Город соблазнов

Евтишенков Игорь Николаевич

Теренций знал об этом происшествии, но считал, что время всё меняет. Он был старше Лация и умел ждать. В его отношении к молодому трибуну всегда сквозило лёгкое снисхождение. Он старался сделать так, чтобы Лаций ему доверял и считал, что между ними установились хорошие отношения. При этом он всё время рассказывал ему, как нежно относится к своему молодому брадобрею, который каждое утро на рассвете приводил его лицо и волосы в порядок и отвечал ему взаимностью.

Легат Теренций Юлиан служил Риму верой и правдой в той степени, которой они не угрожали его жизни. У него был свой покровитель в столице, с которым в прошлом его связывали близкие узы любви и который благодаря

своим связям спас ему жизнь во время проскрипций Суллы, а потом помог жениться на красивой и богатой вдове Лауре Кипринии. Поэтому Теренций всегда выполнял его просьбы, которые были, скорее, приказами. Они, порой, казались ему странными, но это не нарушало воинской дисциплины и не мешало службе. Теренцию не нужна была слава великого полководца, он устал от постоянной борьбы с более сильными противниками в политической жизни Рима и решил попытать удачи в армии. Стать консулом в Риме у него не получилось. Его считали слишком бесхарактерным и даже трусливым. Более того, он не преследовал тех, кто открыто смеялся над ним в Сенате, стараясь всё время лавировать между различными политическими течениями. Но эта роль была для него слишком тяжела. Пользуясь своим званием сенатора, он стал легатом в армии Цезаря и теперь служил в Галлии, стараясь как можно меньше участвовать в боевых действиях. К счастью, для этого у него был незаменимый старший трибун Лаций Сципион, который с охотой выполнял все самые сложные поручения и в бою был просто незаменим. Даже во время своего отсутствия он был уверен, что легион находится в надёжных руках молодого трибуна, которого уважали и слушали даже префекты.

В душе Теренций мечтал разбогатеть и купить дом на Палатинском или Капитолийском холме. Прослужив в Галлии уже несколько лет, он понял, что стать богатым, как стали некоторые легаты в Испании или Помпей в Азии, можно было и здесь, в тихой Галлии. Торговля, торговля и ещё раз торговля – вот что приносило доход, несравнимый ни с какими военными трофеями. Когда в Риме не хватало масла или пеньки, купцы готовы были платить любые деньги, лишь бы получить этот товар. А получить его здесь, в провинции, не составляло никакого труда. Особенно при наличии такой силы, как армия.

Но совсем недавно, выполняя очередное поручение своего патрона в галльской деревушке Тарога, Теренций узнал одну новость, благодаря которой у него появилась идея, как стать не просто богатым, а сказочно богатым. Причём, достаточно быстро и ничем не рискуя. Но перед этим ему пришлось терпеть проклятия старой колдуньи целых десять дней…

С трудом оторвавшись от своих воспоминаний о странной старухе и её откровениях, он попытался сосредоточиться на словах Лация. Подняв голову, Теренций упёрся взглядом в тёмный медальон на груди старшего трибуна. Именно о нём говорила старая ведьма. Теренций с недоверием покачал головой, не веря, что эта деревяшка может сделать человека счастливым.

Лаций заметил его взгляд и спрятал медальон под туникой.

– У тебя есть новости из Рима? – спросил он. – Ты видел Корнелию?

– Если честно, то не успел, – как-то отвлечённо ответил легат, как будто не видел его и думал о своём. – Были кое-какие проблемы, но на днях вернутся мои слуги и привезут новости от твоей сестры. Обязательно. Я приказал им зайти к ней лично. Может, придёшь вечером? Побудем вдвоём… Я расскажу тебе кое-что о Суббуре, есть новости с Форума, продаются сады на той стороне Тибра…

– Благодарю тебя, – перебил его Лаций. – Подожду твоих слуг. Просто какие-то странные слухи ходят о сестре, но никто ничего толком не говорит.

