Город на крови
Шрифт:
Гул огня, скрип ломаного дерева в глубине облака, перестук мелких камешков, продолжавших падать на землю. И ни одного вскрика, ни звука человеческого голоса в первые секунды после взрыва.
Влажная капля потекла Эльзе по лицу. Она смахнула её, но это оказалась не вода. Пальцы Эльзы были в крови. И это была не кровь из покрывающих её ладонь царапин.
–Хейнкель-111 – немецкий средний бомбардировщик, – пробормотал Сева обморочным голосом. – Помещается восемь осколочно-фугасных бомб по 250 килограммов.
И вдруг он завыл,
–Тихо, Сева! Не так! – прохрипел Савкин, с трудом поднимаясь на ноги.
В этот момент со всех сторон понеслись крики.
–Туда! – решительно произнесла Эльза. – Там должны быть живые!
Она всё-таки заплакала, но заставила себя идти.
Между тем туманное облако быстро теряло густоту, и пространство парка начало открываться взгляду. Истерзанные детские тела в пионерских галстуках лежали повсюду. Брызги крови покрывали здесь всё: землю, упавшие стволы деревьев, их листья, цветочные клумбы, гнутые металлические столбы фонарей. Словно это был кошмарный сон – на тех деревьях, которые устояли, висели части тел и клочья одежды.
Маленькая Светка лежала у самой ограды. Её мертвое лицо всё ещё улыбалось. Из под её платьица высовывалась только одна ножка. За спиной Эльзы раздался болезненный стон, но она не стала останавливаться, предоставив Ивану скорбеть над любимой сестрой.
«Нужно помочь живым! Нужно помочь живым!» – мысленно повторяла Эльза.
Крики стали громче, надрывнее, со всех сторон слышался топот бегущих к парку людей. С трудом заставляя себя смотреть, Эльза пошла по парку, обходя мёртвые тела, ища живых.
Она увидела медленно бредущую навстречу девочку лет двенадцати. Словно рыбка, вытащенная из воды, девочка судорожно глотала воздух, не издавая при этом ни звука. Эльза быстро шагнула к ней, но девочка зашаталась и упала, суча ручкой по огромной рваной ране на боку.
Шедший за Эльзой Сева прихватил было её на руки, но Эльза крикнула ему, что их помощь нужна другим.
У посечённого осколками старого дуба они, наконец, нашли живых. Раненый в руку мальчишка пытался зажать другой рукой рану на плече лежащей без сознания девочки. Её кровь сочилась у него меж пальцами, и от этого мальчишка жалобно стонал. Своей же боли он словно не чувствовал.
Полоской, оторванной от школьного фартука девочки, Эльза перевязала ей рану. А Сева снял с мальчика пионерский галстук, быстро скрутил жгут и перетянул ему руку.
–Ты иди! – сказал мальчику Сева. – Только вниз старайся не смотреть. Я за тобой.
И поднял девочку на руки.
–Дети плачут. Я слышу, – сказал он Эльзе и пошёл навстречу вбегавшим в парк людям.
А Эльза двинулась дальше, осматривая каждое лежащее на её пути тело. В какой-то момент её эмоции словно бы начали выключаться. Теперь она смотрела на кровь, по которой ей приходилось ступать, отстранённо, как смотрят на нарисованную картинку. Словно всё происходило с кем-то другим.
Ускорив шаг, она пошла к развороченной эстраде. На чудом сохранившейся лавке застыло несколько мёртвых детских тел; их спины были изрешечены осколками. Недалеко от эстрады, рядом с погибшей вожатой Эльза нашла двух живых девочек, на которых ран не было. Девочки посмотрели на неё наполненными ужасом огромными глазами.
–Идите к домам! – приказала им Эльза. – Вы – пионерки, вы обязаны ничего не бояться!
У огромной воронки от бомбы она поскользнулась в луже крови и упала, вымазав лицо. Но ту же быстро встала.
–Все, кто может идти, вставайте! – крикнула она. – Идите к выходу… туда, где были ворота! Там вам помогут!
И сразу же в парке началось шевеление. В разных его концах начали вставать дети. Их было не много, не более полутора десятков, у большинства из ран текла кровь. Но, увидев здесь столько живых, Эльза едва сдержала радостный возглас.
Перегоняя друг друга, по парку быстро шли горожане. Мужчины брали на руки поднявшихся с земли детей и несли их из парка, а женщины, стеная и плача, занялись лежавшими на земле.
Вскоре вдалеке послышалась сирена «скорой помощи».
«Почему-то у некоторых мёртвых одежда чистая», – подумала вдруг Эльза и поняла, что долго уже не сможет удерживать в себе спокойствие. Но она продолжала идти, решив обойти весь парк.
Возле фонтана Эльза нашла ещё одну уцелевшую девочку. Она была без сознания, но ручки её всё время мелко подрагивали.
–Я помогу, тётя Эльза, – сказал подошедший паренёк.
Она посмотрела на него непонимающими глазами и, наконец, узнала. Это был Миша Фетисов, шестиклассник из её школы, постоянный участник её университетского факультатива по немецкому языку.
Миша зачерпнул горстью воду из разбитой чаши фонтана и плеснул девочке в лицо.
–Сюда! – крикнул мальчик. – Здесь ещё живая!
В этот момент среди жалостливых вскриков людей, выносящих из парка раненых и убитых детей, раздался страшный вопль. Молодая санитарка в белом халате бежала к выходу на негнущихся ногах.
Эльза заставила себя подойти ко второму парковому дубу, от которого бежала медсестра. Там на нижней ветке, на длинной светлой косе, зацепившейся за сучок, раскачивалась окровавленная девичья головка.
–Надо её снять! – выдавила Эльза, обращаясь сама к себе.
И тут её вырвало. Когда она снова выпрямилась, головы на ветке уже не было, а Миша Фетисов прикрывал что-то лежащее на земле у дерева подобранным здесь же куском материи.
–Идите, тётя Эльза! – сказал он. – Вы уже не можете.
В глаза Фетисова, полных ярости и гнева, не было слёз.
Потом Эльза, как ей показалось, бесконечно долго шла из парка, стараясь не забыть, где была та лавка, на которой она сидела до начала бомбёжки. Ей почему-то хотелось теперь оказаться именно там, чтобы хотя бы на мгновение вернуть себе сладкое ощущение надежды на лучшее, которое она недавно ощущала.