Горячее сердце
Шрифт:
— Правильно. И если бы план Ребекки увенчался успехом, вас уже давно не было в живых. Видите ли, Грей, красавица Ребекка позаботилась и о пробоине в лодке, в результате чего погибла ваша жена. Но на ее месте должны были быть вы, а не она.
Мороз пробежал по спине Грея. Корали нежной ручкой взяла его за локоть, согревая своим теплом.
— Но каким образом? Ведь меня там даже не было.
— Правильно. Но вы решили не ехать лишь в самый последний момент. К тому времени запланированная акция уже начала осуществляться и остановить ее было невозможно. Очевидно, сообщник Мортона, человек по имени Биггз, которого вы пристрелили в тот вечер в театре, работал в команде судна, и ему заплатили, чтобы он стукнул вас по голове и утопил в бессознательном состоянии. А того, что там окажется Джиллиан, никто не ожидал.
Грей ничего не сказал. Долгое время он винил себя в смерти своей первой жены. Тогда как на самом деле во всем была виновата Ребекка. Если бы она не была мертва, он задушил бы ее собственными руками.
— Все закончилось, Грей, — услышал он голос Корали, — и теперь мы сможем жить спокойно.
Отыскав взглядом Чарлза, он увидел, что его брат опустился на колени рядом с Ребеккой.
— Она никогда не была счастлива, — сказал Чарлз. — Она хотела выйти замуж за обладателя титула. И наверное, у нее бы это получилось, если бы только наши отцы не были такими близкими друзьями. Когда умер Джеймс и ты стал графом, она, должно быть, увидела шанс воплотить свою мечту в реальность. — Он поднялся на ноги. — Мне жаль, что так случилось, но горевать о ней я не стану, особенно после всего, что она сделала. Возможно, ее смерть была волей Божьей, потому что сегодня здесь, несомненно, восторжествовала справедливость.
Глава 31
Ждали прибытия констебля. Потом явился констебль, были сняты показания, и Мортона отправили в тюрьму. Среди всей этой суматохи никто не спросил о ребенке, который тем временем спокойно спал наверху в детской.
Корри думала, что Чарлз слишком потрясен произошедшим, чтобы осознать важность слов брата о том, что его сын жив.
— Нам надо сказать ему, — напомнила Грею Корри, когда они стояли на террасе возле балюстрады. Было темно и тихо, что помогало успокоиться. — Нам придется объяснить констеблю, как мы узнали, что убийцей был Томас Мортон, и рассказать все о ребенке.
Грей лишь кивнул в ответ. В мерцающем свете факелов было видно, как он безумно устал. Ей очень хотелось увести его наверх, уложить в постель и, примостившись рядышком, крепко обнять.
Сегодня чуть было не разрушилась его семья. Страшно подумать, что он испытал.
— Я хотел выбрать для этого более благоприятные обстоятельства, — сказал он. — У Чарлза и без того слишком много потрясений.
У нее защемило сердце от жалости к Чарлзу. Выходя из столовой, он выглядел таким опустошенным и одиноким.
Грей взял ее за руку, и они отправились разыскивать Чарлза. Но в этот момент Чарлз сам подошел к ним.
— Я вышел на террасу, подумав, что найду здесь Джейсона.
— Мы его не видели.
— Мне нужно поговорить с ним и уладить наши отношения. Я сам не безгрешен. И не хочу наказывать Джейсона за то, в чем грешен сам.
— Я рада, что ты так думаешь, — улыбнулась Корри. — Уверена, что вы расставите все по своим местам. А тем временем тебя ждет кое-кто, с кем тебе надо познакомиться.
Он нахмурил брови:
— Сегодня?
— Мы надеялись познакомить вас при более приятных обстоятельствах. Но все равно не будем откладывать и сделаем это именно сегодня.
Они вернулись в дом и стали подниматься вверх по лестнице. Чарлз следовал за ними.
— Куда мы идем? — спросил он.
— В детскую, — сказал Грей, и Чарлз замер на полпути.
— В детскую? Я не понимаю…
Корри взяла его за руку.
— Все в порядке, Чарлз. Мы ведем тебя к сыну, к твоему сыну.
— Моему сыну?.. — Он свел брови, будто разгадывая головоломку. — Вы уже что-то говорили о ребенке Лорел. Но все так запуталось… Эта стрельба, Ребекка и я… — Он пошатнулся, потом повернулся и бросился вверх по лестнице с такой скоростью, что они едва за ним поспевали.
Добежав до детской, он остановился.
— Он?.. Ради Бога, скажите мне, что с ним все в порядке. Что его не истязали или что-нибудь в этом роде!
— С ним все будет хорошо, — уверенно сказал Грей. — Он просто нуждается в любви и внимании. Здесь он с избытком получит то и другое.
Чарлз, лишившись дара речи от избытка чувств, застыл на месте.
Грей распахнул дверь детской, освещенной мягким светом лампы, и провел Чарлза в комнату. Нянюшка, мисс Бисли, молча вышла из комнаты, и они окружили колыбельку, в которой, уютно устроившись в складках теплого одеяльца, лежал белокурый сынишка Чарлза.
— Боже милосердный… — пробормотал Чарлз, когда Корри осторожно достала малыша из колыбели и передала его в руки отца. — Мой сын… — Чарлз держал ребенка с такой нежностью, что у Корри перехватило дыхание. — Я боюсь в это поверить. — Он погладил мягкую щечку ребенка, и на его глазах заблестели слезы. Он поцеловал макушку белокурой головки. — Наконец-то ты дома, мой мальчик. — Он поднял глаза, как будто обращался к небесам. — Теперь ты можешь спать спокойно, моя любимая. Твой сын находится там, где ему следует быть и где, будь уверена, его будут любить.
Как будто соглашаясь с ним, малыш ухватился крошечной ручкой за палец отца. Чарлз прижал к губам маленькие пальчики.
— Я расскажу тебе о ней все, — пообещал он. Потом, взглянув на Корали, добавил: — Твоя тетушка и я расскажем тебе, какой она была красивой, доброй и как сильно любила тебя.
Корри смахнула набежавшие слезы. Она повернулась к мужу, и он какое-то время просто держал ее в объятиях. Потом они тихо вышли из комнаты, оставив Чарлза наедине с сыном.
— Твоя сестра может спать спокойно, — сказал Грей. — Ты сдержала клятву.
— Без тебя я не смогла бы этого сделать. — Корри взглянула на него и добавила: — Я люблю тебя, Грей. Я очень тебя люблю.
Он крепко прижал ее к себе и нежно поцеловал.
— Корали… Ты вошла в мою жизнь и заполнила пустоту в моем сердце. Я никогда не думал, что смогу полюбить, но, видит Бог, Корали, я тоже люблю тебя.
Месяц спустя
Ветер трепал паруса корабля, уносившего их по покрытому белыми барашками морю к берегам Франции. Солнце недавно взошло и висело низко над горизонтом. Они только что закончили заниматься любовью, и Корри, лежа рядом с мужем на широкой кровати в каюте владельца «Морского дракона», личного флагманского корабля Лейфа, чувствовала, что в мире наконец восторжествовала справедливость.