Город посреди леса (рукописи, найденные в развалинах)
Шрифт:
Я осторожно протянул листочек муравью, чтобы он пощупал его усиками.
— Видишь? Я должен к ней вернуться. Не кусайся, хорошо?
И случилось странное. Муравей поднял затянутую в блестящий хитин голову и словно внимательно поглядел на меня. Затем слегка тронул усом мою руку, будто прощался, развернулся и убежал.
Понимал ли он мои слова, или просто ощутил, что я не враг – не знаю. Но что бы я за тварью был, если бы другие твари не могли со мной договориться?..
Впрочем, это я опять теоретизирую. Муравей просто искал еду…
Еще раз поглядев на рисунок, я аккуратно свернул его и спрятал обратно в карман.
«ЭНИИМПВП»
— «Экспериментальный
Под сапогами захрустела привычная в старых зданиях кирпично-бетонная крошка, изредка дополненная битым стеклом. Впереди виднелось за порослью кустарника одноэтажное, некогда белое, строение, в стене которого смутно темнел дверной проем. Проходная.
Ветви недовольно зашелестели, когда я отвел их в сторону. Муравьи здесь попадались чаще, они деловито сновали туда-сюда, иногда перетаскивая разные нужные предметы – ветки, дохлых червей и жуков, камешки. Но в проходную почти не совались.
Я слегка толкнул ржавый турникет, и он с грохотом рухнул, взметнув пыль и перепугав муравьев. Справа, за грязным стеклом, встрепенулась ползучка, и была тут же согнана еще двумя муравьями. Оставив сцену из жизни околоинститутской фауны, я, пригнувшись под обвалившимся листом кровельного железа, проследовал на территорию. Вперед уводили заросшие и проржавевшие железнодорожные пути, на которых стояла наполовину вросшая в землю, вагонетка. За кустами их пересекала еще одна ветка.
Я невольно остановился, будто налетев на невидимую стену.
Рельсы были чистенькие, блестящие, шпалы крепкие, все гаечки – аккуратно смазанные.
Одновременно с тем до меня донесся скрип дрезины. И стук колес на стыках рельс.
И вот тут-то сделалось несколько неуютно без оружия.
Я отступил в сторонку, сойдя с путей. Дрезина, судя по звуку, приближалась. Природное любопытство во мне отчаянно сражалось с природной же осторожностью, и, наконец, победило. Я остался стоять на виду.
Не прятаться же в кусты – это просто-напросто глупо. Да и вообще, подглядывать из кустов невежливо. И я твердо решил остановить таинственных рабочих и, для начала, попытаться узнать у них про девчат. Чем черт не шутит, авось, и подскажут. Даже если призраки – мне-то, скажите, какая теперь разница? Лучше призраком быть, чем вервольфом. Главное, чтобы свои же не рассеяли, пока их спасать буду. Представив эту сцену, я невольно усмехнулся.
Алиса
Мы сидели в просторной ярко освещенной комнате за кафедрой и рассказывали по очереди, кто мы, собственно, такие, и откуда пришли. А люди в бирюзовой форме слушали нас очень внимательно, и кто-то даже записывал нас на диктофон. Встретившая нас Маша, то есть, младший научный сотрудник Мария Викторовна, стояла за спиной, положив руки нам на плечи, словно хотела успокоить. Мы рассказывали все, что знали. Вначале я поведала собравшимся о Городе, о тварях и черных дождях, о видеозаписи в пустом институте. Потом Нэйси принялась рассказывать такое, что я очень удивилась. Она говорила про подземный город, про коллектор и катастрофу, о которой ей рассказали в том подземном городе. Признаться, тут даже я раскрыла рот. В какой-то момент в зал тихонько вошел серьезный человек в черной кожаной форме – почти как у наших патрульных. Он был, правда, похож чем-то на Кондора – не одной формой – только моложе. Крепкий и подтянутый, а на вид лет сорок. И волосы у него были коротко острижены, а из-под черной кожаной куртки виднелись синие брюки из тонкой шерсти, и сапоги. На плечах погоны
Человек о чем-то спросил, наклонившись к стоявшему в дверях Сереже. Тот снова держал в руках чашку с кофе. По-моему, она у него бездонная… Сережа ответил, и новоприбывший перевел взгляд на нас. Внимательный и пронзительный взгляд – прям как у Дэннера. Тот обычно смотрит так на все подозрительное. Затем человек в форме достал диктофон и, не отрывая от нас с Нэйси пристального взгляда, сказал что-то в рацию.
Когда мы закончили, и все разошлись, он подошел к кафедре – мы как раз спускались.
— Добрый день, – сказал он. Вблизи патрульный – или кто он там – оказался не таким уж и страшным: приветливый голос, добрая улыбка и умные серые глаза. – Я хотел бы поговорить с вами, девочки. Отдельно. Надеюсь, вы не слишком устали?
— Здравствуйте, товарищ подполковник, – сказала Маша. – Может, завтра?.. Они так и не отдохнули с дороги.
Зато мы помылись и переоделись, подумала я, а дело не ждет. Так я им и сказала:
— Тетенька, мы не можем отдыхать! Вдруг, пока мы отдыхаем – мир погибнет?..
А Нэйси прибавила:
— Вы не волнуйтесь о нас, мы ни капельки не устали.
— Рад слышать, – снова улыбнулся подполковник.
— Я приготовлю чай, – сказала тогда Маша и ушла.
— Как видите, девочки, – подполковник положил нам руки на плечи – почти так же, ласково, только у него этот жест был немного жестче – и мы неспешно двинулись вдоль ряда столов аудитории, – вы совершенно правы, время нас не ждет, и в любой момент мир может погибнуть. – Он вдруг рассмеялся – громко, весело, откинув голову назад, так, как смеется обычно Дэннер, и меня кольнула тоска, потому, что я вспомнила, что Дэннер остался там, в Городе, и рискует в любую минуту погибнуть, а мы здесь, где ничто не угрожает. Затем развернулся на каблуках и протянул нам обе руки. – Меня зовут Владлен Александрович, я работаю в Комитете Госбезопасности. Рад знакомству.
— Я Нэйси, а она – Алиса. – Нэйси крепко пожала ему руку.
— А Комитет Госбезопасности – это как патруль, да? – уточнила я.
— Глупая, – сказала Нэйси, а Владлен Александрович ответил:
— Если бы я знал, что такое ваш патруль – я бы, конечно, имел возможность провести аналогии.
— Патруль защищает Город от нечисти, и других тварей, – пояснила Нэйси. Подполковник улыбнулся.
— Тогда вы правы, так и есть. Только у нас твари другие.
— Какие?
— А такие. В человеческом обличии.
— Странники, что ли?
— Я не знаю, кто такие Странники. Но, чувствую, нам с вами надо о многом поговорить, девчата. – И я вдруг увидела, что за улыбкой он прячет тревогу и настороженность. Она быстро промелькнула на его лице – тоненькой морщинкой на лбу, той самой, едва заметной мимолетной морщинкой, а затем он снова улыбнулся, как ни в чем не бывало. – Пойдемте лучше чай пить – заодно и поговорим.
Маша расставляла по столу красивые чашки.
— А как получилось, что вы попали сюда? – спросил Владлен Александрович, устало стащив куртку и повесив ее на спинку стула. Маша тоже сменила униформу на красивое платье с широкой юбкой – ее смена кончилась. Что касается нас с Нэйси, мы были одеты, во-первых, в бинты, а во-вторых, в удобные штаны и рубашки из плотной бирюзовой ткани.