Город под каблуком
Шрифт:
– А это как Саша скажет, – нехорошо усмехнулся Игорь.
– Саша? Какой Саша?
– Какая. Александра Сергеевна Непушкина. Я с ней спал, когда она еще не была женой Фогана. Ну, и потом разок случился, чисто стариной тряхнуть…
– И после смерти Фогана ты с ней спал?
– Ну, она меня сама об этом попросила.
– Так ты с ней заодно?
– Да как-то несправедливо получилось, вам с Максом все, а ей ничего… А ведь это из-за ее прошлого. Из-за прошлого, в котором был я… Выходит, я виноват. А вину нужно исправлять…
– И что теперь? –
Она же так долго думала, прежде чем пуститься в авантюру. Все «за» и «против» взвесила. Считала, что умнее всех, а оказалась полной дурой…
– Ну, справедливость должна восторжествовать. Казино и отели должны отойти мне, «нефтянка» – Александре Сергеевне…
– А если нет?
– Я же не сказал, что ты остаешься без банковских денег. А ты могла бы остаться и без них.
– Могла бы?
– Ну, если бы очень того захотел, то могла бы…
– Если бы?
– Мне нравятся такие женщины, как ты. Хитрые, коварные, но при этом глупые… И Саша такая же… Но ты лучше Саши. Ты нравишься мне больше… – Игорь положил руку Ларисе на колено и медленно повел ее вверх по бедру.
– И что теперь?
– Саша ничего не получит, а ты останешься при своем.
– Я в шоке!
– Да, но при своем…
– Ты меня убил!
Лариса меньше всего думала сейчас о сексе, но Гаврилов навалился на нее, и она должна была настроиться на его волну. Чтобы он снова не переключился на подлую и коварную Александру Сергеевну.
А ведь Лариса ждала в свое время удара с ее стороны. И фогановскую братву она опасалась. Удар последовал и с той стороны, и с другой, но в одном направлении. И хорошо, что ее красота смогла отразить этот удар. Хорошо, что Гаврилов выбрал ее. А раз так, она должна оправдать его доверие… Она готова на все, лишь бы выйти победительницей в противостоянии с Александрой Сергеевной. И она сделает все, чтобы обезопасить себя со всех сторон.
На братву надейся, а сама не плошай.
Глава 18
Табак – дело нехорошее, но Никита курил редко, под настроение. И сейчас вот душа попросила густого забористого дыма.
Кольчужный собрал заключенных, объявил Никиту бригадиром, толкнул речь на публику. И ему несколько постановочных слов сказал. Никита пошел его провожать, вернулся к цеху, но внутрь заходить не стал. Вопросы у мужиков появятся, отвечать на них придется. И еще ему не хотелось видеть Макса.
Он сел на скамейку в курилке, достал сигарету, чиркнул спичкой. В этот момент и появился Суслик со своей свитой. Руки в брюки, шаг от колена.
– Здорово, «бугор»!
Никита удивленно повел бровью. На зоне пока еще не объявляли, что в столярном цеху появился новый бригадир.
– Слухом земля полнится, – ухмыльнулся Суслик и сунул в рот сигарету, ожидая, что Никита достанет спички, но тот даже не шелохнулся. – А еще говорят, что ты, Гурьян, пидорка пригрел.
Суслик наглел, но при этом опасался предъявлять Никите напрямую. Знал он, чем это может закончиться.
– Макса
Не было у него никакого желания из-за какого выродка ввязываться в ссору, которая могла перерасти в опасный конфликт.
– «Обиженный» он. Западло за «обиженного» подписываться.
– Кто Макса «обиженным» объявил, ты?
– А если я?
– Тогда кати свою колбаску по Малой Спасской.
– А что не так? – вскинулся Суслик.
– Я тебе ничего сказать не могу. – Никита поднялся, щелчком пальцев послав недокуренную сигарету точно в урну. – Сначала разобраться надо, кто из вас «обиженный».
Ему все еще хотелось курить, но смолить сигарету при серьезном разговоре – дурной тон. Тот же Суслик мог подумать, что Никита нервничает.
– Из нас?
– Ты, Суслик, берега не теряй. Я ведь еще не разобрался, а ты уже тут плавниками машешь. Знаешь ведь, я резких движений не люблю.
Никита двинулся в сторону цеха, и Суслик предусмотрительно отошел в сторону.
– Зря ты так, Гурьян! – донеслось вслед.
Он пожал плечами и прямым ходом направился в фанерную будку с большим окном из бракованного органического стекла. Теперь это его рабочее место, и пусть кто-нибудь попробует сказать, что это не так.
Не успел сесть в кресло, как тут же появился Макс. Не до него сейчас, но разбираться с ним надо.
– Садись. – Никита показал ему на забрызганный краской табурет у самой двери. Мусорная корзина под ним – лучшего места для Макса и не найти. Пусть посидит, пока начальник цеха не появится, а он вот-вот будет. – Суслик тебя «обиженным» объявил.
– И что теперь? – внутренне сжался Макс.
– «Обиженный» ты теперь, вот что. За кого ты там на воле сел?
– Да из-за Галки все, но она сама напросилась…
– Галка?
– Ну да, Ларкина подружка.
– А Ларки тебе мало было? – сердито и неприязненно посмотрел на этого дурачка Никита.
– Так это, Галка даже спрашивать не стала! Сразу в штаны полезла!
– Подробности для Суслика оставь, – ехидно усмехнулся Никита. – И как же ты в это дело вляпался?
– Ну, она меня к себе привела, а там у нее камера. Я на нее, а она давай кривляться, как будто ее насилуют. Я думал, что это игра, повелся…
– И доигрался.
– Ну да, доигрался… Следователь к себе вызвал, так, мол, и так, есть заявление и видеозапись. Если проблемы не нужны, надо с Галкой договариваться. А она пропала куда-то. Ну, я следователю на лапу дал, он меня закрывать не стал, сказал, что на суде меня оправдают. Я адвоката нанял, он судье реально подмазал. А Галка на суд пришла, показания дала. Адвокат сопли жевать начал. Хоть бы сказал, что Галка проституткой была. Я сам это сказал, а судья спросила, где свидетели… И так на меня взъелась, будто я ее саму проституткой обозвал… Короче, три года мне влепили. Прямо в зале суда и надели наручники. Отвезли в изолятор, оттуда сразу на этап, я и понять ничего не успел, как уже здесь… А тут Суслик наехал…