Город сестёр 2

Волков Юрий Григорьевич

– Всё.

– Что "всё", солнышко?

– Всё горит. Весь дом.

– Отлично. Славненько повоевали. Освобождай мне место. Мила, ты как себя чувствуешь?

– Нормально, - пожала плечами Бабка.

Они снова обнялись.

– Ищи его, говнюка.

Они долго ползали сенсорным лучом по ограде. В ограде суетились люди. В здание Бабка заглядывать не стала, там творился огненный ад. Наконец она прошептала.

– Вот он.

– Не вижу...

– Смотри у фонтана,

справа. Видишь мутное пятно. Как грязное стекло.

– О! Да! Ты думаешь - это он?

– А кого ещё будут так старательно прикрывать? А ну Беда, давай ко мне!

Пашка снова поменялся местами с Марией.

Через некоторое время Бабка удовлетворённо хмыкнула.

– Забегал, сука. Почуял неприятности, тварь... А ну, Беда, шарахни вот сюда на полную...

Машка сморщила личико, замычала натужно и обессилено отвалилась от Бабки, потеряв сознание. Павел тут же плеснул Беде добрую порцию своей энергии.

– Ну? Как там?

Бабка повернула к нему удивлённую физиономию.

– Паша... Мы только что ментата прикончили... Самого сильного ментата в Улье... Представляешь? Сгорел, бедняга, на работе...

– А Вексель?

Бабка снова сосредоточилась.

– Сваливает, сука. На лимузине на своём погнал к южным воротам.

– Ах, он падаль живучая!

Пашка выскочил в развевающемся халате на улицу и побежал к гаражу, сиганул за руль и рванул с места так, что на газоне остались чёрные полосы земли.

У ворот приплясывала Бабка и махала руками Пашке, тоже в расстёгнутом халате и босиком.

Забралась на сиденье.

– Гони!

* * *

Подлетели к городским воротам, которые оказались закрытыми.

Из дежурки вышел Гравёр.

– Куда вас понесло!

Пашка завопил.

– Быстро отрывай ворота! Ты зачем преступника выпустил из города?!

Гравёр ухмыльнулся.

– А ты что за начальство?

Пашку осенило.

– Так и ты, сука, на него работаешь?

– Скорый, ты мне поговори ещё! Снова захотел в участок?!

Пашку заколотило от злости. Он направил на Гравёра палец и сказал.

– Пу!!

И одновременно глушанул его "снотворным".

Начальник караула грохнулся мордой в землю.

Пашка навёл палец на растерявшийся наряд КПП.

– Пу! Пу! Пу!

Три человека рухнули у крыльца пропускного пункта. Один с костяным стуком долбанулся головой о ступеньку. Пашка рявкнул на последнего бойца.

– Руки!!

Бедняга мгновенно вскинул лапы вверх.

Бабка подсказала.

– Скорый, не убивай его. Пусть ворота откроет.

– Хорошо. Не буду... Что стоишь?!! Открывай!!! Мать твою!!!

Боец метнулся к Гравёру, содрал у него с шеи ключ на шнурке и помчался отрывать двери в Полис.

Багги вылетела на шоссе. Ветер гудел в дугах.

– Где?!
– Завопил Пашка.

– Вон он! В сторону Мариинска гонит!

– Бабка! Садись за руль! Я наверх!

Мила пересела на водительское, а Скорый взлетел к люку с гранатомётами. Снял один, развернулся лицом по ходу машины.

– Никуда не уйдёт, на своей черепахе, падла! Нагоним!

Минут через пятнадцать в свете фар замелькали задние отражатели броневика. Пашка хищно усмехнулся, припал к оптике. Эрпэгэшка кашлянула, зашипела ушедшая граната.

Броневик от взрыва взбрыкнул, как будто ему дали пинка под задницу. Проехав на переднем бампере, корёжа асфальт, метров пять, он тяжело рухнул набок.

Бабка подвела пепелац к железному гробу.

– Как он там?!
– Спросил Пашка.

– Живой, гнида. Ну-ка, долбани ему по мозгам.

– А он там один?

– Один, голубчик. Только не убивай! Только не убивай!

Дугин нашел своим Даром во внутренностях покорёженной машины водителя и лупанул его успокоительным.

Он залез на боковину машины и, кряхтя, откинул тяжеленную бронированную водительскую дверь. От кумулятивной струй роскошный салон, напичканный мехами и панелями из ценного дерева, тлел. Зацепило и водителя. Правая рука, по локоть, у него была оторвана.

Хватанув свежего воздуха, внутренности лимузина заполыхали, как сухой хворост. Бабка со Скорым выволокли Векселя из-за руля и бегом потащили к луноходу. Только отбежали метров на двадцать, как рванул бензобак. Крыша лимузина отлетела через кювет метров на десять. Пашка прыгнул на Бабку, повалил её на гравий и накрыл сверху собой. Буквально метрах в двух, с неба грохнулась бронированная, горящая дверь.

Бабка завозюкалась под Пашкой. Он рявкнул.

– Лежать!!

Подождал, пока падающие обломки перестали стучать об асфальт и об его спину. Встал.

– Вроде всё.

Бабка поднялась, запахнула розовый халат и попыталась хоть немного отряхнуть его от грязи и пыли. Ворчала.

– Теперь выбросить придётся.

– Да ладно, Мила. Давай этого говнюка в машину.

– Погоди.
– Остановила его Бабка.

* * *

Милка, грязная как чёрт, в извазганом халате, утёрла рукавом нос и спросила.

– Паша, ты же можешь заставить его говорить правду?

– Могу... А что ты хотела?