Город у моря
Шрифт:
– А что ж такого? Он мой хороший знакомый.
– Да разве, Сашка, ты его не видел, когда мы в ЧОНе дежурили? – спросил Маремуха.
– Не… видел, – промямлил Бобырь, смущаясь.
И я вспомнил вдруг, как Саша прикидывался больным в то самое время, когда Вукович и Полевой бродили по двору штаба, выясняя, куда же мог скрыться неизвестный диверсант. Все хлопцы выглядывали тогда из караулки и видели Вуковича; один лишь Бобырь лежал на топчане и выстукивал зубами, изображая лихорадку…
– Знаете, хлопцы, а может, мы завтра утречком пойдем на речку? – сказал вдруг Бобырь. – С утра вода ведь еще холоднее…
– Ну, знаешь! – накинулся на Бобыря
– Эй, хлопцы! – послышались вблизи знакомые голоса.
Перескочив через ограду палисадника, к нам бежали Фурман и Гузарчик.
– Так вы зачеты готовите! – сказал назидательно Маремуха.
– Какие там зачеты! – прямо завопил запыхавшийся Гузарчик. – Скажи-ка, где сейчас можно карту Украины найти?
– Вот чудаки! Да у нас же в фабзавуче есть карта. В том шкафу, что в канцелярии, – сказал Маремуха.
– А зачем вам карта? – спросил Бобырь.
– Я знаю, что в шкафу, – не отвечая, пробубнил Гузарчик, озираясь, – но ключ-то ведь от того шкафа у делопроизводителя, а его до послезавтра не будет.
– Для чего карта, скажи? – спросил я. – Вы же техмеханику сдаете.
– Что значит «для чего»? Смешной разговор! Ты разве не знаешь? – И вдруг, хлопая себя по лбу, Моня крикнул: – Невежды, вы ничего не знаете! Едем!!
– Как – едем? – встрепенулся Бобырь.
– Едем, едем, едем!.. Ура! Виват!! – заорал Монька и запрыгал на тротуаре, отбивая чечетку.
– Да объясните толком вы, черти! – крикнул я Гузарчику.
– Мы сидим, понимаешь, учим техмеханику – и вдруг видим: почтальон. И в руках у него письмо. Толстое такое, с печатями сургучными. «Где, – говорит, – ваш директор? Письмо ценное у меня для него». Повели мы, понимаешь, почтальона к Полевому в комнату. Тот расписался, а мы не уходим. Ждем. Словно чуяли! Я сразу и говорю: «Давайте мы, товарищ директор, поскорее печати оборвем». Оборвали. Раскрыли письмо, а там – путевки! – И Фурман, выпалив скороговоркой эту новость, даже закашлялся от волнения.
– Через час экстренное собрание в школе! – ввернул Монька. – Велено всех из города созвать!
– Куда путевки? – суетливо спросил Бобырь.
– На заводы всей Украины. Нам! Понимаешь? От ВСНХ! – Фурман порылся в карманах и вытащил оттуда длинненький листочек бумаги. – Я все списал… Читай, Гузарчик!
– «Одесса – два места…» – нараспев прочел Моня с такой гордостью, будто это он сам выписывал путевки и выдавал их хлопцам.
– Я поеду в Одессу, факт! – загорелся Бобырь.
– Да, только тебя там и ждут! – насмешливо сказал Фурман. – Там из таких конопатых мыло варят.
– Ну ты… не задавайся! – обиженно возразил Бобырь.
– Да не мешай, Сашка! – попросил Маремуха. – Пусть человек читает… Давай, Монус.
– «Дружковка, Торецкий завод – три места, Енакиево – четыре места, Гришино – два места…» Фурман, ты не знаешь, где Гришино? Ты там под вагонами не ночевал, случайно?
– Понятия не имею! – пробасил солидно Фурман в ответ.
– «…Макеевка – пять мест, Алчевск – четыре места, Луганск – одно место…» Смотри, Луганск, кажется, большой город, а почему туда только один поедет? Странно!..
– Читай, читай! – толкнул Гузарчика Маремуха.