– Слухи? – Теренций поднял брови вверх. – О чём?

– Да

так. А ты не слышал? Говорят, в Риме неспокойно. Вечером люди боятся выходить на улицы. Цицерон находится в изгнании. Его дом сожгли. Многие патриции уехали из города. Их дома разграблены.

– Да не волнуйся ты так. Говорят всякое. Но Цезарь приехал в хорошем расположении духа. Когда разберёмся с гельветами и кимврами, то вернёмся в Рим, и Сенат назначит тебя легатом. Цезарь обещал.

– Правда? Но ведь Сенат не одобряет без… – Лаций был удивлён этой новости, потому что никто об этом ещё не говорил ему. Это было очень важно, но сейчас он хотел попросить его о другом. – Теренций, мне надо на два дня покинуть лагерь. Я хочу съездить в Тарогу.

– В Тарогу? – искренне удивился тот. – Это где? А, это та деревня, где мы собираем пеньку и лозу, да? А зачем?

Лаций осторожно оглянулся по сторонам. Варгонт стоял на почтительном расстоянии. Больше рядом никого не было.

– Ну, я не знаю, как тебе сказать. Там живёт одна девушка. Она мне нравится. Я слышал, что в деревне были варвары с севера. Но ещё ходят слухи, что там были римляне. И никто ничего об этом не знает. Я хотел бы сам съездить туда.

– Лаций, ты совсем не хочешь слушать меня… – снисходительно с улыбкой произнёс Теренций.

– Только не говори мне, что я должен думать о Риме и богатых римских невестах, пожалуйста! – взмолился он. – Я подумаю о них потом. Но сейчас мне надо только попасть в эту деревню. Дай мне всего два дня!

– Я не собираюсь ничего говорить тебе о римских невестах, – пожал плечами Теренций. – Твоя судьба в твоих руках. Ты мог бы обсудить своё будущее со мной. Но не посреди лагеря под палящим солнцем, а во время тихой, спокойной беседы в прохладной палатке…

– Так, значит, можно? – с надеждой спросил Лаций.

– Ты неисправим… – вздохнул Теренций. – На два дня?

– Да.

– Ты будешь один?

– Один? – Лаций был удивлён, услышав этот вопрос. – Нет, я хотел взять восьмёрку из центурии Варгонта.

– Ну да, куда же ты без своего Варгонта, – Теренций усмехнулся и потрепал его по плечу, подумав, что с таким же успехом он мог бы постучать по мраморной колонне. Воспользовавшись моментом, он осторожно погладил Лация по предплечью, но решил не спешить, чтобы тот постепенно привыкал к его нежным намёкам. Легат считал, что в отношениях между мужчинами важны ласка и терпение. Поджав губы, Теренций одобрительно кивнул: – Конечно, можно. Только будь осторожен, и пусть твои легионеры никому об этом не говорят. Кстати, у тебя такой интересный медальон. Может, оставишь его мне, чтобы не потерялся? – как бы невзначай предложил он.

– Благодарю тебя, Теренций! Я твой должник! Медальон? Зачем он тебе? Но… – Лаций задумался. Что мог сделать легат с этим медальоном? Ничего плохого. Если он вернётся, то заберёт его обратно. А если нет, то зачем ему пропадать в лесах Галлии? – Да, конечно! Береги его. Я заберу его, когда вернусь! – с неожиданно искренней радостью ответил он, чем поверг Теренция сначала в недоумение, а затем – в трепетный восторг, потому что тот воспринял его слова как следствие своего терпеливого ухаживания. Результат был налицо, и чувство удовлетворённого самолюбия вместе с предчувствием скорой победы над упрямым трибуном приятной волной прокатилось по всему его телу. – Только не потеряй его! – ещё раз повторил Лаций. – Это защитный медальон. Не отдавай его никому! И благословит тебя Венера! – искренне пожелал он, прижав кулак к груди. Сам он уже мысленно мчался по дороге на север, и теперь ничто не могло остановить его на пути к Ларните.