Город
Шрифт:
На стекла кареты пала тень: к Хейдену приблизились двое солдат. Один что-то коротко сказал ему, второй – вручил кожаную чашку. Хейден так же негромко отдал распоряжения, потом прополоскал рот и сплюнул наземь.
– От этого ничего не меняется, архивестница, – сказал он. – Наш договор по-прежнему в силе. Завтра утром я начну выводить свое войско.
– Начнешь? – переспросила она. – Чтобы вторгнуться в Город, тебе понадобилось лишь несколько часов. Значит, и уберешься столь же быстро.
– Я и сам, поверь, не стремлюсь задерживаться на месте такой бойни. Однако перед нами далекий путь, а раненых много…
– Это мы с тобой уже обсуждали. Мы позаботимся о ваших раненых, если оставите своих лекарей для ухода за ними и за нашими.
– Твоему слову я верю, государыня. А вот войску твоему что-то не особенно.
– Придется, – сказала она. – Я ведь доверилась твоему. Между прочим, уже вовсю ползут слухи о насилиях и грабежах.
– Виновные уже казнены. Все они были наемниками. Война, которая нам предстоит, священна. И начнем мы ее так же, как и продолжим, со всей честью и справедливостью.
Архивестница вздохнула и посмотрела на юношу с девушкой.
– Кто это? – Всадник тоже посмотрел на них, словно только сейчас заметив.
– Юные родичи, которых я хочу уберечь. Далее я собираюсь встретиться с Марком.
– Мне была обещана его армия.
– И ты получишь ее. – Архивестница подалась вперед. – Хейден, ты освободил наш Город. Люди Города в свой черед помогут тебе освободить твою страну. Даю слово. Но теперь, когда погибли Ареон и Марцелл с Рафаэлом, дел у меня невпроворот. Мне потребуется некоторое время для того, чтобы их место заняли мои люди. Мы встретимся на закате, как договаривались. Со мной будет Марк… – Она откинулась на подушки и разгладила платье. – И его армия.
– А кто станет твоим первым советником?
– Дол Салида. Это старый солдат вроде тебя, притом умный и проницательный. Он наверняка понравится тебе. С ним, право, можно дело иметь.
– А полководцы Ареона? Ты оставишь кого-нибудь на местах?
– Очень немногих. Тех, кого в свое время выдвинул Марцелл. Большинство прежних погибли. А кто уцелел, спаслись в основном бегством. Это были надутые пустышки, что о них вспоминать! У меня свои люди есть… – Она покосилась на Эм, жадно вбиравшую каждое слово. – Это мы с тобой попозже обсудим.
Он кивнул и хотел было отъехать, но затем повернулся и сказал:
– Приятно было вновь свидеться, архивестница.
– И мне с тобой, старый друг. – Она улыбнулась.
В карете воцарилась тишина, только было слышно, как удалялись синие. Эм все думала о разговоре, свидетельницей которого стала, и наконец спросила:
– Кто такой Марк?
– Марк Рэй Хан – полководец и один из нас, Высших.
Эм подумала о том, что было сказано о военачальниках, и застенчиво спросила:
– А Эвана сделают полководцем?
– Нет, девочка, он слишком ценен для меня, чтобы так им разбрасываться! – Архивестница фыркнула и улыбнулась. – Тебе еще предстоит узнать, что мужчины ужасно любят рассуждать о чести и верности, будь они солдатами, купцами, любовниками или ворами. Остерегайся! Если мужчина при тебе начинает рассуждать о чести, знай, что это подает голос самая себялюбивая часть его сердца… Уж не такими ли словами Эван Броглан тебя в постель заманил?
Эмли опустила голову и по примеру архивестницы немного подумала, прежде чем говорить. Потом спросила:
– Означает ли это, что ты не доверяешь своему другу Хейдену?
– Я верю, что он будет делать то, в чем заинтересован. – Архивестница тонко улыбнулась. – А сегодня случилось так, что наши интересы совпали.
Повернувшись, она взбила подушку у себя под головой и откинулась на нее.
– А теперь помолчи, девочка. У меня очень много дел, а я уже немолода… – И она решительно закрыла глаза.
Эм устроилась поудобнее и взяла на колени коробочку, лежавшую рядом с ней на сиденье. Эту шкатулку ей доверила архивестница. Она была вырезана из белого блестящего дерева – удивительно красивая вещица. Эмли открыла крохотный золотой замочек. Внутри, как живая, переливалась Вуаль Гулона. Она была опрятно сложена по размеру шкатулки; наверху оказались два крохотных фигурных грузика. Золотой дракончик, сделанный для Эм ювелиром с Прощальной улицы. И стеклянный кролик, созданный Обтрепой… Эм погладила кролика, вспомнила несчастного стеклодува, и к глазам подступили слезы.
– Эмли…
Она подняла голову. Глаза Элайджи были открыты, он смотрел на нее. Эмли тут же упала подле него на колени и схватила его здоровую руку.
– Где мы? – Он морщил лоб, озираясь в движущейся карете. – Куда мы едем?
– Все в порядке, – заверила Эмли брата. – Мы в безопасности. Императрица решила о нас позаботиться…
Он кивнул, но у нее не было уверенности, что он как следует понял. Его веки опустились, он снова задремал. Какое-то время Эмли держала его за руку, потом ее голова поникла ему на грудь, и Эм тоже заснула.
Эпилог
Бежав из Города, они держались подальше от крупных поселений, не говоря уже о городах. Пересекали сушу и море, путешествуя налегке, держась непроторенных путей, убегая от прошлого…
Дни были еще короткими, когда они достигли скалистого берега острова на туманном севере. Зимы здесь бывали суровыми, лето – прохладным, а на черных пустошах круглый год завывал ветер. На острове жили спокойные диковатые люди. Они не были обязаны никакому городу или правительству, признавая власть лишь суровых богов да зимних бурь. Сперва они косились на двоих голодранцев, покрытых шрамами и с вечной печалью в глазах. Потом перестали обращать на них внимание. Никто не знал, откуда они явились. Никто и не интересовался.
Мужчина и женщина облюбовали пустующий домик неподалеку от кладбища. Обросшие мхом могильные камни покосились от свирепых ветров. Была в этом своя ирония, но место оказалось тихим, даже по меркам этого острова, а соседство с мертвыми не смущало ни его, ни ее.
Они избегали разговоров о прошлом, а о будущем боялись даже загадывать. Они вообще мало говорили между собой. Разве что о переменах погоды, о приливах и отливах. Они гордились своим урожаем, любили смотреть, как лезут зеленые ростки из земли, а в самую первую зиму еще и выстроили небольшую рыбачью лодку.