Город Низких Облаков
Шрифт:
– Я не хочу здесь находиться, – тихо, но твёрдо сообщила она.
– Прости… – Лёша устал подбирать слова, и потому просто осторожно разжал пальцы Алины, не позволяющие ему отойти от неё. – Сейчас я зажгу фонарь, и ты убедишься, что ничего страшного нет. Это мой дом, и здесь нас никто не найдёт.
Последняя фраза была расценена Алиной, как угроза, поскольку интонации значения не имели, а смысл не радовал своей безысходностью.
Мужчина легонько и почти неощутимо погладил её по голове, потом пошёл куда-то, Алина слышала каждый его шаг и лихорадочно обдумывала свои действия, нащупывая нож в кармане. Ей не верилось, что всё-таки придётся им воспользоваться.
Яркий свет фонаря, стоящего на столе, хорошо, но резко осветил небольшую комнатку, в которой не присутствовало ничего из атрибутики алхимиков и злых гениальных травников. Но девушка это не могла оценить, поскольку смотрела только на Лёшу, ибо ничто больше не волновало её в эту минуту. Смотрела, даже не щурясь и совершенно не обращая внимания на боль в глазах от яркого света.
– Зачем я здесь? – спросила она, и мужчина с удовольствием отметил, что она перестала дрожать и теперь явно была готова защищаться.
Лёша не знал, как ответить. Он понимал, что скоро она задаст ему подобный вопрос, и довольно давно обдумывал, как следует ответить, чтобы сразу дать понять, что всё, что он расскажет ей, серьёзно, но не страшно. Однако под совершенно ошалелым взглядом девушки все мысли разом выветрились из его головы, и он сказал совершенно не то, что собирался:
– Сейчас я тебе наглядно покажу, потому что иначе не смогу внятно объясниться до того, как ты решишь снова сбежать, – он зачем-то подошёл к двери и запер её за засов.
Сам Лёша не придал этому действию значения, поскольку ему всегда было уютней находиться в запертом доме, чем в не запертом, ибо это дарило ему ощущение защищённости, хотя умом он понимал, что достаточно силён и неуязвим, чтобы ночевать с открытой нараспашку дверью, по крайней мере, в этом доме уж точно.
То, что этот человек стал делать дальше, заставило Алину замереть в ужасе и окончательно утвердиться во мнении, что придётся драться не на жизнь, а на смерть. Лёша не смотрел на девушку, и потому не мог подумать, что его действия окажут на неё такое негативное впечатление. Ведь мужчина всего лишь начал медленно расстёгивать пуговицы на рубашке. В его родном мире не было застёжек такого типа, и потому за годы, проведённые в скитаниях из своего мира в чужой и обратно, он так и не научился ловко справляться с пуговицами, да и рубашки носил он редко, так что не было возможности тренироваться.
Его светлые волосы, которые так и остались висеть сосульками, не до конца высохнув после дождя, загораживали лицо мужчины от Алины и мешали самому Лёше, который то и дело пытался заправить их за уши, но они каждый раз снова выбивались и спадали на грудь. Девушка неотрывно смотрела на его волосы и думала о том, как же не хочется проливать чью-то кровь, пусть даже этот кто-то довольно давно нарывается.
Оставшись в брюках, Лёша удосужился взглянуть на Алину. Он стоял в тени, и понять выражение его лица было невозможно. Сама Алина к тому времени встала с кровати и отошла от полуобнажённого мужчины на максимальное расстояние. Её снова трясло, по щекам беззвучно текли слёзы, а в руках тускло блестел нож. До Лёши, наконец, дошло, как двусмысленно всё выглядело со стороны. Девушка смотрела ему в глаза с ненавистью и страхом.
– Послушай… – как можно мягче проговорил он, но девушка затряслась ещё сильнее и медленно присела на корточки, выбирая более удобное положение для нападения.
Он обречённо вздохнул и опустился на колени, чтобы быть с Алиной на одном уровне, при этом старался смотреть в глаза. Ему казалось, что стоит только потерять зрительный контакт, и уже не останется шансов поговорить с ней.
– Я просто хотел, чтобы ты на меня посмотрела. Прости, что напугал. Я идиот, да? – она неуверенно кивнула. – Пусть так, но посмотри на меня, – он развёл руки в стороны, словно встретил давнего друга и хотел обнять и чуть подвинулся, чтобы свет попадал на него.
Девушка перевела взгляд с его лица на тело и отшатнулась: кожа была местами искажена следами от ожогов, и вся в шрамах и рубцах. Торс, плечи, руки… Она нервно сглотнула и с ужасом подумала о том, что, что бы там ни было с этим человеком в прошлом, раны, которые она сможет ему нанести ножом, вряд ли его удивят и обезвредят. От этого она почувствовала себя в ловушке, и только крепче сжала своё оружие, прошипев надломившимся голосом:
– Только попробуй приблизиться…
– Выслушай меня, и нам сразу станет проще общаться, – взывал к её затуманенному страхом разуму мужчина. – Мне нужна твоя помощь, пожалуйста, давай поговорим, хорошо?
Он протянул руку, желая отнять нож, но девушка резко вскочила, держа Лёшу под прицелом плохо заточенного лезвия, отчего её противник снова вздохнул: всё шло не так, как он думал, всё оказалось сложнее, и было необходимо выровнять ситуацию. Он не нашёл ничего лучшего, чем предложить:
– Убери нож, ладно? – он сказал это почти умоляюще, и девушка даже опустила руку со своим незамысловатым оружием. – Если тебе будет легче – ударь меня, я не отвечу. И не обижусь – я заслужил. Только потом выслушай, хорошо?
Неожиданно даже для самой себя она приняла его предложение, поднялась во весь рост, переложила нож в другую руку и с размаху залепила мужчине пощёчину. От этого он на несколько секунд зажмурился, и его лицо от удара повернулось в сторону, но из-за волос девушка не увидела его выражения. А у самой Алины больно заныла ладонь: практики в отвешивании пощёчин у неё не было. Лёша снова посмотрел на Алину, теперь уже снизу вверх и тихо спросил:
– Теперь мы можем поговорить?
Девушка колебалась. Она снова взяла нож в правую руку. Сейчас ничего не стоило нанести удар. Можно ударить его коленом в челюсть, это отвлечёт мужчину, и появится шанс пырнуть его ножом в шею или бок и сбежать. Но почему-то совершенно не было желания этого делать. Не было ни уверенности в своих силах, ни уверенности в правильности таких действий. Этот ненормальный действительно не ответил на пощёчину, и из этого следовало, что, возможно, он не врёт ей и теперь. Просто нужно его выслушать. Только вот совсем не хотелось ничего о нём знать. Тем временем Лёша ждал ответа и его неестественно синие глаза внимательно смотрели на Алину.
– Оденься… – неуверенно попросила она и, сложив ножик, убрала его в карман.
– Хорошо, – легко согласился мужчина, поднимая с пола рубашку и вставая на ноги.
– Если я тебя выслушаю, ты меня отпустишь? – спросила немного осмелевшая от покорности мужчины Алина.
– Да. Только если ты сможешь мне помочь – тебе придётся мне помочь, – он натянул рубашку и принялся застёгивать пуговицы.
– А если не смогу? – она старалась не смотреть на изувеченное шрамами и ожогами тело, но как-то не получалось.