Горячее солнце, холодный песок
Шрифт:
Мягко шурша колесами, кабриолет остановился у городской больницы. Юноша снова взял девушку на руки и направился в приемный покой. Он уложил ее на широком диване, нашел дежурного врача, проследил, чтобы ее приняли на осмотр, на прощание еще раз заглянул ей в глаза, погладил по щеке и ушел.
Медсестры захлопотали над ней. Она не понимала, зачем вся эта суета вокруг нее – ведь она все равно умерла, но ее сил хватало только на то, чтобы молча подчиняться этой заботе. И так же молчаливо и безучастно она позволила докторам себя осмотреть и отвести в палату.
– Ты ничего не можешь мне дать. Все, что у тебя есть, – твоя красота, а она не поможет мне получить то, что я хочу. Я женюсь на девушке из хорошей семьи, у нее богатый, влиятельный отец. А тебя я никогда не любил. Прощай.
Она думала, что уже никогда не сможет почувствовать боль – ведь она умерла. Но это воспоминание причинило ей такое страдание, что она не смогла с ним справиться: ее словно выбросило со стула к открытому окну. Упираясь руками в подоконник, она еще раз посмотрела на небо и занесла колено, чтобы переползти на ту сторону.
В сумочке резко зазвонил мобильник. Ее как током пробило – вдруг это он! Со всей возможной скоростью она добралась до сумки, вытряхнула все на постель, схватила звонящий телефон.
– Алло!!!
Она услышала только длинный гудок, она не успела ответить. Номер, с которого был вызов, не определился. Она выронила телефон на пол и решительно направилась к окну.
Сзади мягко хлопнула дверь, в палату вошла медсестра. Она внесла в палату букет чайных роз и тарелку с фруктами и начала раскладывать эти дары на тумбочке рядом с кроватью. Палата наполнилась тонким приятным ароматом, и девушке стало легче дышать, она застыла у открытого окна.
Ну что, милая, тебе получше? Ты сегодня заново родилась! А парень, который тебя привез, просто спас вам жизнь. Ты ему свечку во здравие поставь. Знаешь, как его зовут?
Медсестра говорила и говорила, ее голос журчал тихим ручейком, девушка почти не слушала – ее сознание зацепилось только за слово «вам». Кому – «вам» – он спас жизнь?
– Почему вы говорите «вам»? – она сама испугалась своего хриплого голоса.
Медсестра оглянулась.
– Что ты спросила?
– Вы сказали: «он спас вам жизнь». Кому «вам»? Он спас кого-то еще?
– Тебе и твоему малышу. Ты беременна, разве ты не знала об этом?
Нет, она не знала. Девушка опустилась на кровать. Сколько потрясений она сегодня испытала и осталась жива. Да, она вдруг почувствовала, что жива! И хочет жить! Не ради себя – ради своего ребенка, ради того парня, который спас их сегодня, чтобы ее ребенок вырос счастливым, чтобы усилия того парня не пропали даром. Она должна жить и будет, будет жить!
А ведь она даже не спросила, как его зовут, не поблагодарила за спасение! Боже, какая она неблагодарная дура!
– Скажите, а можно поставить свечку за человека, которого не знаешь, как зовут?
Медсестра присела рядом с ней, обняла за плечи и прижала ее к себе.
– Конечно, милая, Бог все видит, ты, главное, молись от души. А Господь узнает, за кого ты молишься. И Господа поблагодари за то, что он тебе спасение послал – через этого юношу. И за то, что ребеночка тебе дал. У нас при больнице есть часовенка, там ты и помолиться можешь, и свечку поставить. Все будет хорошо, а сейчас спать ложись. Ты теперь не одна.
Она не одна. Теперь она не одна. Теперь она никогда не будет одинока. Какая прекрасная ночь! Как ярко и радостно засияли звезды…
«Ты не знаешь, что никогда не была одинока», – подумал юноша, глядя на светящееся окно ее палаты. Он постоял под ее окном еще несколько минут, бросил свой мобильник на переднее сиденье кабриолета и поехал прочь от больницы. Через несколько секунд его машина растворилась в темноте.
Утром, когда она проснулась в больничной палате, эйфория прошла, и сложившаяся ситуация встала перед ней во всей своей реальности. Девушка «стояла на перекрестке» и не знала, какую дорогу выбрать.
Ученый
Жизнь дала ему то, на что он уже и не надеялся.
Он сидел перед монитором, на котором отслеживал длинную генетическую реакцию, обещавшую ему Нобелевскую премию – конечно, в случае успешного завершения почти бесконечной цепи удивительных превращений.
В распахнутое окно в лабораторию прокрался тонкий запах сирени, утвердился в ней и через несколько минут полностью наполнил собой все ее уголки. Он с наслаждением вдохнул этот запах, прилетевший к нему с очередным порывом легкого, шаловливого теплого летнего ветерка, и прикрыл глаза.
О чем ему думалось, о чем мечталось под этот нежный ускользающий капризный аромат? О том, что дом на побережье с видом на океан теперь станет реальностью. О том, что красный кабриолет, который так хотела его жена, будет мчать их по берегу и ветер будет развевать ее волосы. О том, что можно будет заниматься наукой ради науки, а не ради заработка. О том, что наконец в их семье появится малыш.
Долгожданный, желанный ребенок, который сделает их семью настоящей семьей. Они с женой этого страстно желали, хотели так сильно, что и нобелевка, и вечная слава, и дом на берегу океана, и другие желания уходили на второй план, казались ничтожными и пустыми.
Мечты уносили его все дальше, он уже представлял, как их сын (а он не сомневался, что у них будет мальчик), как их сын окончит лучшую школу, поступит непременно в Гарвард и прославит их фамилию открытием, способным изменить жизнь всего человечества.
Он не думал о том, что если бы его родители были живы или он хотя бы знал – кто они или где похоронены, то мог бы приходить на их могилки и рассказывать о своих успехах. Он никогда не думал о том, что он – гений, что он уже прославил свою фамилию, ту, которую ему дали в детдоме.