближе к вечеру, многие останутся посмотреть салют. Пожалуй, мы не дождемся, вернемся в заречную квартиру. С девятого этажа и так все будет видно и слышно.
Глава 9. Август. Три дня в Совиново
А в начале августа мы с Рублевым снова собрались в Совиново. Бабушка приболела, жаловалась по телефону, что ягоды опадают, некому обирать. Я и сама планировала еще выбраться до осени из города, помочь с урожаем. Каждый год находила возможность в первые дни сентября хотя бы на выходные попасть домой, картошка ведь сама себя не выкопает.
Но в этот раз мы больше занимались ягодами. Давно поспела малина, воробьи нещадно клевали ее так, что бабуля вешала на ветки цветные тряпицы, правда, это не особенно помогало. А на огромный раскидистый куст ирги баба махнула рукой, там охраняй не охраняй — все равно доберутся изворотливые пичуги. И не жалко, иргу мы обычно не собираем, не заготавливаем, только едим с веток.
Дозревала черная смородина и вишня. Клубника садовая уже отошла, мне достались несколько маленьких сладких комочков. Зато в разгаре сезона бабуля изрядно наварила клубничного варенья из крупных спелых ягод. Мы попробовали его вечером в день приезда. Вместе с булочками из русской печи. Милая с детства знакомая старина… Не вечная старина…
Баба рассказывала, что печную трубу надо перебирать, крыша в сенях протекает, крыльцо тоже бы не худо обновить, половицы в горнице скрипят. Заказаны столбы на ворота, придется осенью нанимать соседа, чтобы поставил. Да, еще нужно обязательно побелить баньку. Бане нашей много-много лет, она уже в землю вросла и почернела бревнами, а все еще верно служит. Новый-то сруб купить стоит немалых денег.
Славка слушал и мотал, как говорится «на ус», потом вызвался слазить на крышу, посмотреть старые шиферины, можно ли на скорую руку подлатать.
— Да ты отдыхай сегодня, гостюшко дорогой! Завтра успеется, вы же недельку поживете у меня.
Рублев тяжко вздохнул, недельки у нас не было, ему, по-крайней мере, нужно уже через пару дней вернуться на работу в город. Но время до этого целиком наше, значит, нужно побольше успеть! После ужина мы вдвоем вышли в огород-«огуречник», наметить план ближайших мероприятий. Я уселась на низенькую скамеечку возле теплички, а Славка разместился на краю огромного колеса от «Кировца».
Колесище это седьмой год служило огородным водоемом, дно которого прочно залито цементом. Я когда-то даже пускала сюда сонных карасей, что приносил с озера знакомый дедок. Парочка вспыли брюшками вверх, зато троица скоренько оклемались и зашустрили плавниками в глубину. Повезло «ребятам», остальную-то партию бабуля зажарила со сметаной.
Ничего, нам со Славкой и в этот раз достанется карасей, баба Тая уже договорилась с Казанцевым, завтра утром принесут свеженьких, на рассвете только вытащенных из «морд». На озеро хочу, давно не бывала там. Со Славой хочу сходить, почему-то кажется особенно важным, что вместе пройдемся по моим любимым памятным местечкам. Словно приобщится он моего заветного мира и станет совсем близким мне и родным навсегда, как его неотъемлемая часть.
На старую дамбу еще хочу, там бобры живут, березки-осинки подгрызены и построена маленькая плотина. На зверюшек этих никто не охотится, кроме безработного бродяги Урманова, говорят, он бобрятинку с голоду полюбил, еще бы, сам хозяйство не держит, огород не садит, где только деньги на выпивку берет — не понятно.
Слышала, что порой нанимается в работники — подправить забор, наколоть дрова одиноким старушкам, вскопать огород. Раньше работал пастухом, но сейчас поголовье сельского стада уменьшилось, выгоняют коровушек на луг, ставят переносную загородушку под током, очень выгодно и удобно.
Прикрываю глаза и вдруг вспоминаю, как однажды, еще будучи школьницей, тоже пасла коров. Подошла очередь нашего двора, и мы отчего-то решили не нанимать человека, как обычно, а самим в охотку отслужить этот день: мама, бабушка, мамин новый муж и, конечно же, я. Затея казалось мне очень даже интересной. Но подвела погода. Дождь зарядил с самого утра, да не мелкий, а самый настоящий ливень. Ох, и помочило же нас тогда!
После обеда меня отправили домой переодеться в сухое, а, возвращаясь в лес к стаду, я заблудилась. Как сейчас помню — размытое дождем поле, серое, грязное небо набрякшее над головой. Впрочем, я на небо старалась не смотреть — становилось жутко. Казалось, оно повисло надо мной всей своей тяжестью и хочет утопить в потоке мутной воды. Я брела по грязи вдоль поля и время от времени громко звала: «Мама! Баба! Где вы?». Но никто не отзывался в ответ. И я вдруг отчаянно стала молиться: «Господи! Приведи меня к ним. Подскажи дорогу».