Город Низких Облаков
Шрифт:
– Не бойся, этого я не скажу. В тот день я заблудился в лесу. Представляешь? Приехал на машине и заплутал так, что найти её не мог. Да и народу не было: к вечеру гроза собралась, стемнело быстро. В общем, бродил я долго. И вот увидел человека. Мне показалось, что он обнимает дерево. Знаешь, есть люди, которые считают, что могут лечиться энергией деревьев. Я тогда подумал, что он один из таких, мне они порой попадаются в лесах и парках. Они тоже обычно не буйные, так что я и решил спросить у него, не знает ли он, как выйти на дорогу. Подойдя ближе, я увидел, что он просто привязан к дереву и истекает кровью. Это было паршивое зрелище, от которого хотелось убраться подальше и никогда не вспоминать. Потому что ввязываться в чужие проблемы, а тем более, кровавые разборки – это редчайшая глупость, которую мне до этого не подворачивался случай совершить. Но я человек не пугливый и потому подошёл к нему… – он взглянул на Лёшу, и он одобрительно кивнул, показывая, что рассказ соответствует действительности и стоит продолжать в том же духе. – У меня был грибной нож, и я легко перерезал верёвки, освободив его. Признаться, чувствовал я себя, как в каком-то плохом фильме и никакой эйфории от спасения жизни человека я не испытывал. Лёша просил никого не звать на помощь и не шуметь. Его раны были не глубокими, но их количество очень пугало. Я, признаться, был впечатлён тем, что он выжил без переливания крови… – он постучал пальцами по столу, задумавшись. – Да… это была ужасная ночь. Лёша не доверял мне. И будь у него больше сил, он бы точно сбежал, стоило мне отвязать его. Я не буду рассказывать тебе подробно, каких усилий мне стоило дотащить его до дороги, не буду рассказывать, как мне повезло (хотя тогда я так не считал), что он потерял сознание, пока я искал и пригонял машину. В общем, это было запоминающееся приключение. Сейчас я вспоминаю об этом спокойно. Но тогда это было поистине жутко. Этот человек мог оказаться кем угодно… Не было никаких гарантий, что но не преступник, не убийца и не сумасшедший… – Алина подумала, что очень хорошо понимает чувства Фёдора в тот момент. – Сперва я решил отвезти его в больницу, но испугался, что меня обвинят в убийстве, если он вдруг откинется. Согласись, ведь история весьма неправдоподобна.
– Со вчерашнего дня мои понятия о неправдоподобном претерпели некоторые изменения, – заметила девушка.
Фёдор понимающе улыбнулся и продолжил:
– В тот момент я решил отвезти его обратно в лес. Это было позорное решение и мне до сих пор стыдно за него. Я развернул машину и почти доехал до нужного поворота, но тут Лёша подал голос. Его пугала моя машина и он требовал объяснений. Это отрезвило меня и дало понять, что этот парень не собирается умирать. На моё предложение подвести его в больницу, он отреагировал странно: заявил, что хочет в безопасное место, где не будет много людей. Я не нашёл ничего лучше, чем позвонить жене. Она сказала, чтобы я не смел вляпываться ни в какую историю… Но я понимал, что уже вляпался. Тогда она решила, что просто надо привезти этого человека к нам, у нас как раз есть пустующий тёщин участок с ветхим домиком. Да и Ленка, жена, у меня врач и просто золотой человек. Я снова развернул машину и привёз Лёшу к тёще домой. Крупная ошибка… – он с улыбкой посмотрел на своего друга, и Алина поняла, что не ей одной он принёс неприятности. – Он видел всё вокруг словно впервые, и его настораживало всё: от выключателя света до лысого кота, который тогда жил у Ленкиной мамаши. Мне нужно было обработать ему раны, но он боялся прикосновений… – он глянул на Лёшу, заметил, что тот спокоен и счёл предусмотрительным предупредить Алину: – Он и сейчас не любит, когда кто-то дотрагивается до него.
Она вопросительно глянула на Лёшу, припоминая, сколько раз он сам прикасался к ней. Он понял этот взгляд и ответил на её немой вопрос:
– Ты – исключение, – потом он обратился к Кентскому. – Продолжай.
– Ну что сказать: подружились мы не сразу. Я не раз намеревался отправить его в больницу, где его раны зажили бы быстрее, да и неадекватен он тогда был … но что-то меня останавливало. Лёша сам не хотел этого и всё время просил придумать для него работку, чтобы отплатить мне за помощь. Он прекрасно ладил с животными, и я предложил ему работу в клинике. Знаешь, Алина, он часто говорит что-то несусветное и выделывает странные вещи, но я с тех пор ни разу не думал о том, чтобы отправить его лечиться. Он весьма неплохой человек. Даже если он сумасшедший, он намного лучше большинства нормальных. Иногда он пропадает невесть куда, преимущественно в теплое время года, но это его дело. Я не стану тебе рассказывать, что он первые дни пытался мне втолковать о себе, потому что это всё неважно. Я хочу, чтобы ты поняла главное: не обязательно верить во все его фантазии, можно просто принять его таким, какой он есть. Так сделал я и, надеюсь, обрёл при этом хорошего друга.
