Город в кулаке
Шрифт:
Кулагин молча поменял позу и привалился на другой бок. Его лицо исказила гримаса боли. Сломанное ребро давало о себе знать. Дышать становилось все труднее с каждой минутой. Но Кулагин старался не подавать виду.
— Что тебе надо? — процедил он сквозь зубы.
— Мне? Мне ничего не надо. Я достиг, чего хотел. Я всегда хотел попасть в органы, чтобы сажать таких отморозков, как ты. У меня все есть. — Началов сел на рабочее место капитана и положил сцепленные в замок руки на стол. — Ну что? Ты меня понял?
— Да делай ты, что хочешь, —
— А ты мне не приказывай. Ты мне не советчик. Ты без пяти минут уголовник, Кулагин. И передачек тебе носить никто не будет. Уж я об этом позабочусь. Понял?
Началов поднялся со стула и вновь подошел к задержанному:
— Отстань от Лизы, козел! Я тебе говорю! Навсегда! Никогда больше к ней не приходи. Забудь о ней. Усек?
Кулагин поднял голову и уставился на собеседника.
— Что ты молчишь? Ты понял?
— Я не обязан тебе отвечать, — Кулагин не сводил с Началова взгляда.
— Ты ошибаешься, Кулагин. Здесь ты — преступник. А я — представитель органов правопорядка. От меня сейчас зависит, сколько тебе сидеть. Это в школе ты мог спросить меня, кто главный. Но эти времена давно прошли. И ты оказался в самом низу общества. А я выбрался. Потому что я выбрал правильную дорогу…
— Мне плевать на тебя. Ясно? — бросил сквозь зубы Леонид. — У тебя не спросил, как жить. Сам разберусь.
— Вот как! Тебе сейчас не мешало бы позаботиться о себе. Тебе грозит семь лет заключения. Я просто предупредил.
Началов вновь вернулся за стол капитана.
— Помни только одно, Кулагин: Лиза — она не для тебя, козел.
1987 год. Комната свиданий в КПЗ Разрыв
Лиза ждала Кулагина не больше двух минут, но они показались ей вечностью. Длинная и узкая комната для свиданий без окон напоминала вагон. Тусклая лампочка висела над привинченным к полу столом и освещала только его поверхность, оставляя углы комнаты в неприятном полумраке. Отсутствие окон, плохое освещение и запах сырости создавали впечатление, что воздух в комнате был густым и тягучим. Лиза почувствовала приступ дурноты. Она присела на стул, стоящий у стола. Точно такой же стул стоял напротив. Подумав, что скоро на нем будет сидеть Леонид, Лиза улыбнулась и, инстинктивно желая пододвинуться ближе, сделала движение вперед. Движение вышло неловким. Стул, на котором она сидела, был намертво привинчен к полу. Лиза готова была расплакаться.
Скрип тяжелой двери, обитой железом, заставил ее вскочить с места. Звук, который раньше вызывал у нее дикое раздражение и ощущение, словно с тебя медленно снимают кожу, теперь казался ей самой приятной мелодией на свете.
В комнату вошел Кулагин. За ним следом вошел молодой полноватый сержант, лицо которого одновременно выражало недовольство, усталость и презрение. Он оценивающе посмотрел на Лизу и вяло произнес, обращаясь к Леониду:
— Проходим.
Кулагин медленно подошел к стулу и, ни разу не посмотрев на Лизу, сел, опустив голову. Сержант, напротив, не сводил с Лизы глаз. Он закрыл дверь и, улыбаясь, прислонился к стене.
Лиза чувствовала себя крайне неловко. Она иначе представляла себе встречу с Леонидом. Ей безумно хотелось обнять его, расцеловать, посмотреть ему в глаза, но то ли из-за присутствия сержанта, то ли из-за того, что Кулагин был похудевшим, небритым и уставшим, он показался Лизе каким-то чужим.
— Здравствуй, — едва слышно прошептала Лиза.
Звук собственного голоса показался ей странным и глупым. Она почувствовала слабость в ногах и, держась рукой за край стола, медленно опустилась на стул.
— Здравствуй, — не поднимая глаз, хрипло произнес Кулагин.
— Я не знала, что тебе сюда можно приносить… Леня, ты скажи, что тебе нужно… Я в следующий раз обязательно… — сбиваясь, дрожащим голосом начала Лиза. Она, не отрываясь, смотрела на Кулагина, который продолжал сидеть, опустив голову. Чтобы не расплакаться, Лиза с силой сжала маленький перстенек на среднем пальце левой руки, который ей на шестнадцатилетие подарил брат. — Все, что нужно…
— Мне ничего не надо, — прервал ее Кулагин.
Он поднял голову и пристально посмотрел в глаза Лизе.
— Как? — только и смогла растерянно произнести девушка.
Взгляд Леонида ей показался холодным и колючим. Она невольно подернула плечами и еще сильнее сжала перстень.
— И вообще… Тебе не надо сюда ходить, — монотонно продолжил Кулагин.
— Не надо? Ну что ты, Леня? Ты не думай… Я, сколько надо, буду ждать. Я, если надо, за тобой…
— Не надо! — жестко проговорил Кулагин.
В эту секунду он понял, что еще немного, и Лиза расплачется. Леониду было очень тяжело, но он уже решил, чт?о должен сказать девушке. И как бы ни развивались события дальше, на его решение это уже не повлияло бы.
— Мне ничего не нужно. И ты мне не нужна!
— Нет, Леня! Я нужна! Я люблю тебя… И ты… Ты говорил…
— Чего мужик не скажет, когда трахнуть хочет, — спокойно произнес Кулагин заученную фразу. После этого он отвел глаза в сторону и, четко выговаривая слова, словно давая указания, поучающим тоном продолжил: — Вот что, детка, иди отсюда и не возвращайся. Сможешь — прости. А лучше забудь. Лично я таких, как ты, не запоминаю. Да и помнить нечего. Ну, перепихнулись пару раз. Так ведь ты вроде и не против была. Так что не надо здесь трагедию разыгрывать.
— Разыгрывать? — повторила Лиза.
Она не могла поверить в то, что происходит. Каждую фразу Леонида она ощущала физически, как будто он избивал ее словами.
— Свидание окончено, — лениво бросил сержант.
Ему явно нравилось, как ведет себя Кулагин. Он принадлежал к той породе мужчин, которые унижение женщины считают не просто правильным, но и обязательным.
— Я же люблю тебя! — в отчаянии, понимая, что Кулагина сейчас уведут, прокричала Лиза, и слезы хлынули-таки у нее из глаз.