– Читаю… «…Краматорская – два, Запорожье – четыре, Мариуполь – пять…» Это где-то на море, кажется.
– На море, – буркнул наш всезнайка Фурман, – только мелкое дно очень: идешь, идешь – и все до коленей.
– «…Бердянск – три места, Киев – пять мест…» Даже в Киев, смотри! Прекрасный город! "…Большой Токмак – четыре…
– Дохлое дело – так читать! – остановил Моньку Петро. – Как слепые… Поди знай, что такое Большой Токмак, где он! Выберешь, а потом…
– А никто тебе выбирать самому и не даст! – сказал Фурман.
– Все равно… Я хочу знать заранее, куда мне выпадет, – бросил Петро. – Давай поищем карту. Может, в комсомольском клубе есть? Пошли, хлопцы, в клуб! Еще до собрания успеем.
И мы пятеро, задыхаясь от быстрой ходьбы, направились в клуб. Мы шли, размахивая руками, мимо отцветающих каштанов, мимо тенистого, густого парка. Оттуда доносились мягкие звуки гитары и чья-то песня:
Мы идем на смену старым,
Утомившимся борцам
Мировым зажечь пожаром
Пролетарские сердца…
Хорошо шагать в такт этой песне, зная, что все опасения уже позади!
Хлопцы переговаривались, шутили; только я один шел молча, но мне было радостнее всех: я шагал мимо тенистого парка и вспоминал Харьков, весеннее утро в заваленном талым снегом университетском скверике, ясное солнце, ударявшее мне в глаза, и так же, как тогда, весело билось мое сердце.
– Человек, не ставящий перед собой никакой цели в жизни, – пропащий человек, – так начал свою речь Полевой на экстренном собрании учеников в помещении нашей слесарной. – Такой человек, – продолжал Нестор Варнаевич, – обычно пожиратель хлеба. А вы, хлопчики, – будущее рабочего класса, единственной силы, которая способна переделать мир по-новому. Значит, каждый из вас, если он только хочет быть настоящим человеком, обязан ставить перед собой все новые и новые цели. «Почему я не могу, когда я могу?» – так говорите себе всегда, столкнувшись с трудностями! Воспитывайте в себе чувство ярости к неудачам. А они, конечно, будут на вашем пути. Вы видели их уже здесь. Мы были на волоске от закрытия. Враги украинского народа – националисты, наемники мировой буржуазии – хотели повредить нам и здесь. И что же? Нашли правду в Харькове, в Центральном Комитете партии. Нашли! И вот вам результат. – С этими словами Полевой поднял со стола пачку путевок. – Это мандаты в вашу будущую жизнь. Но они могут оказаться простыми клочками бумаги, если вы когда-нибудь успокоитесь, скажете себе: «Баста, я всего достиг, сейчас можно на боковую!» Не отходите в сторону, повторяю, когда на вашем пути встретятся неудачи. Не пасуйте. Зубы стисни – и снова вперед!.. Вы – преобразователи мира, поймите это! Кому, как не вам, советской молодежи, принадлежит будущее! Вы, мои хлопчики, – первые всходы революции. Великий Ленин лично заботился о ваших судьбах. Гордитесь этим! Свое детство вы провели еще в старом мире. Многие из вас помнят еще городового, стоявшего на перекрестке Почтовки как символ старого прошлого. Это прошлое еще будет хватать вас за ноги. Отбрасывайте от себя старую гниль. У вас впереди – великое будущее, с вами в ногу шагает молодость страны. Радуйтесь этому!
Я очень хотел бы, друзья, встретиться с вами через десяток лет, когда из молодых рабочих вы станете мастерами, инженерами, командирами производства, а самое главное – коммунистами.
Готовьте себя к вступлению в партию с первых же минут работы на новых заводах. В минуты трудностей и радости объединяйтесь вокруг партии. Еще будучи беспартийными, воспитывайте в себе лучшие качества большевиков…
Вы читали вчера речь Михаила Ивановича Калинина, обращенную к выпускникам Свердловского университета.