Он закончил своё повествование, и Алина ещё долго молчала, уставившись на белую фарфоровую чашку и пытаясь упорядочить полученные сведения. Фёдор тем временем сделал несколько глотков кофе, после чего признался Алине:
– Что ж. Теперь мне бы хотелось услышать от тебя рассказ о том, как познакомились вы.
Девушка мельком глянула на Лёшу, который сделал неопределённый жест кистью руки, намекая, что она может рассказать Фёдору, что происходило в общих чертах. Алина в который раз поразилась, как этот человек доверял ей. Он не мог не понимать, что она сейчас может рассказать всё в подробностях или просто сболтнуть лишнее. Но он смотрел на неё без тени сомнений, лишь с небольшим интересом. Лёше было любопытно услышать Алинину версию событий, пусть и сжатую до неузнаваемости.
– Ну… – начала она, теребя кончики своих волос. – Мы встретились в поезде и перекинулись парой фраз… А после, поздно вечером, он заявился ко мне домой. В наглую заявился… Напугал меня, наврал с три короба о какой-то опасности и потащил в лес. Якобы только там спасение.
Лёша слегка улыбался. Пока всё было верно. Алине же его полуулыбка совершенно не понравилась, так как, вообще-то, по её мнению, ему должно было быть стыдно за причинённые ей страдания. Но она понимала, что говорить следует так, чтобы не показалось, будто она действительно думает, что была в другом мире и видела всё то, что видела.
– Я даже хотела свалить от Лёши, убежала. И как-то оказалась на кладбище, – продолжила Алина, но заметила, что Лёша потупил взгляд, и поспешила исправиться: – Финское старое кладбище, может, знаешь? В лесу, среди глухого ельника. Брр-р-р… Как вспомню – мороз по коже, – Лёша взглянул на неё и благодарно улыбнулся. – Жуткое место. Там я уже не так ловко огибала пни, колоды и могильные камни, вскоре упала и не смогла идти дальше – ужас сковал меня, – Алина старалась говорить проникновенно, чтобы Фёдор, а главное Лёша, понял, что пришлось пережить ей этой ночью. Но Лёша не понимал, он только тихо восторгался тому, как грамотно она упускает различные подробности, как раз те, которые он мысленно просил её умолчать. – В общем, та ещё ночка выдалась. Но, когда Лёша снова нашёл меня, среди этих покосившихся заросших могил, я даже была рада его видеть. Но к тому времени у меня была истерика. Правда. Со мной такого не случалось со школы. Лёша привёл меня в своё жилище… – она поняла, что надо снова исправиться и пояснила: – Знаешь, Фёдор, охотники на кабанов частенько делают себе на деревьях домики, к которым ведут шаткие лесенки. В один из таких домиков меня и привёл Лёша… – она замолкла, не зная, что рассказывать дальше.
Некоторое время прошло в молчании. Фёдор о чём-то задумался, а потом полюбопытствовал, не удосужившись посвятить присутствующих в цепь своих мыслей:
– Ну и как?
– Что – «как»? – не поняла Алина, которой адресовался вопрос.
– Книга, – охотно пояснил Кентский. – Он ведь всё это время хотел показать тебе книгу. Что ты думаешь об этом?
– Показать книгу… – повторила она и снова начала теребить пряди своих тёмных волос. – Да, это занятно… Занятная книга… Только Лёша так и не пояснил мне, что это всё значило… Зато рассказал о тебе, и я подумала, что стоит увидеться с тобой.
– И как? – полюбопытствовал Фёдор. – Я разрешил твои вопросы?
– Скорее подтвердил мои предположения, – улыбнулась ему девушка. – Думаю, я пойду…
Алина поднялась из-за столика.
– Приятно было познакомиться, – вежливо попрощался Кентский.
– Взаимно, – ответила Алина, и это было правдой.
Лёша посмотрел на девушку, желая понять, стоит ли ему следовать за ней или она посчитает, что их общение должно быть закончено на этом. Навязываться ей сейчас было бы неосмотрительно, хотя ему было любопытно узнать, что она думает о нём теперь. Но она не смотрела на него. Он задумчиво закусил нижнюю губу, ожидая, что ему скажут при прощании.
– Лёша… – нерешительно начала девушка. – Не сочти меня непоследовательной… Но я передумала… Ты предлагал починить окно, и сейчас мне кажется разумным воспользоваться твоим предложением, если… оно ещё в силе? – она вопросительно посмотрела на него.
– Конечно, – кивнул он, сохраняя привычный доброжелательный вид, по которому нельзя было определить, обрадовали ли его её слова, удивили или не имели никакого значения.
Быстро простившись с Фёдором, он направился было за удаляющейся девушкой.
– Лёша, подожди-ка, – попросил Фёдор, когда Алина уже стояла на аллеи и разглядывала воздушные шары.
Он встал из-за стола, подошёл к Лёше и тихо сказал:
– Ты видел шрам на её руке? – Лёша кивнул, и Фёдор покачал головой: – То, что она до сих пор с тобой, говорит о том, что она действительно та, которую ты искал, даже если она не верит ни единому твоему слову.
– Почему ты так решил? – спросил Лёша, не видя связи.
– Потому что ты последний идиот, раз вёл себя с ней так, как она рассказала. У неё было тысяча причин убить тебя ножом в спину, и я бы не осудил её.